Уильям Риттер - Жуткий король [litres]

– Мы собираемся погибнуть, – прошептала я.

– Но лишь с некоторой долей вероятности.

– И вы не хотели расстраивать мистера Баркера этими рассуждениями.

– Это было бы жестоко.

– И правда, – сглотнула я.

– Нельзя, чтобы в такое непростое время над человеком довлели тревожные мысли.

– Да, конечно.

– Ну что, вы готовы?

– Немного немеют руки и ноги. Это нормально?

– Уверен, что вполне. Итак, в путь.

– Так что же именно делает машина? – спросила Дженни в третий раз с тех пор, как мы вышли из дома.

Через ее полупрозрачное плечо была переброшена сумка Джекаби, в которую она положила деревянный кол и пригоршню других оборонительных приспособлений и амулетов.

– Я не знаю, что она делает, – ответил Павел. – Она большая.

– Насколько большая?

– Я никогда не задумывался над всей этой технической ерундой. Просто знаю, что это ключевой элемент в плане Жуткого короля. Видели бы вы его лицо, когда уничтожили первую машину. В ту ночь пролилось немало крови. Он начал восстанавливать ее уже тогда, но пришлось ждать десять лет, чтобы все построить как надо. Он буквально одержим этой машиной. Без нее завеса не падет.

– И ты ни разу не потрудился спросить, как она работает?

– Жуткому королю не задают вопросов.

– Превосходно, – подытожил Джекаби. – На основании наших наблюдений за машиной Оуэна Финстерна можно предположить, что полномасштабное устройство каким-то образом использует энергию или жизненные силы.

Оуэн Финстерн был близнецом Морвен, незаконнорожденным сыном короля. Король больше стремился завладеть уникальным изобретением своего сына, нежели сохранить жизнь отпрыску.

– В любом случае нам придется разбираться на месте и придумать, как сломать ее, когда мы уже будем там.

– Не волнуйтесь, у вас для этого есть глаза, – успокоил Павел, – особенное зрение, которое жаждет получить Жуткий король. Он строго-настрого запретил вас убивать, как раз из-за вашего зрения. И при этом никогда не пробирался вам в голову, чтобы воспользоваться им. Забавно, что, вместо того чтобы настроить устройство с его помощью, вы воспользуетесь им для уничтожения машины. Какая насмешка судьбы.

– Если Жуткий король хочет с помощью дара Джекаби настроить машину, это значит, что сейчас она в нерабочем состоянии? – спросила я.

– У Жуткого короля всегда есть альтернативные решения.

– Какие альтернативные решения?

– Хатун, – безэмоционально промолвил Джекаби. – Хатун – единственный человек, который иногда видит вещи такими, какими их вижу я.

– И это дает надежду на то, что она до сих пор жива, – попробовала приободрить его я.

– И еще они собирают армию, – добавил Павел. – Так что ожидайте еще и большое войско.

– Конечно, собирают, – кивнула я.

– И не просто армию, – продолжил Павел, – а самую ужасную, какую только можно сыскать во всем Аннуине. Как только завеса между мирами начнет прорываться, все эти создания сразу же хлынут в мир людей. Первые отряды чудовищ должны подготовить почву: посеять хаос и разрушения, внушить ужас живым. Жуткий король часто рассуждает о равновесии, – пояснил Павел, – порядке и хаосе. Он говорит, что созданий хаоса слишком долго угнетали, пока их добренькие собратья пользовались всеми благами. Неблагие фэйри попадаются на эту удочку и с наслаждением выслушивают его речи. У них даже пена изо рта идет, и они бешено вращают глазами.

– И ты тоже попался на этот крючок?

Павел пожал плечами.

– Я пил свежую кровь из хрустальных бокалов. Я никогда так часто не охотился и не жил в такой роскоши. Вы когда-нибудь спали в гробу, устланном изнутри шелком? Организованный хаос – на удивление прибыльное дело.

– Значит, нам нужно пробраться незамеченными мимо целой армии, а затем придумать, как обезвредить уникальную технологию, принцип действия которой никто полностью не понимает? – заключила я. – Что еще нам нужно знать?

– Да нет, про эту часть – все. А, ну да, еще постарайтесь не умирать слишком близко друг к другу.

– Это еще почему? – нахмурилась я.

– У нас там есть один тип – то есть у них есть один тип, – поправился Павел. – Он мастер в этом… не знаю, как выразиться…

Джекаби кашлянул:

– В умении манипулировать мертвыми? Мастер темного искусства некромантии?

– Я хотел сказать: в умении управлять марионетками из плоти, – ответил Павел. – Я и сам нежить, но эти марионетки порой и на меня жуть наводят. Умершие становятся прекрасным материалом для его фокусов, так что, если вдруг вам случится отдать концы, постарайтесь сделать это как можно дальше, ежели не хотите, чтобы он вас поднял.

– Спасибо за столь полезное предупреждение, – сказал Джекаби.

Некоторое время мы шли молча. Дженни постоянно поправляла лямку на плече.

– Может, дашь понести ее мне? – спросила я.

– Что? Нет, спасибо. В последнее время я стала лучше взаимодействовать с предметами.

Она чуть замедлила движение, и Джекаби с Павлом обогнали нас на несколько шагов.

– Мне кажется, единственный, с кем у меня не получается взаимодействовать, – это Джекаби, – тихо призналась она.

– Не получается?

Плечи ее поникли.

– Не знаю почему. Словно я сама себе запретила.

– Думаешь, это как-то связано с мистером Карсоном?

Было видно, что это имя причиняет ей боль, и я пожалела, что упомянула ее убитого жениха.

– Говард был хорошим человеком, – медленно проговорила она. – И у меня наконец-то была возможность попрощаться с ним. Я… не знаю. Просто не получается.

Я не стала развивать эту тему. В паре улиц от нас раздался свисток полицейского. Послышались голоса, залаяла собака. Фонари впереди погасли, и нас окутала тьма. Я ждала, что на нас вот-вот кто-то набросится из-за угла. Мы ускорили шаг, чтобы догнать мужчин.

– Мне никогда не нравилось настолько поздно гулять по улицам, – проворчала я. – После наступления ночи Нью-Фидлем превращается в совсем другой город.

– Вы читаете мои мысли, мисс Рук, – произнес Павел, опускаясь на колени возле бордюра. – Тем более что по улицам мы все равно не доберемся до места назначения. Отсюда мы идем по низу.

Он поднял тяжелую решетку и со стуком опустил ее на камни мостовой. Туннель под нами был еще чернее, чем черные как смоль улицы, если это возможно.

– Я туда не пойду, – сказала я.

– Как вам угодно. Мне нужен только ваш начальник.

Джекаби опустился и проскользнул в люк. Послышался всплеск: это его ноги коснулись дна. За ним последовал Павел.

Дженни обняла меня и грациозно пролетела в отверстие, скрывшись в темноте.

Я осталась на улице одна, прислушиваясь к своему сердцебиению. Я и без того провела достаточно времени в глубоких темных туннелях, и мне хватило этого на всю жизнь. Оглянувшись назад, на дорогу, которой мы шли, я закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание. У меня все получится. Я встала на колени. Не для того я пересекала океан, чтобы гулять по безопасным тропинкам. Вдох, выдох. Я опустила ноги во тьму туннеля. Я сама выбрала эту жизнь. Мой выбор был глупым, опасным и правильным. Носок ботинка коснулся чего-то твердого, и я спрыгнула. Раздался всплеск. Вдох. О боже, как же здесь воняет! Я на время перестала дышать и закрыла лицо рукавом.