Ника Ёрш - И на исходе дня...

…

- Оля, твою ж мать!

Широко открыв глаза, я обнаружила перед собой хмурое лицо своего временного телохранителя. Он держался за поцарапанную левую щеку и громко обиженно сопел.

- Что случилось? – поинтересовалась я, подозревая себя в причастности к его плохому настроению.

Горан склонил голову на бок и с пристрастием осмотрел меня, только после этого сообщил:

- Ты выгибалась дугой и завывала на всю округу. Потом кинулась на меня, как дикая. Ничего не хочешь мне рассказать?

- Нет, - я пожала плечами, подгибая коленки и натягивая задравшуюся футболку как можно ниже, даже щиколотки получилось прикрыть. – Мне снился плохой сон, но не настолько страшный, чтобы выть или лезть в драку с тобой.

- Расскажи.

- Не хочется.

- Это не просьба и не предложение. Расскажи. Сейчас, – Горан присел рядом со мной, и мне показалось, его глаза стали почти черными. А ведь раньше были серыми, точно помню.

- Хорошо. Я была в гостях у мамы, мы мило поболтали, потом... – чтобы придумать? Никогда не умела нормально врать, пора учиться. – Потом я пролила на себя кипяток. Вот и всё.

- А теперь правду, - спокойно проговорило это недоразумение, устраиваясь на диване поудобней. - Или применю свою силу, тогда расскажешь под нажимом, еще и голова болеть станет. Начни, кстати, с того места, как тебя бросил жених и ты поехала в клуб. Подробности обязательны.

Ах, ты хочешь подробностей? Ну, слушай!

- Это было раннее утро, я встала тогда с особым чувством предвкушения и трепетного ожидания…

Нир Горан Вук

Она меня достала. Час рассказывала о том, что произошло; из него тридцать минут ушло на описание её эмоций, требований сочувствия к раненой душе и жалоб на судьбу. Но до сути мы все-таки добрались. Итак, Ольга Кир утверждает, что Октавия налетела на нее в парке (будучи еще живой и относительно здоровой) приблизительно в три часа утра; именно там и тогда на них напал зомби, оглушил обеих и уволок на место происшествия. Дальше – интереснее: моя подопечная считает, что труп осмысленно говорил с ней и сам проводил ритуал. Говорящее разумное зомби. Нет, ну говорящее – вполне возможно, это давно уже не редкость, но разумное? Для этого его создатель должен был расщепить свое сознание и поделиться им с мертвяком. На это может пойти только ненормальный, за таким мы, собственно говоря, и охотимся. В любом случае, есть основания полагать, что наш маньяк – сильный маг, с отличной теоретической и практической базой знаний. Нужно посоветоваться с Данте и Урвиком.

О, еще одна важная деталь, касающаяся самой девчонки: если я правильно понимаю, она видела сегодня не просто сон: то что описала Ольга, очень похоже на коридор времени, по которому путешествуют видящие. Значит, всё-таки мутирует. Кени с ума сойдет от радости.

- Горан, у нас проблемы.

Я, не оглядываясь, продолжил варить свой законный вечерний кофе. Проблем у меня действительно море, и одна из них слоняется по квартире практически обнажённой.

- Слышишь меня? – уже ближе заворчало это длинноногое недоразумение. - Мне совершенно не в чем идти. Платье вечернее и подходит разве что для ресторана, а спортивный костюм велик на четыре размера. Да и из обуви – одни туфли.

Я посмотрел на маленькую почерневшую от времени иконку, висевшую в углу кухни. Оттуда на меня осуждающе взирали три печальных образа с нимбами на голове. Признаю, кажется, я перегнул палку, не дав ей выбрать одежду со склада.

- Оля, чего ты от меня хочешь? – как можно спокойнее спросил я, оборачиваясь к разгневанной девчонке.

- Признания вины! Это из-за тебя…

- Тихо! Минутку. Тачфон звонит, – я нажал на прием вызова и почти сразу услышал нетерпеливое сопение напарника. – Слушаю, Данте.

- Горан! Не спишь? Отлично, есть дело! У нас два трупа на кладбище.

- Свежие? – с надеждой спросил я.

- Сегодняшние! – осчастливил меня собеседник. - Но не это главное! Эти двое пытались повторить ритуал нашего психа. Звезда и иероглифы – практически идентичны, только вместо «улиты» «пару» нарисовали…

- Погоди, не части, - я с тоской отставил только что приготовленный кофе в сторону и двинулся к выходу. - Мне самому нужно взглянуть. Не поднимай их пока, заканчивайте осмотр места. Пробегись по ближайшим могилам и надгробиям, вдруг подняли кого-то. Сейчас приеду.

- Жду!

Пентаграмма психа в руках простых обывателей – это финиш! А может быть там он сам? Ошибся в иероглифе, отвлёкся, да мало ли, что бывает? Или…

- Эй, ты куда вообще?

Я отпустил дверную ручку и с удивлением уставился на Ольгу. Чёрт! Совсем забыл про неё:

- Одевайся быстрее, нужно ехать.

- Одеваться? Одеваться?! И что же мне выбрать для поездки на кладбище? Белый медицинский халат, черное вечернее платье или огромный спортивный костюм с резиновыми шлепками?

- Что хочешь. Ты всё равно будешь сидеть в каре, – следующая фраза, вылетевшая из моего рта, удивила даже меня самого: - После осмотра сгоняем к тебе домой, соберешь необходимые вещи, все, какие понадобятся. Договорились?

Оля уже хотела сказать что-то явно нелестное в мой адрес, даже рот распахнула и пальцем в меня ткнула, но, услышав окончание предложения, по-деловому смолчала и бросилась, наконец, одеваться.

…

Ольга Кир

Восемь часов вечера, а ведь обещали подъем в девять. Сижу в допотопном каре Горана и жду его уже больше двадцати минут. Вокруг мертвая тишина в прямом смысле слова – мы на кладбище. Лишь изредка слышны трели какой-то неугомонной птички и отголоски разговора моего телохранителя и троих неизвестных мужиков. Романтика, блин.

Терпеть не могу подобные места. Слишком много покойников и слишком мало положительных эмоций. От нечего делать включила радио и стала искать музыку повеселее.

И вот стоило мне обнаружить шикарную песню моей юности и начать подпевать от души, как вдруг резко закололо в висках. Следом начала нарастать головная боль, лишая воли и сознания. Ну, Горан, гадёныш забывчивый! Нарушил-таки дистанцию, придется ползти к нему.

Уже через пару десятков метров стало легче, поэтому я остановилась. Совершенно не хотелось идти дальше и смотреть на трупы каких-то парней, а тем более на то, как их поднимает некромант для допроса. Облокотившись на забор, я подняла глаза к небу и постаралась представить, что нахожусь далеко отсюда. Но мечтам моим не суждено было разгуляться.

- Вот бесстыжая! – проскрежетала рядом невесть откуда взявшаяся бабулька. - Нашла место, где мужиков снимать! Совсем стыд потеряли эти распутницы!

Я только рот приоткрыла от изумления. Ну да, одета я в черное очень открытое платье и те самые красные туфли. И что? Мало ли, какие обстоятельства меня сюда в таком виде привели? Имею право «скорбеть» нарядной.