Галина Полынская - Перстень отравителя [litres]

– Неожиданно! – помогла Алевтина.

– Учитесь ожидать всего, чего угодно, когда входим в дом самовольно, – ответил Феликс. – Если всякий раз станете валиться в обморок, я не буду знать, кого откачивать – потерпевшего или вас.

– Немного привыкнем и… – без особого энтузиазма пробормотал Гера.

– Лучше обойтись без такой привычки! – перебила Аля. – Хоть бы только один раз так случилось, так не повезло! Пускай нас все всегда живыми дожидаются!

– Это исключительно в идеале, – сказал Феликс и замолчал. Смолкли и остальные. Так в молчании в агентство и приехали.

В секретарской уже произошли кое-какие изменения: разобрана была лежанка из стульев, а задумчивого вида Сабуркин восседал за столом Никанора, прихлебывая чай из большой кружки. Увидав вошедший коллектив во главе с начальством, он похлопал припухшими сонными веками и выпалил:

– Здравия желаю!

– И тебе того же, – ответил Феликс. – Значит, так, на сегодня все свободны, кроме Геры, отправляйтесь по домам, отдыхайте. Завтра не опаздывайте, скорее всего, нас ожидает день, насыщенный событиями. Валентин, тебя это особенно касается, завтра ты можешь понадобиться, так что явись в полном порядке.

– Будет сделано! – ответил Сабуркин и начал икать.

– Никанор, дай ему стакан воды! На всякий случай оденьтесь завтра в удобную одежду и обувь… – продолжил Феликс, но тут его взгляд остановился на Арине. Девушка стояла у стены, лицо ее было в цвет краски – бледно-зеленым. В прозрачных, как лесные озерца, глазах стоял самый настоящий ужас. Феликс вздохнул, покачал головой и произнес: – Ничего страшного завтра не случится, не надо заранее себя накручивать. Просто всегда, когда нам надо будет выезжать из офиса, лучше, если вы будете одеты по-походному. Исключительно для вашего удобства. Платья-туфли хороши в офисе, в городе они мешают.

– Это верно, – согласилась Алевтина. – У меня есть брючный костюм. Правда, я его только один раз и надевала, когда примеряла…

– Сойдет, – сказал Феликс. – Все, прощаемся до завтра. Гера с букетом – в мой кабинет.

Молодой человек посмотрел на цветы, которые так и держал в руках, словно они были пучком ядовитых змей, и пошел в коридорчик, соединяющий секретарскую с главным офисом. Закрыв за ушедшими сотрудниками дверь изнутри, чтобы никто случайно не помешал, Феликс пошел за Герой. Тот стоял у окна в его кабинете и смотрел во двор. Цветы лежали на столе.

– Так будешь считывать или лучше их в воду поставить?

– Лучше в воду, – не оборачиваясь, ответил парень.

– Гера, ты собираешься работать или желаешь драматизировать дальше и я тебя отвлекаю?

– Я не драматизирую, – шумно выдохнул он. – Просто задумался. Вот так случилась какая-то история сорок или даже больше лет тому назад. После люди жили, детей растили, внуков, никакой опасности не ощущали, даже не подозревали, что где-то кто-то готовит им смерть. И что она будет такой… странной.

– Гера, соберись, – холодным тоном произнес Феликс. – Хватит лирики, если не хотим получить еще один труп для скорейшей выработки привычки.

– Да, сейчас, извини, – парень тряхнул головой, пригладил упавшие на лоб волосы и отошел, наконец, от окна. – Цветы надо поставить в воду и снять с них целлофан.

– Сейчас поищу, во что их поставить, а ты пока снимай упаковку.

Феликс вышел, а Гера подошел к столу, взялся двумя пальцами за кончик золотистой ленточки и потянул на себя, развязывая бант. Вынув из целлофана скреплявшие его иголки, он развернул упаковку и стал перебирать цветы, откладывая в сторону декоративные сухие веточки и визитную карточку. Ветка сиреневых орхидей, пестрые альстромерии, пара стебельков душистых фрезий, похожие на райских птиц удивительные стрелиции, пушистый леукоспермум и глянцевые темно-зеленые листы аспидистры.

В другое время, при иных обстоятельствах, он бы долго и с удовольствием изучал, рассматривал эти прекрасные творения природы, их формы, лепестки, но сейчас ему было неприятно их касаться, и перебороть себя никак не получалось.

Послышались шаги, в дверях кабинета возник Феликс с ведром для мытья полов, до половины наполненным водой.

– Вот, больше не нашел ничего подходящего.

– Сойдет.

Ведро водрузили на стол, поставили в него цветы, и Феликс вопросительно посмотрел на парня.

– Мне уйти или остаться?

– Побудь лучше в офисе, мне проще сосредоточиться в одиночестве, – голос Германа прозвучал устало. Ко всему вдобавок почему-то навалилась жуткая сонливость.

– Хорошо.

– Слушай, – остановил Гера, – ты говорил, все наши перстни – копии колец известных исторических персон. А четвертый чей, кому такое кольцо принадлежало?

– Это перстень Симона де Монфора – крестоносца, графа, жившего почти тысячу лет тому назад. Он был военным лидером крестового похода против альбигойцев. Сильный был воевода, много крови пролил. Убит выстрелом из камнемета при осаде Тулузы.

– Как интересно, – уныло произнес парень.

– За дело, Гера, за дело.

И директор вышел, прикрывая за собой дверь. Оставшись в одиночестве, Гера походил кругами по кабинету, глубоко, размеренно вдыхая и выдыхая, приводя в порядок мысли, настраивая чувства на контакт с растениями. Ощутив себя достаточно готовым, он подошел к столу, взялся обеими руками за край ведра и стал смотреть на цветы, вернее, всматриваться в них. Лицо молодого человека побледнело, делаясь отрешенным, а глаза стали наливаться зеленью, словно некто невидимый плавно поворачивал регулятор яркости.

А Феликс тем временем походил по главному офису, посмотрел, где лучше обустроить место для посетителей, подошел к окну, машинально взял распылитель, побрызгал Герин цветок, затем присел за стол Валентина и включил телевизор. На экране шел какой-то концерт. Некрасивые, плохо одетые люди с фальшивыми голосами и лицами изображали праздник. Феликс переключил канал. Там шел какой-то сериал. Некрасивые, плохо одетые люди с фальшивыми лицами, голосами и страстями изображали жизнь. Выключив телевизор, мужчина подпер кулаком подбородок и стал смотреть в стену.

Минут через пятнадцать из кабинета вышел Герман. Лицо его было цвета свечного воска, на лбу блестела испарина. Феликс привстал, пододвигая ему второй стул, парень присел, перевел дух и сказал:

– Мало что ценного удалось узнать.

– Почему? Ты же говорил, что со срезанными цветами у тебя контакт хоть и короткий, но все-таки есть.

– Цветы эти были срезаны непонятно когда и бог весть сколько простояли в химическом растворе. Считывать с них информацию – все равно что пытаться разговорить зомби.

– Ясно. Так что удалось увидеть?

– Картинка была очень плохой, как через грязное стекло, в основном приходилось догадываться, что там происходит. Цветочный магазин, процесс упаковки опускаю, мельком, очень размыто видел покупателя букета – на обезьяну чем-то похож. Затем он понес букет в машину, положил на заднее сиденье, сам сел впереди на место пассажира. С места, где лежали цветы, просматривался лишь небольшой участок между сиденьями, и пару раз видна была рука водителя. Видимо, он сначала о чем-то говорил с курьером, потом передал ему небольшой бумажный пакет. После курьер вышел из машины, забрал букет и перешел в другой автомобиль, стоявший неподалеку. Он сел за руль, положил букет с бумажным пакетом на переднее сиденье и поехал к адресату. Далее я видел дом, где мы были, подъезд, квартиру. Открыл дверь хозяин. Курьер вручил ему букет, из бумажного пакета достал коробочку с кольцом и протянул ему. Судя по выражению лица хозяина, он удивился и обрадовался. Хозяин приглашал курьера войти в квартиру, но тот отказался. Они попрощались, хозяин запер дверь, пошел в комнату, положил цветы на стол – с этого ракурса виден был только потолок и часть стены. Потом промелькнула падающая ваза и все.