Сергей Ванин - Стражи времени

— Успокойтесь, Вахтанг, — профессор похлопал Дадуа по плечу, — кто знает, может быть всё ещё можно исправить?

— Нет, — Вахтанг грустно усмехнулся, — даже если у нас и получится, эффект будет недолгим.

— Это почему? — не понял профессор.

— Мёртвым место среди мёртвых, живым — среди живых, — Вахтанг поднял взгляд на профессора. — Живой может уйти к мёртвым, но никогда не будет наоборот.

— Кто знает? — Линке глубоко вздохнул и замолчал.

Тогда Антон, сидевший с закрытыми глазами и кажущийся спящим, не понял смысла разговора Дадуа и Линке. Теперь же, прочитав письмо Копылова, Зубарев понял, о чём они говорили.

«Здравствуй, дорогой Вахтанг! — писал Андрей в своём письме. — Я так до конца и не понял, что же на самом деле со мной произошло. Чудно всё это, ей Богу! Я как будто бы спал, а теперь очнулся от сна и начинаю жить заново. Может, ты был прав, когда убеждал меня уехать из Больших Борщей, но я решил остаться здесь. Хочу жить и умереть на своей земле. Кто знает, надолго ли я вернулся? Спасибо, что ты решил проблему с документами, и объяснил односельчанам моё долгое отсутствие особо секретной командировкой в Москву. То, что ты мне оставил, я конечно сохраню. А если придёт от тебя человек, я знаю, что у него спросить. Живу и служу нормально. Дом мой обветшал, но я скоро приведу его в надлежащий вид. Как будет время, приезжай ко мне, Вахтанг, привози старика-профессора. В деревне с тех пор стало спокойно. Ничего подозрительного не происходит. Вот, вроде, и всё. Писать больше не о чем.

С уважением, возвращённый тобой к жизни капитан Андрей Копылов».

— Ну, и что с этим делать? — подумал Зубарев, складывая и убирая письмо обратно в портфель. — Кому и как это объяснять?

Антон опять погрузился в воспоминания. Некоторое время назад Дадуа отсутствовал на службе неделю. Профессор в это же самое время, сказавшись больным гриппом, отлёживался дома. Как теперь выяснилось, они летали в Большие Борщи, где проводили очередную серию опытов. Да так лихо экспериментировали, что Копылов опять живым оказался! А им с ребятами Дадуа не счёл нужным объяснить, куда они с профессором мотались.

Ничего, зато отсутствие руководства Антон использовал тогда в своих целях. Под видом поиска отчётной документации, Зубарев тщательно обыскал лабораторию профессора. Как бы в насмешку над планами Антона, в ящике письменного стола Линке нашлись ключи от обоих сейфов профессора. Но ни документов, ни контейнера с кристаллами там не было и в помине. В ящике лабораторного стола лежало несколько маленьких контейнеров с мелкими кристаллами. Старик использовал их в повседневных опытах. По мощности эти крупицы породы были слабы, но Зубарева это интересовало мало. Как и предполагал Антон, основную массу кристаллов Дадуа и Линке хранили в другом месте, про которое никому, кроме них знать не полагалось. С чертежами повезло гораздо больше. Вскрыв сейфы, Зубарев обнаружил нарисованный рукой профессора эскиз. На нём была изображена какая-то рама, похожая на ту, что профессор и Дадуа использовали в своих экспериментах по переходу в иное время. Рядом с рисунком теснились стройные ряды формул и расчётов, написанных летящим профессорским почерком. С первого взгляда было понятно, что этот черновик, случайно завалился за толстые папки описаний лабораторных опытов, аккуратной стопкой сложенные у задней стенки сейфа Обычно профессор, проинструктированный Вахтангом на предмет сохранения служебной тайны, сжигал подобные бумаги в конце дня, после окончания работы. А этому листку повезло избежать участи своих собратьев, и он остался цел и невредим, чем сослужил Антону полезную службу. Зубарев сфотографировал черновик, щёлкнув чудодейственной американской зажигалкой, и аккуратно убрал листок на место, подоткнув под пыльные папки. Закрыв сейф, Антон снял перчатки, в которых орудовал в лаборатории, и, утерев со лба обильно выступивший пот, направился домой. Теперь можно было отправляться на встречу с Отто фон Шлёссом!

В тот же день, вечером, Антон, одетый в гражданское, стоял в кассах Большого Театра, выпрашивая у важного администратора билет из брони. Билетов не было, вся бронь была востребована и выкуплена. Администратор, седой, благообразный мужчина, похожий на старорежимного учителя словесности, поднялся из-за стола и объяснял осаждавшим его театралам, что билетов на сегодня нет, и не будет.

— Ожидаете кого-нибудь, молодой человек? — рядом с Антоном остановился Отто фон Шлёсс в длинном сером плаще и мягкой фетровой шляпе с широкими полями. — Есть билет на сегодняшний спектакль.

— Сколько? — буркнул Антон, принимая правила игры.

— Сторгуемся. — Отто взял Зубарева под руку и вывел его на улицу.

— Конверт с интересующими вас вещами в кармане вашего плаща, — Антон слегка похлопал немца по вместительному карману.

— А вот интересующая вас вещь. — Отто протянул Зубареву билет на самый верхний ярус. — В антракте получите свою расписку. Я должен ознакомиться с тем, что вы мне принесли.

Делать нечего, Антон побрёл в зал и занял место, указанное в билете. В антракте Зубарев спустился в буфет и встал в длиннющую очередь. Молодой блондин спортивного телосложения, одетый в белоснежную рубашку и серые тщательно отутюженные брюки, слегка задел Антона плечом: «Газетку обронили, товарищ». Антон подобрал с пола свёрнутый в трубочку номер «Советского спорта» и положил во внутренний карман пиджака. Отстояв очередь, Зубарев купил рюмку коньяку и бутерброд с белой рыбой. Выйдя из буфета, Антон отправился в туалет, где осторожно развернул газету и обнаружил свою расписку с оттиском нацистского орла.

«Всё! Можно вздохнуть свободно! — ошалело подумал Зубарев — А в смерти Мигуна немец заинтересован не меньше моего». Антон поднялся на своё место и досмотрел балет до конца. Чего же не посмотреть на такое потрясающее действо, когда сюда ещё попадёшь!

Добравшись до дома, Антон отужинал, запив приготовленные Алёной пельмени изрядным количеством водки. Потом он уселся на диван, включив радиоприёмник. Передавали концерт Лидии Руслановой. Зубарев очень любил песни в исполнении этой самобытной певицы. Но сейчас он решительно выключил радио. Накричал на жену, отругал дочку за разбросанные на полу игрушки. Ожидаемого облегчения не произошло, наоборот, стало ещё противнее. В голову лезли мысли, одна, поганей другой.

— Для чего проклятому фрицу кристаллы Линке? — думал Антон.

— Ясно, для чего, вернуть вспять, то, что безвозвратно ушло! — ответил ему некий человечек, поселившийся с недавних пор внутри Антона.

— Замолчи! — велел человечку Антон— Это не моё дело, я сделал всё, что мог для спасения себя и своей семьи. Всё остальное меня не интересует.