Тереза Тур - Она написала любовь [litres]

– Придется ждать, – пожал плечами господин барон, отошел от Агаты и сел напротив Майнца. – Может, кто-то себя все-таки выдаст? Что касается «Водяной Смерти»… Вы знаете, что племянник хозяина дома учится на химическом факультете столичного университета?

– Что вы такое говорите, Эрик! – испугалась Агата. – Конрад – хороший мальчик! И потом… Он же ребенок, в конце концов.

– И учится только на первом курсе, – согласился с ней следователь. – Но тем не менее надо проверять и его тоже.

– Лично я ставил бы на дам, – покачал головой барон, – госпожа Берта и госпожа Вилла… очень… своеобразные личности.

– Слуги это отмечали, – согласился Майнц. – Думаю, будет хорошо, если на них внимательно посмотрит господин Фульд.

– Психиатрия и неврология – не его конек, – заметил бывший канцлер. – Хотя… пусть скажет – чей. Доставим. Консультация специалиста нам не помешает.

– Госпожа Агата, а как думаете вы?

– Господин Майнц… Я пока могу думать только о том, как я благодарна. Вам, господину Фульду. И вам, господин фон Гиндельберг…

Они вышли из управления полиции под свет фонарей, и все, как один, подняли головы. Снег…

– Первый в этом году. – Агата блаженно подставила лицо под крупные снежинки.

Барону захотелось коснуться ее губ. Щек. Сомкнутых век. Отвезти в свой старый дом…

– Что? – Он вдруг понял, что Агата его о чем-то спрашивает.

– Вы всерьез думаете, что меня пытался отравить кто-то из Лингеров?

– Не знаю. Люди они не самые приятные. У каждого, как выяснилось, есть причины вас не любить. Но… надо разбираться.

– Надо, – вздохнула Агата и неожиданно предложила: – Давайте поужинаем в городе?

– Конечно… – Барон прикрыл глаза так, чтобы свет от фонарей расплылся на мокрых ресницах, и мысленно сказал первому снегу: «Спасибо…»

– А то в поместье поесть спокойно не дадут, – деловито добавила женщина, которая только что сделала его самым счастливым бывшим канцлером континента. – Еще закажем еды с собой, чтобы до завтра хватило. И… надо заехать в ресторан, отменить доставку готовой еды в поместье. Страшно представить, какой хозяева выставят счет за то время, что Лингеры пользовались их услугами, записывая все на меня.

– Вот видите, какая вы хваткая! Мне кажется, слуги сильно прогадали, покинув ваше поместье…

– Ах, что вы! – Агата рассмеялась. – Они, к сожалению, правы.

– Может, вы муфту купите? – внезапно предложил Эрик. – Или… шляпку?

– Зачем? – удивилась госпожа фон Лингер.

– О! Я знаю. Пойдемте в чайную лавку. Не уверен, что тут, в провинции, есть изысканные купажи, но что-нибудь подберем.

– Вы хотите поднять мне настроение? – догадалась Агата.

Господин барон кивнул:

– Мне кажется, вам необходимо отвлечься.

Агата откинулась на спинку сиденья мобиля и, глядя перед собой, прошептала:

– Спасибо.

Какое-то время они ехали молча. Он думал о том, что еще ничего для нее не сделал такого, чтобы без конца повторять слова благодарности. О том, как бы ему хотелось действительно сделать так, чтобы ее жизнь наполнилась счастьем. Светом. Покоем. Уверенностью в себе и завтрашнем дне. А она думала о том, что с тех пор, как погибли родители и до этого самого момента, никому не было интересно, стоит ей «отвлечься» или нет…

Дорогу заносило снегом.

После спокойного уютного ресторанчика Агата почувствовала себя живой. Ушла (а может, просто затаилась) царапающая сердце пустота. Наконец появились силы сказать себе: «Это просто надо пережить…»

Но в поместье их вновь встретила фрау Берта:

– Как вы могли? Как?!

Агата вздохнула: сегодняшний безумный день никак не хотел заканчиваться.

– Послушайте, уважаемая. Просто скажите – что случилось? – нахмурился Эрик.

Очарование вечера исчезло. Грон и Эльза умоляюще посмотрели на хозяина: «Ну сейчас-то ты можешь дать нам команду ее укусить?»

– А вы бы, молодой человек, вообще помолчали, когда я разговариваю с невесткой! – Лицо фрау Берты побагровело от возмущения.

Агата устало перевела взгляд на свекровь. Разговаривать не хотелось. Совсем. Хотелось спать. И… она не написала сегодня ни строчки!

– Вилла пропала, – вдруг прошептала фрау Берта и расплакалась. – Как ты могла прогнать мою дочь?! Откуда эта бесчеловечная жестокость?! За что?!

– Агата, идите к себе. Фрау Берта, прошу вас, успокойтесь. Мне нужна личная вещь вашей дочери. Поищите что-нибудь подходящее. Эльза, охранять!

– Вот. – Женщина подала платок Виллы с таким видом, будто это был уже траурный венок.

Барон взял платок, присел, привлек Грона к себе:

– Посмотри, что можно сделать, старина. В идеале, нам бы эту Виллу найти как можно скорее. А то театральность старшей дамы династии Лингер начинает утомлять…

«А я, между прочим, давно предлагал ее укусить… Ладно, давай, что там у тебя?» – Грон понюхал платок, еще раз укоризненно взглянул на хозяина и выбежал из дома.

Сбегая по лестнице, бывший канцлер привычно вынул огнестрел из кобуры, проверил заряды в барабане и исчез в темноте за дверью.

Агата проводила его встревоженным взглядом. Эльза боднула руку, лизнув пальцы горячим языком: «Хозяин приказал, надо идти!»

Изо всех сил стараясь не слушать упреки свекрови, барабанящие по спине, думая о том, закончится этот день когда-нибудь или нет, госпожа фон Лингер поднялась по лестнице и закрыла за собой дверь.

– Ты даже ребенка родить ему не смогла! – все-таки достал до стен ее комнаты отчаянный крик.

Что тут ответишь? Не смогла… Сначала было как-то не до того. Артефакты, отменяющие нежелательную беременность. Потому что денег нет, а книги идут. Только-только стали что-то зарабатывать, вставать на ноги. А потом, когда захотелось…

Доктора разводили руками. Говорили, что и с ней, и с Людвигом все в порядке. Рекомендовали уехать из столицы на побережье. Там, мол, и климат мягче, и ритм жизни спокойнее.

Они так и сделали. Вот только… спокойнее не стало.

Агата вошла в свою комнату и без сил опустилась в кресло. Если бы оно не стояло вот тут, у стены, она бы просто легла на пол. Звук захлопнувшейся внизу входной двери тревогой отозвался в сердце…

За окном валил снег. Темно. Холодно. Надо бы растопить камин, а то барон с Гроном вернутся промокшие, усталые. Как хорошо, что они наняли слуг в госпитале. Те два солдата, что ухаживали обычно за собаками барона, вызвались сами. Агата была этому несказанно рада! Хоть кто-то искренний будет в этом мрачном доме. Уже завтра. А сейчас придется справиться с камином самой.

– Когда же наконец закончится этот бесконечный день?

Эрик фон Гиндельберг выскочил из теплого дома под снегопад. Поморщился, огляделся и нырнул в метель вслед за валльской пастушьей. В снежной пелене Грон в своем новом обличье был похож на лисицу. Хитрый коварный хищник взял след, почуял добычу…