Даррен Шэн - Город Змей

С одной стороны, эти жилеты — гарантия нашей безопасности, с другой — последняя надежда. Их следует использовать, если мы попадем в безвыходное положение. Мой отец носит свой неохотно и говорит, что использует его лишь для устрашения, но я знаю — если дойдет до дела, он скорее взорвет его и убьет несколько священников, чем снова станет им подчиняться.

Я не стану колебаться, когда надо будет нажать на кнопку. Я пришел сюда умереть и даже не рассматривал возможность выбраться живым из этой переделки. Пришло время разрушить как можно больше, и плевать на последствия.

— Что теперь? — спрашиваю я, глядя на часы. 6:08. Наверху скоро рассветет. Я лениво представляю себе, какой там будет день и что станет с участниками битвы за восточную часть города.

— У нас есть сигнальные знаки, — говорит Вами, позвякивая покерными фишками. Мы все несем по большому пакету этих фишек. Даже если мы будем щедро кидать их по дороге, в пакетах все равно останется половина, — мы пройдем туннели по очереди, отмечая путь фишками, сможем увидеть, куда они ведут, и найти дорогу назад.

— Этак мы можем ходить вечно, — ворчу я. — Скоро виллаки обнаружат мое отсутствие и начнут строить догадки. Могут сообразить, что мы затеваем.

Вами пожимает плечами:

— Мы знали, что этот план весьма ненадежен и что нам надо положиться на удачу. Лично я даже удивлен, что удалось забраться так далеко. Судьба к нам благосклонна. Не стоит искушать ее жалобами.

— Я считаю, что надо идти не вперед, а отступить, — говорю я. — Надо изменить направление. Возможно, есть дорога в обход пещеры.

— Сомневаюсь, — возражает Вами, — все пути ведут сюда. Не знаю почему, но я в этом уверен.

— Значит, больше ничего не остается. — Я извлекаю пакет с покерными фишками и двигаюсь ко входу в ближайший туннель. — Сначала зайдем в этот?

Ама мрачнеет:

— Я уже была здесь раньше. И заходила дальше. Помню огромную пещеру, колонны, поднимающиеся до самого потолка, и большой круглый камень, похожий на Инти ватана, и… — Она останавливается и качает головой.

— Знаешь, как добраться туда? — нетерпеливо спрашиваю я.

— Нет, но… — Она мрачнеет еще больше. — Нам лучше остаться здесь. У меня такое чувство, что, если подождать какое-то время, нам укажут путь.

Мы с отцом переглядываемся.

— Мне это не по душе, — говорит он. — Если мы будем здесь торчать, то станем очень удобными мишенями. Я считаю, что надо идти дальше.

— Но ведь она довела нас до этой пещеры, — напоминаю я, — и раньше тебе такие мысли в голову не приходили.

Вами хмурится, потом отрывисто кивает:

— Хорошо. Будем ждать. Но если нам не укажут направление в ближайшие несколько часов, я сам начну его искать или вообще прекращу эти гребаные поиски. Я не хочу состариться здесь, в этой пещере.

Наступает напряженная тишина, прерываемая только треском светильников. Я сажусь рядом с Амой. Она занята тем, что нюхает воздух, обследует стены и туннели, ожидая чего-то, чего не знает сама.

Проходит час. Два. За это время мой отец ни разу не пошевелился. Он сидит в странной позе, глаза закрыты, голова наклонена, дыхание еле слышно. Я стараюсь скопировать его позу, но у меня слишком напряжены нервы. Я занимаюсь тем, что периодически перевожу взгляд с Амы на Вами, с него на свои часы, а затем в глубину туннеля.

Когда заканчивается третий час ожидания, Ама встает и подходит к входу в один из туннелей. Глаза моего отца медленно открываются, и он пристально смотрит на нее. Она поворачивается к нам, на ее лице улыбка.

— Они идут.

— Кто? — спрашиваю я, поспешно подходя к ней.

— Вы их еще не можете слышать. Но они уже идут.

— Кто? — спрашиваю я снова.

— Не знаю. Но они проведут нас туда, куда мы хотим.

Мои глаза осматривают пещеру в поисках какого-нибудь тайного укрытия, хотя я прекрасно знаю после многочасовых поисков, что такого укрытия здесь нет.

— Может, стоит спрятаться в туннеле?

— Нет, — тихо говорит Ама. — Мы останемся на месте и представимся им.

— Я не сдамся священникам, — твердо говорит Вами. — Можете приветствовать их, если вам так хочется. А я пойду вперед, спрячусь где-нибудь и присоединюсь к вам позже.

— Нет, — возражает Ама, — ты останешься здесь. Только приглашенные смогут пройти вперед. Они знают, что ты пришел. И если ты не представишься… — Она напряженно улыбается. — Мы оба знаем, что они могут сделать с Аюмарканами, которые их чем-то не устраивают.

Вами, бормоча ругательства, остается на месте.

— Еще одна вещь, — говорит Ама, вытаскивая пару ножей, которыми я снабдил ее в начале нашего путешествия. — Мы должны быть безоружны. Иначе они нас не примут.

— Включая и наши жилеты? — спрашиваю я.

Она какое-то время молчит.

— Не знаю. Нам нельзя брать ножи и пистолеты. По правилам мы должны оставить и жилеты тоже, но… Ладно. Давайте рискнем. Если они начнут нас обыскивать, придется их снять, но не думаю, что они ожидают от нас такого. Возможно, нам удастся пронести их.

Я кладу на пол свои ножи и кольт.

— Ты будешь это делать или нет? — спрашиваю я своего отца, который с недовольным видом стоит посреди пещеры.

— Только дурак добровольно отдает оружие.

— Но у нас остается вот это, — усмехаюсь я, сгибая и разгибая пальцы. — Я никогда не видел вооруженного виллака. Если ты не сможешь справиться с ними голыми руками…

Улыбнувшись, он бросает револьвер на пол:

— Верно, Эл, мой мальчик. Врукопашную — это по-нашему.

Выложив ровными рядами все наше оружие на полу пещеры, мы садимся на корточки и ждем проводников, которые, по словам Амы, должны скоро прийти.

Они появляются спустя сорок минут. Слушая эхо их шагов, мы решаем, что их трое.

— Вы двое встаньте слева, — шипит Вами, отходя к правой стене и прижимаясь к ней.

— Нет, — твердо говорит Ама. — Мы будем ждать их открыто. Они должны поверить, что от нас не исходит угроза.

Вами стискивает зубы, но делает так, как сказала Ама, умышленно становясь подальше от нее. Я так же, как и он, сомневаюсь, стоит ли нам так поступать, — план состоял в том, чтобы схватить священника и выбить из него сведения о местонахождении Райми, не идя им на поклон. Но я доверяю Аме. Просто надеюсь, что она достойна доверия и не является орудием в руках священников, посланных, чтобы разведать наши планы.

Через несколько минут трое виллаков входят в пещеру. Я с радостью замечаю, что средний священник — тот самый, что говорит по-английски. Он ввел меня в этот подземный мир в тот день, когда я впервые встретился с моим воскресшим отцом. Прекрасно — значит, мы сможем заставить его говорить на нашем языке, если придется прибегнуть к пыткам.

Виллаки останавливаются, почувствовав нас, и рука одного из них стремительно ныряет в сумку, прикрепленную к поясу. Они узнают нас по запаху или как-то иначе, и на их лицах появляется облегчение.