Уильям Риттер - Кости зверя

Дженни посмотрела на детектива, потом на меня, а потом снова перевела взгляд на папку. Помотав головой, она неуверенно попятилась к книжному шкафу, теряя очертания.

– Дженни, подожди! – воскликнула я, но она снова исчезла.

– Мне кажется, все прошло довольно неплохо, правда? – Джекаби затолкал пустую корзину на и без того заставленную книжную полку. – Я не был до конца уверен, что моя теория подтвердится на практике, но эксперимент закончился впечатляющим успехом.

– Мистер Джекаби, прошу вас! Дженни не какая-то диковинка, требующая научного исследования, она ваш друг!

Джекаби приподнял бровь.

– Говоря по существу, мисс Рук, одно не исключает другого, и тут нечего стыдиться. Все исключительные люди по определению являются отклонением от нормы. Если настаивать на своей обычности, мы никогда не станем по-настоящему выдающимися.

– Вот это я понимаю хорошо отрепетированное и красноречивое оправдание своей грубости по отношению к милой расстроенной женщине.

– Она в порядке. Уверяю вас, когда она по-настоящему выйдет из себя, вы сразу это заметите. Зрелище не из приятных. Когда я переделывал ее прежнюю кухню под лабораторию, она начала вести себя как эхо.

– Эхо?

– Многие духи ни на что больше не способны. Многие из них – не что иное, как эхо. При этом дух представляет собой только отголосок последних мгновений своей жизни – нелепый сгусток эмоций и боли, пойманный словно эхо в ущелье, повторяющее одно и то же.

– Вы имеете в виду фразу «Вам нельзя здесь находиться»? – спросила я.

Уверенное лицо Джекаби слегка дрогнуло.

– И что-то про работу с ее женихом, – добавила я.

– Температура заметно упала?

– Вода застыла. И пронеслось что-то вроде холодного шквала.

Он побледнел.

– Думаете, мне стоит еще раз попробовать поговорить с ней? – спросила я.

Джекаби задумчиво посмотрел на потолок. Спальня Дженни находилась как раз над его кабинетом.

– Нет-нет. Наша небольшая экспедиция, пожалуй, будет как нельзя более кстати. Мне кажется, нам лучше побыть вдали от нашей дорогой мисс Кавано и дать ей время прийти в себя – по меньшей мере несколько дней. Ну, чтобы позволить ей побыть в тишине, покое и тому подобное…

В комнате стало холоднее, по моим рукам пробежали мурашки.

– Возможно, вы правы, сэр.

К половине шестого Джекаби закончил со сборами и с подготовкой террариума для хамелеоморфов. Пока он объяснял Дугласу, как присматривать за ними, я наблюдала за котятами сквозь стекло. Один из них играючи ударил пушистой лапкой по водомерке, а затем набросился на нее и прикончил. Возможно, мне просто показалось при свете тусклых газовых ламп, но вроде бы они стали меньше и стройнее. Мне бы не хотелось стать свидетелем их превращения из кошачьих в насекомых. Достаточно было торчащих из меха плавников, и я старалась даже не представлять себе ожидающий их процесс. Мне до сих пор было трудно смириться с мыслью, что макрель, лениво кружащая в водоеме в задней части террариума, принадлежит к тому же виду, что и эти большеглазые мохнатые комочки, копошащиеся в передней части.

Джекаби надел пальто, зазвеневшее содержимым своих бесчисленных карманов, и перекинул дорожную сумку через плечо.

– Ну что, мисс Рук, отправляемся?

Я кивнула и последовала за ним, бросая напоследок взгляд вверх по лестнице.

– Думаете, ей станет лучше? – спросила я.

– Конечно, нет, – ответил Джекаби. – Она останется мертвой, что с формальной точки зрения не попадает под понятие «станет лучше». Тем не менее я не думаю, что за время нашего отсутствия ей станет хуже.

Выйдя в прихожую, он натянул на голову свою разноцветную шапочку.

– И все же мне как-то не по себе, – сказала я. – Хотелось бы сделать что-нибудь, помочь хоть чем-то. Дженни дала мне неплохой совет по поводу… – Я посмотрела на Джекаби, утопавшего в просторном пальто, с нелепой шапочкой на голове и решила не вдаваться в подробности нашей с Дженни беседы. – В общем, она была весьма любезна и напомнила, что удача сопутствует смелым.

– Чушь, – отрезал Джекаби. – Удача сопутствует подготовленным. Если только речь не шла о мойрах, богинях судьбы, в каковом случае удача благоволит Зевсу. Вы говорили о мойрах?

– Нет, мы говорили не о мойрах. Неважно. А потом я все испортила, и вы этим утром со своими чашками только сделали хуже. Я знаю, по вашему мнению, это пустая трата времени, но мне хотелось бы исправить создавшееся положение. Я и без того переживаю из-за своих профессиональных неудач, а также по поводу… э-э-э… романтических отношений. Было бы приятно осознавать, что хотя бы с дружбой все в порядке.

– Я не думаю, что это пустая трата времени, – сказал Джекаби. – И вообще, на мой взгляд, это замечательное чувство.

– Правда?

– Совершенно верно. Примирение после ссоры продемонстрирует силу характера и укрепит атмосферу на рабочем месте.

– Ах, ну да. Хотя в целом я просто хотела, чтобы ей стало лучше.

– А я в целом хотел бы избежать разговоров о ваших романтических отношениях. Поэтому я бы предпочел, чтобы вы поддерживали дружеские и доверительные отношения с мисс Кавано. Однако на тот случай, если она будет недоступна, – сказал Джекаби искренне, – я хочу, чтобы вы знали, – он опустил руку мне на плечо, – Дуглас – прекрасный слушатель.

– Благодарю вас, сэр. Я приму это к сведению.

– Будьте так любезны. А пока что постарайтесь не уделять слишком много мыслей мисс Кавано. Через ее метафизический разум проходит гораздо больше того, что вы или даже я можем себе представить, и в конце концов она сама должна прийти к определенным выводам. Сейчас ей требуется время – гораздо больше, чем какие-то цветы или слова. Когда мы вернемся, вы сможете позабавить ее красочными рассказами о поисках кровососущего убийцы, возможно даже, добавите пару вдохновенных историй о найденных вами камнях, и я уверен, что все вернется в… нормальным это не назовешь, но, скажем, в прежнее состояние.

Пусть Джекаби и обладал социальными навыками на уровне кирпича, но мне действительно стало чуть-чуть лучше. Меньшее, что я могла сделать, – это прислушаться к совету Дженни и попытаться проявить больше смелости в предстоящем мне скромном приключении. С этого дня я решила начать собственное расследование с целью сделать историческое открытие и попутно встретиться с одним милым молодым человеком, при виде которого у меня внутри все замирало. Я взяла чемодан и распахнула ярко-красную дверь.

Вокзал находился не далее чем в дюжине кварталов от Авгур-лейн, хотя рассчитывать расстояние в Нью-Фидлеме с его нестандартно проложенными улицами – дело неблагодарное, особенно в предрассветном полумраке. Я до сих пор так и не усвоила логику местного городского планирования. Некоторые улицы резко обрывались, пробежав лишь пару кварталов, другие загадочным образом петляли и меняли название после очередного поворота. Извилистые дороги пересекались под неожиданными углами, что требовало весьма творческого подхода к мощению в тех местах, где сталкивались камни разных мостовых. Постепенно знакомясь с некоторыми причудами этого удивительного города, я словно начинала понимать шутки, доступные только своим, и гордилась тем, что становлюсь частью местной компании.