Иван Цацулин - Атомная крепость. Роман

Шулленбург отошел от обрыва и решительно направился к замку.

Они кончили свои бесконечные совещания, но Шулленбург продолжал молчать. Напротив него сидел Функ - их взгляды на мгновенье скрестились, и Шулленбург заметил, что тот основательно рассержен.

- Господа! - сказал Шулленбург. - Я не могу немедленно решить вопрос о том, чтобы взять на себя ответственность. Это естественно.

Функ зло бросил:

- Вы думали целых двенадцать лет.

Шпейдель спросил:

- Что вас смущает, генерал-полковник?

Шулленбург постучал карандашом по пепельнице.

- Вы предлагаете мне принять ответственность вместе с оперативными планами, которые составлены без моего участия и детали которых мне неизвестны…

- Разве вас устраивает судьба родины? Раскол страны, граница на Одере? - Функ почти с угрозой посмотрел ему в лицо.

- Я приехал сюда не играть словами… - Шулленбург старался говорить спокойно. - Нет, я, как и вы, не признаю границы на Одере и Нейссе. Но надо здраво смотреть на вещи: русские не только по ту сторону границы, которую мы не желаем признавать, они гораздо дальше - за Вислой, а американцы, англичане и французы здесь, у нас, и они будут на нашей территории целых пятьдесят лет! Господа, я немец и не признаю политики, в результате которой иностранные войска оккупировали мою родину. Я называю их интервентами, этих янки, - он в упор посмотрел на Функа и усмехнулся. - Первое, что я сделал бы, имея под рукой несколько дивизий, - выбросил бы отсюда, как щенка, Джо Келли с его блудливыми вояками.

- Вы ничего не поняли, - бросил Шпейдель.

- У себя дома мы можем управиться собственными силами, - отрезал Шулленбург. Он раскусил намек: эсэсовцев Гиммлера как организации подавления недовольства внутри страны не существует, американские солдаты выполняют функции жандармов в Германии и в других странах. Функу они нужны «на всякий случай».

- Мы усиленно готовимся к войне, - продолжал Шулленбург. - Первой страной, на которую мы нападем, будет республика восточных немцев… Как и вы, я против ее строя, против ее существования, но оно существует, это немецкое государство! Я подхожу к вопросу с военной точки зрения… Они будут драться с нами, мне это ясно. Их не оставят одних - в этом я тоже уверен. Что же тогда произойдет? Германия превратится в театр военных действий. Чем нам помогут американцы? Авиацией?… Следовательно, они будут бомбить и нас атомными бомбами…

Второй вопрос - вы исходите в своих планах из того, что русские на нас первыми не нападут… Я не уверен, что они снова будут ждать, когда мы полностью отмобилизуемся и расположимся на их границах. Да и до границ-то теперь надо добраться с боем, а за это время они сто раз успеют принять меры. Это элементарно.

Третий вопрос - есть ли у нас шансы выиграть войну? Американцы собираются вести боевые операции вдали от своей собственной территории… Они думают, что они-то во всяком случае уцелеют, улетят и уплывут домой, за океан, а мы? Что станется с нами? Я не боюсь умирать, но не хочу гибели нации. Шпейдель быстро спросил:

- Вы за план Шлиффена?

- Уж если воевать, то - да.

Функ неожиданно добродушно рассмеялся:

- Моего приятеля Джо Келли мы разрешим вам выбросить отсюда, но… немного позднее…

Шпейдель склонился над разостланной на столе картой Европы.

- Вы отстали, сидя в провинции, - заметил он. - План Шлиффена в принципе остается… Именно поэтому мы и предлагаем вам возглавить группу «Вест», фактически вы будете командовать Западным фронтом. Вы разобьете Францию. В первую очередь Францию! - резко произнес он.

«Так вот оно что!» - Шулленбург бросил взгляд на лежавшую перед ним карту. Шпейдель продолжал:

- Но теперь мы будем воевать иначе. То, что пятнадцать лет назад мы захватили силой, теперь, с помощью американцев, мы получим без единого выстрела… Они понимают, что мы начнем поход на Восток только тогда, когда создадим сильную армию, а Западная Европа будет нашим арсеналом… Итак, прежде всего нам нужна сильная армия. А когда мы ее будем иметь, тогда мы уговорим с англичанами и французами!

Генерала перебил Функ:

- Вы можете быть спокойны, Шулленбург, прежде чем идти на Восток против русских, у нас с вами будет достаточно дел на Западе. Мы разобьем Францию… Англия? А что это такое? Где ее армия? Австралия, Канада, Индия не захотят умирать за Британские острова, можете мне поверить…

- Стало быть, план войны остается старый? - Шулленбург недоверчиво посмотрел на своих собеседников.

- Трудно сказать, могут быть изменения… - Шпейдель пожал плечами. - Но одно совершенно ясно: нам нужна армия, нам нужны колонии здесь, в Европе, откуда мы могли бы снова гнать в Германию рабов, получать продовольствие и снаряжение. Все это нам дадут те же страны, которые уже были нами оккупированы… У нас есть опыт управления ими, он нам пригодится. Но сначала с помощью американцев мы должны занять ключевые позиции в Европе, это прежде всего!

- Мы восстановим наш новый порядок в Европе, - заметил Функ.

Шпейдель поморщился:

- Это будет позднее… - он снова повернулся к Шулленбургу. - Что касается американцев, - они пока нужны нам, а там будет видно. Когда их надо будет гнать отсюда, мы поручим это вам. - Он рассмеялся. - Так вы согласны принять назначение?

Шулленбург молчал: было бы наивно ожидать откровенности от Функа, многое было для него неясным, но решение оставалось прежним - войны он не хотел, ни с Востоком, ни с Западом. Он был уверен, что теперь надо не лезть в драку с русскими, а договориться с ними. Однако высказать это сейчас здесь, в Берхтесгадене, было бы бесполезно и рискованно.

Функ продолжал:

- Будем считать, что в принципе договорились, но пусть генерал-полковник еще подумает над тем, что он от нас услышал.

Шпейдель кивнул в знак согласия и обратился к Шулленбургу:

- У вас большой опыт ведения войны на Западе, место командующего армейской группой «Вест» за вами. А пока вам предлагается присутствовать на предстоящих маневрах в Пфальце. С Келли вопрос согласован, - и он протянул Шулленбургу пропуск, подписанный американским генералом.

- Я буду на маневрах. - Шулленбург направился к выходу.

Карл Функ и Шпейдель раздраженно переглянулись: согласился он все-таки или нет стать во главе того, что они называли западным фронтом? Определенного ответа на этот вопрос они так и не получили.

- Послушай, Швальбе… Я хотел бы, чтобы ты знал об одном немаловажном для тебя обстоятельстве.

- Слушаю, господин майор.

- Ты только что вернулся из путешествия, из которого обычно не возвращаются, - Грин забросил ноги на стол и швырнул в рот сигарету «Честерфильд».

- Но… Я никуда не ездил, господин майор.