Андрей Белянин - Мой учитель Лис

– Я получил истинное удовольствие.

– Если я решу сменить место работы, то непременно сообщу вам об этом, сэр, – холодно поклонился Шарль, но золото взял.

После чего тигр и человек церемонно поклонились друг другу, сложив ладони перед грудью. Наверное, это был какой-то знак взаимного уважения. Когда наш гость ушёл, я обернулся к Лису:

– Мне попросить мисс Лилиану присоединиться к нам?

– Нет, мой мальчик, даю хвост на отсечение, она давно сбежала через окно, спустившись по водосточной трубе. Пантеры и тигры давние враги, несмотря на принадлежность к одному семейству кошачьих. Тигры любят купаться в реке, пантеры ненавидят воду. Тигр всегда рычит перед нападением, а пантера бьёт исподтишка. Тигр – джентльмен, пантера – неряха. Тигр из высших слоёв общества, пантера – дитя городских трущоб и захолустья.

– Вы думаете, если он найдёт Лилиану, то всё равно убьёт её?

– Возможно, – рассеянно кивнул Лис. – Это второстепенный вопрос. Сейчас меня больше интересует судьба камня. Кому нетерпеливый секретарь сэра Раджива Капура мог показать его?

– Ну-у, наверное, какому-нибудь оценщику, – осторожно предположил я.

– Разумно, – неожиданно согласился мой наставник. – Но много ли в Лондоне оценщиков дорогих камней, что не станут задавать лишних вопросов? Уверен, что мистер Уэкс попал в лапы самых прожжённых преступников, которые в два счёта обвели его вокруг пальца. Он, наверное, оставил им алмаз на полчаса для, так сказать, «экспертизы подлинности», а вернувшись в оговоренное время, не нашёл ни их, ни лавки. Мерзавцы просто смылись, присвоив себе весь куш!

– Но как он планировал его продать?

– Он и не собирался этого делать. Лилиана бы не выпустила из лап обещанное.

– Тогда как она собиралась избавиться от алмаза?

– Ну, тут есть несколько способов, – охотно пустился перечислять Лис. – Разбить один алмаз на десяток более мелких. Цена ниже, да, но и риска уже никакого. Продать камень в Америке, Австралии или в Европе. В общем, с новыми документами, вне территорий, контролируемых британской короной и МежИнтерПолом. Ну а самый простой способ – это предложить выкупить драгоценность её же владельцу!

– Для этого и был нанят маньяк Маккейн?

– Скорее всего, да, для этой цели его использовали. Так что в целом ход твоих мыслей верен.

– Кого же мы ищем сейчас? – Я принял стойку гончего пса.

– Не особо требовательного перекупщика, разбирающегося в алмазах, – ободряюще кивнул мне месье Ренар. – Уверен, он не будет скрываться, покуда надеется, что тигр ничего о нём не знает и не узнает, так как в утренних газетах сообщат о трагической и скоропостижной смерти мистера Уэкса.

В принципе, я понимал, что все его рассуждения и слова очень разумны, логичны и в конце концов просто обязаны вывести нас на правильный след. Но каким образом он намерен искать в этом огромном муравейнике, именуемом Лондоном, одного мутного человека (или «близкого к природе»), который и окажется в результате нужным нам источником бесценной информации?..

В то, что камень в данный момент находится у некого перекупщика, лично я не верил. Это было бы слишком просто и, по-моему, как-то банально, вроде рояля в кустах. Типа «Таймс» берёт интервью у скупщика краденого, он рассказывает им о всех своих хобби: верховая езда, латинская литература, общение с преступным миром, музыка Грига… и – о чудо! – в соседних кустах стоит бесхозный рояль, на котором в ту же минуту играет подозреваемый.

– Месье, к вам барсук.

– Какой именно, старина?

– Он не представился, но, судя по внешнему виду, у него тёмное прошлое. Я не позволил ему войти в холл.

– О, Шарль…

– Месье, он точно чего-нибудь сопрёт!

– Пригласите мистера барсука на чашечку кофе, – уверенно перебил Шарля мой учитель. – В конце концов, социальная лестница – штука скользкая. Сегодня мы наверху, а завтра навернулись на десять ступеней вниз. Кто знает, как низко придётся падать?

Лысый дворецкий удалился, укоризненно качая головой. Я и не знал, что мы кого-то ждём, время ведь позднее. Но, как оказалось, лица определённого рода занятий предпочитают именно это время суток, скрываясь от солнечного света и бдительного ока лондонской полиции.

Тогда я ещё не знал, что по роду своей деятельности мистер Лис вращается в самых высоких кругах британской аристократии, одновременно якшаясь с жуткими и страшными отбросами общества.

Прошу простить некоторую резкость, в приличном обществе принято говорить не отбросы, а социально неадаптированные граждане. Раньше, как сетовала моя бабушка, можно было называть вещи своими именами, но мир меняется, и либеральные ценности постепенно теснят традиционные. Теперь мы всё время обязаны думать о том, как «слово наше отзовётся», по выражению незаслуженно забытого русского поэта.

Меж тем в гостиную, исподлобья зыркая глазами по сторонам, вошёл седой сгорбленный барсук из «близких к природе». Он был одет в длинный чёрный лапсердак, носил кипу на затылке, а его пейсы покачивались в такт каждому движению. О, только не это…

– Лис Ренар? – заметно щурясь на свет, спросил он.

– Мистер Мингельшухер? – в свою очередь кивнул Лис.

Они обменялись крепким рукопожатием, после которого наш гость взгромоздился в кресло, а мой учитель незаметно вытер лапы влажной салфеткой.

– А шо это за юный поц?

– Мой помощник и секретарь, ой вей, неужели сразу не видно?

– Таки вы ждёте, шоб я извинился перед молодым человеком?

– Шо-то говорит мне, что мы компенсируем эту некрасивую ситуацию другим образом, но вы меня понимаете?

О, эти двое, похоже, отлично понимали друг друга, а вот я, прошу прощения за тавтологию, ни черта не понимал! Что, получается, мой учитель на самом деле еврей?! Или вот именно это он называет «умением разговаривать с людьми»? Ладно, ладно, молчу, в конце концов, моя задача состоит в том, чтобы сидеть и писать, а все личные вопросы можно отложить на потом.

– Таки посмотрите сюда. – Лис сунул под нос барсуку рисунок мистера Капура. – Оно вам что-то говорит? Если нет, ну так, может, хотя бы слегка в чём-то напоминает детали?

– Может быть, но, клянусь Моисеем, где мои очки?

– Таки вот, мои вам не подойдут?

– Хм, – сказал мистер Мингельшухер, водружая на нос серебряные очки моего учителя. – Да лопни мои глаза, если я в упор не видел той огранки?!

– Таки где, когда, у кого?

– Вы забыли спросить «сколько?».

– Ой, я вас умоляю, шоб мы, два взрослых человека, и не смогли договориться? – Месье Ренар хладнокровно выложил перед барсуком полфунта.

– Шоб вас так дети кормили, если это оно всё?!

– А всего лишь опознать огранку уже стоит больше?

– Вы хотите ранить меня иглой в самое сердце? – патетически взмахнул лапами наш гость, незаметно опуская очки за пазуху. – Шо делать, как жить, кругом одни воры, и я уже почти согласен, озвучьте же ваши серьёзные условия?