Никита Калинин - Под сенью исполинов

— Я пробудился один. В том челноке, что вы нашли. Остальные сгорели в капсулах заживо — почему-то не сработала система…

— Надо было просто сотрудничать, идиоты! — неожиданно рявкнула потрясённая Рената и зажала лицо ладонями. — Боже! Люди горят живьём только потому, что не хотят говорить друг с другом!! Когда же это закончится?!

Из всех присутствовавших тот челнок собственными глазами видел только Нечаев. И его вдруг пронзила мысль такой остроты, что пришлось пустить в ход всю имеющуюся выдержку, чтобы тут же не сорваться.

— Почему ты так печёшься за орбитальный транспорт? — прогудел Буров, глядя на Майкла исподлобья.

— Нашей… моей задачей было возвращение Объекта Ноль, то есть «человека» Макленнора, обратно на Землю. Сюда он прибыл на «Кондоре», запущенном зимой сорок пятого. Им же предполагалось и вернуть его.

— Ты мог вызвать транспорт ещё в челноке. Почему не вызвал? — прищурился Роман.

— Лишние подозрения… Я присматривался…

— Но какого хрена тогда твой Фрэнки вырвал блок коммуникации?!

— Не знаю!.. — оправдывался Бёрд. — Я не нашёл его! После произошедшего на нашем челноке я…

— Врешь! — взорвался Нечаев, подскочив; Буров тут же поднял гордеев и наставил на американца. — Ты не пробуждался в том челноке! Не мог! Во всех четырнадцати капсулах мы нашли сгоревших людей, Майкл!

Бёрд выскочил из-за стола и попятился с поднятыми руками в сторону ангарного отсека. Ординатор быстро охладил пыл космопроходцев, но Истукан не спешил опускать пистолет.

— Я говорю правду! Я просто лёг в случайную капсулу перед вашим пробуждением!

В уме резануло: Оля! это из-за него она слилась! Тихая холодная змея ярости оскалила два длинных клыка…

— Как ты вообще узнал, что именно там и именно в то время будут пробуждаться люди, а?! Как ты вообще вошёл в челнок, Майкл, не зная кодов?! Кто ты, твою мать?!

Гладкое лицо американца вытянулось, он пятился и с мольбой смотрел на людей, выставив просяще руки.

— Я человек…

— Быть человеком — это не только уметь лгать… Майкл, — процедил Роман, с тяжёлым сердцем направляя на него пистолет. Змея внутри шипела, источая сладкий яд…

— Господи, клянусь младшей дочерью, я человек! Рената Дамировна, скажите же им!

— Я помню… — растерянно проговорила женщина, — да, вы говорили о детях… Клара, Сэмюэль и…

— Джастин… — неожиданно договорил за Неясову Трипольский. Он сказал это негромко, но услышали все.

Фарадей с выпученными глазами поднялся из-за стола. Безумный взгляд, полный кипучей смеси радости, потрясения и страха, впился в лицо Бёрда. Покатые плечи вздымались от участившегося дыхания.

— И супругу зовут… Тэсс, верно?.. Сам ты родился в тихом городке Уэйнсборо, штат Джорджия, да?.. И Джастин, старший сын, очень любит сплавы по горным рекам, так?.. А Клара, младшая самая — мотоспорт!.. Сэмюэль уже год как обзавёлся ребёнком и учится в университете, который ему оплачивает Казначейство США!

— Откуда вы всё это?.. Майкл и вам рассказывал? — наивно предположила Рената.

— Нет. Это не его семья… Джастин, Сэмюэль, Клара — внуки Алана Макленнора, а Тэсс — супруга его сына, страдающего болезнью Альцгеймера! — сквозь болезненный смех протараторил Алексей, словно ребёнок, нащупавший ответ на сложный-сложный вопрос взрослого. — Я как свою знаю биографию мистера Макленнора! И мне глубоко небезразличны его продолжатели! Каким образом ты настолько точно рассказал о них? Ты?..

— Не стреляйте! — выкрикнула Рената, заметив движение по бокам, и в это время Бёрд неожиданно ринулся бежать. Трипольский не успел договорить, да и осознать-то до конца он не успел — случившееся после было для него как в тумане.

На выходе из отсека внезапно вырос Иванов. Чёткий, выверенный удар оружием в подбородок откинул бросившегося наутёк Майкла, но при этом он лишь отступил на шаг, хотя такой тычок запросто свалил бы и Бурова. Завидев направленный на него ПИМ, Бёрд вскинул руки и загнанно ткнулся спиной в дальнюю стену.

— Я человек…

Но все уже видели обратное. Рассечённый подбородок «американца» шевелился — гладкая кожа, повреждённая неожиданным ударом Ивана, быстро срасталась. Под ноги беззвучно упали две капли крови. Голубой и фосфоресцирующей.

Первым выстрелил Буров. Очередь гордеева оставила кроваво-голубую диагональ на кителе Бёрда, его откинуло, ударило о стену. Упав на колени, он всхлипнул еле слышно:

— Я… человек…

Спустя миг оба пистолета зашлись гулким лаем; Бёрд оставался на месте, когда пули рвали его плоть. Он не делал ничего, чтобы защититься, не нападал и уже не думал сбежать. Лишь повторял почти беззвучно:

— I am a human…

И когда тридцать четыре пули превратили его кожу в лохмотья, а пистолеты замолчали, он поднял на убийц перекошенное лицо. Тонкий писк приводимого в боевое положение протоволнового излучателя отразился ужасом в слезящихся глазах. Напоследок Бёрд успел выкрикнуть что-то…

— Залп!

Звуки скомкал и проглотил вакуум исторгнутой протоволны. Никто не услышал его последних слов. Но каждый точно знал, какими они были.

С телом «американца» не происходило никаких метаморфоз. Космопроходцы выждали минут двадцать, не меньше, опасаясь приближаться и держа на прицеле. В то время, как тело мимика в облике Ольги уже со стены стекало отвратной полупрозрачной субстанцией.

За громом выстрелов никто не слышал плача. Сидя за столом, в голос рыдала сжавшаяся в комок Рената. Рядом с ней в ужасе замер Трипольский. Побелевшие губы шевелились — он тихо проклинал себя. Он не хотел этого. И подумать Алексей не мог, что так всё обернётся. Кто дёрнул его за язык?! Почему он не остановил их?..

— Что это такое? Это не мимик! — прогудел Буров, нависая над изувеченным телом, залитым голубой кровью.

— Это человек…

— Что?

Трипольский шатаясь приблизился к трупу Бёрда и повторил:

— Это человек. «Человек» Макленнора, — голос его вдруг сорвался, он сжал челюсти, лицо его обострилось, помрачнело. — Он нам говорил об этом. Пытался сказать…

— Мёртв? — всхлипнула из-за стола Рената.

— Мертвее не бывает, — отозвался Буров, — Не удивлюсь, если у него в башке квантовый компьютер. Час Квантум мог грянуть и в пределах какого-нибудь частного оксфордского особняка, да, Алексей Сергеевич?

Трипольский опустился на колени рядом с телом, ни на миг не озаботившись о растекающейся крови. Он был потерян. Уничтожен. Сломлен и раздавлен собственной недальновидностью и бравадой.

«Человек» погиб…

Люди всегда будут изничтожать всё, что им непонятно. Из страха. Ведь в сущности, они не боятся ничего, кроме неизвестности.

И в голове-то теперь красовался паззл — Алексей понял всё. О программе Объекта Ноль он читал много, суть её была знакома ему в достаточной мере — деньги отца тратились точечно, выверено.