Никита Калинин - Под сенью исполинов

— А что нам это даёт? — негромко спросила Виктория, вернувшись на место.

— Объяснение. Тимофей Тимофеевич поделился со мной некоторыми соображениями: если какой-то синтетик до сих пор активен, он мог приходить к нам, к примеру, и из другого челнока. Это бы многое расставило на места. Ведь механический затвор был провёрнут только на основном шлюзе. На том, что ведёт во второй капсульный — нет. И неплохо было бы кое-то прояснить. Что это вообще за отсек такой?

— Может, спросим нашего американского друга? — вдруг предложил Подопригора.

— О чём? — Майкл расплылся в доброжелательной улыбке. Его готовность идти на контакт, не будь Ординатора, давно бы уже привела командира в бешенство.

— Полковник бывшего ЦРУ не может не знать подробностей операции «Северная решительность», — подтолкнул к мысли Роман.

— Ну что ж… — Бёрд даже бровью не повёл, отвечая тут же, сходу. — Ваша правда. Но есть одна проблема. Вся информация была передана руководству НИМИ почти сразу после подписания в Багдаде пакта «Доброй воли». Если её нет у Ординатора — не моя в том вина. Ничего сверх этого я не могу добавить.

— Но ведь это ваш челнок? — криво усмехнулся Александр Александрович.

— Да Бог с вами!.. — ни с того, ни с сего вступился Ганич, думая, очевидно, что упреждает зреющий конфликт. — Как же он может быть их?! Или я что-то…

— Полноте, Лев Леонидович! Не стоит всуе, не стоит!

— Леонид Львович… — добродушно поправил Нечаева теолог, кашлянув.

— Спросим прямо. Существует ли…

— «Человек Макленнора»? — перебил командира Майкл, даже не задумываясь над тем, угадал ли он вообще. — Нет, не существует. А вот программа продолжительного поддержания боеготовности точно есть. Здесь я вам тайны не раскрою, друзья. Всё можно узнать у Ординатора. Или и этой информации у него не имеется?

Последняя издёвка американца покоробила большинство присутствовавших, но он остался доволен собой. В кают-компании снова повисла тишина, но теперь разбавленная напряжением и взаимной неприязнью.

— То есть, — опять подал голос неугомонный миротворец Ганич, — если сложить слова майора Нечаева и слова эмм… господина Бёрда, то получится, что никакой угрозы со стороны «Ос» в арсенале и нет!

— Аминь… — буркнул Буров.

— Уйти, имея возможности к продолжению экспедиции…

— Не делай из меня самодура! — раздражённо отмахнулся от Романа Подопригора и добавил спустя минуту: — Майкл, уверены, что синтетики не активны?

— Как в том, что с утра не брился, — широко улыбнулся Бёрд.

— Хорошо. Два мнения стоят больше… уж прости, Тимофей. Мне нужно, чтобы каждый обратился к Ординатору. Я разбил пакет мнемокадров Ясной на блоки. Примерно по сто пятьдесят штук. Их следует высмотреть, — Александр Александрович сжал губы. — Ты прав, Рома. Мы не уйдём, раз пути ещё есть. Чертовщиной нас на проберёшь… Готовимся к вылазке!

— Русские не сдаются! — радостно подытожил якут.

После того, как проверил механические затворы на обоих шлюзах, Иванов пошёл в капсульный отсек и первым делом — к дежурному сейфу. На нижней полке чернели автоматические пистолеты, чуть дальше покоились комплекты гранат. На первое он даже не глянул, а второе, надеялся, ему не понадобится. Иван снова выбрал протоволновой излучатель.

ПИМ ценился за саму концепцию. Последняя конвенция о «негуманном вооружении», состоявшаяся за два года до войны снова в Оттаве, запрещала использование оружия на основе протоволн. Но ведь и кассетные авиабомбы никогда не выходили из-под запрета, что, правда, ни коем образом не мешало их нередкому применению. И не где-нибудь, а в странах цивилизованной Европы конца двадцатого, начала двадцать первого веков.

Иван покрутил оружие в руках, несколько раз переключил туда-сюда флажок предохранителя, потёр чеканные номерные знаки. Последние оказались зачем-то сточены. Иван хмыкнул. Могли бы уж не трогать вовсе.

Перекинув через плечо ремень излучателя, он подошёл к прозрачной переборке изолятора. Милош снова спала. И так и не ела. Вода тоже, судя по уже подсохшему пятну на полу, осталась нетронутой. Странно. Ну не могла же она совсем не испытывать голода? И жажды? Не пришлось бы пичкать насильно…

Не прошло и часа, как в отсек вошла Виктория. Завидев тоненькую девушку, Иван улыбнулся.

— Вот, как дежурному, тебе первому. Остальные пусть ждут, — она поставила поднос с приятно пахнущим печеньем и стаканом воды на кушетку. — Так и не ела?..

— Нет, — простодушно ответил Иван и принялся уминать ужин, стараясь сыпать крошками только на поднос. Дело не шутка — нужно было собрать и съесть всё, без остатка.

Печенье из той же самой питательной муки было совершенно иным на вкус! Умеет же кое-кто из одного и того же делать ну совершенно разные блюда!

Вика постояла ещё какое-то время, помолчала о чём-то, а после ушла. Иван был очень наблюдательным человеком, но не во всём. Иной раз он умудрялся разглядеть особенности строения встреченной формы жизни, что тут же, на практике, помогало избежать определённых неприятностей. В то время как очевидные намёки и недосказанности со стороны женщин он не воспринимал подчистую. Тут он оставался слепоглухонемым. Некоторые раздосадованные особы в сие длинное слово добавляли ещё и «тупо».

Покончив с ужином, Иван уселся обратно. Поднос поставил рядом. И не слышал, как вошёл Бёрд.

— Спокойно, лейтенант, — поднял руки тот, когда Иван от неожиданности выхватил откуда-то из-за себя излучатель молниеносным движением. — Это я. Я просто шёл мимо.

— Ты… — на долю секунды парень засомневался, называя полковника, пусть и бывшего, пусть сил некогда противника, на «ты». — Вы же знаете, что тут тупик. Мимо — только в стену.

Майкл хохотнул и типично американским движением наставил на Ивана палец «пистолетом», давая понять — шутка удалась.

— Присяду? — он убрал в сторону поднос и сел чуть поодаль. — Ты прав, Иван, я хотел поговорить с тобой. Слышал, ты был на Хиц-2…

— Был, — Иван пожал плечами как можно естественнее. — Там помимо меня человек сто пятьдесят побывало. Даже больше. Может и двести.

— Я не об этом. Я говорю об инциденте.

На лице Ивана выступили желваки. Стоит ли говорить об этом с Бёрдом? Недаром же спрашивает, значит есть какая-то цель, выгода. Информацию собирает. А с другой стороны — какой к лешему сбор информации?! Если бы Бёрд был шпионом, его бы не уложили любезно в капсулу в ЦУПе, чтобы как ту селёдку — рассолом, залить транспортным раствором.

— Я участвовал в устранении последствий, если вы об этом.

— Об этом. Ничего, что я так вот спрашиваю? В этом же тайны нет никакой? — Бёрд припозднился с чтением мыслей. Иван усмехнулся.