Никита Калинин - Под сенью исполинов

Зажимы с грузами зафиксировали брюшную полость раскрытой. Печень и желудок выглядели вполне человеческими. Разве что поджелудочная железа была видоизменённой: крупной, занимавшей без малого половину внешней стенки желудка.

Рената работала не торопясь. Давала камере как можно больше ракурсов, но и не вертелась особо. Когда склизкие извилины кишечника легли в заранее приготовленный полимерный таз в с гелевым формалином, из-за бронированного витража донёсся восхищённый возглас:

— Макленнор мне в свидетели: они хищники! Рената Дамировна, пожалуйста, посмотрите им в полость рта!

Рената коротко взглянула на Трипольского. Кивнула. Взяла самый маленький ранорасширитель, с некоторым трудом втиснула его раздвижные лепестки меж челюстей и принялась прокручивать винт. Что Алексей прав, было ясно ещё в самом начале вскрытия.

Зубы пришельцев выглядели жутковато и напоминали накладные бутафорские челюсти для Дня всех святых, разве что без длинных клыков: два ряда острых фронтальных резцов и далеко запрятанные рудименты массивных коренных за ними. Какие бы то ни было клыки отсутствовали, отчего возникло впечатление, что в процессе эволюции у чужаков отпала необходимость охотиться и убивать в борьбе, а хищниками они при этом быть не перестали. Прикус оставался самым что ни есть человеческим, а размер и мускулатура челюстей едва ли предполагали вырывание кусков мяса из трепещущей живой плоти.

— Им бы ещё клыки, — Рената никак не могла привыкнуть к басу в фонящих динамиках. — Вышли бы вампиры. Страшно модные когда-то были гады! Особенно среди баб.

— Почему ты п-предположил, что они хищники, Алексей? — поинтересовалась Неясова, отделяя печень и укладывая её в прозрачный желтоватый гель.

— Кишечник! — усмехнулся Трипольский, словно у него спросили первые три примера таблицы умножения. — Он же короткий, что за вопрос!.. Да и поджелудочная мало того, что гипертрофирована, так ещё и секционна! Полагаю, что вырабатывает она не только пищеварительные ферменты!

Последнее высказывание насмешило Ренату. Самонадеянность — ледокол юности!

Настал черёд желудка и селезёнки. Почки показались следом за кишечником и сразу привлекли к себе внимание. Но всё следовало делать по порядку.

— Атрофия? — приник к непробиваемому стеклу Фарадей. — Интересно… Это ведь не болезнь — видно! Это недоразвитость! Чем может быть вызвана недоразвитость почек?

— Их тела поджары, — вставил Буров негромко.

— Мало жидкости в естественных условиях? — уловив нить, сам с собою дискутировал Трипольский. — Тогда экскрементационная роль кишечника наверняка расширена, да и потовые железы должны выводить большее количество солей, чем у нас, а значит и эпидермис — быть устойчивым к контакту с солью!

— Алексей, ты же по специальности химик, в-верно? — уточнила Рената.

— Ну… — кокетливо пожал острыми плечами он. — Степень я получил пока только по химии. Но разве это мешает мне знать физику и биологию? В институте без меня не обходилась ни одна более или менее стоящая внимания работа, да что там — меня прямо с кафедры забрали, когда в сентябре пришёл отчёт по Хиц-2!

Неясова и Буров мельком переглянулись. Понятно, что привирал парень, говоря «ни одна». Но о его участии в обработке отчёта слышала даже Рената, которая давненько уже не входила в двери НИМИ.

Рената внимательно осмотрела поджелудочную железу-переросток. Странное чувство возникло при виде блёклой «бабочки»-переростка. Словно она то ли видела нечто подобное где-то, то ли слышала… Возможно читала схожее описание.

— Первый отчёт пришёл как раз незадолго до инцидента… — напомнил Буров и добавил, понизив могучий голос: — Вряд ли тебя привлекли бы, случись заваруха на Хиц-2 чуть раньше.

Истукан попросту провоцировал. И Алексей поддался.

— И без всяких инцидентов Хиц-2 достойна кропотливого изучения! Вот тебе раз! Как это «не стоит внимания»?! — зашёлся Трипольский не замечая, что возмущается надуманными аргументами. — Вот вы знаете, к примеру, что существа, обитающие в её джунглях, не прожили бы и секунды, окажись они на Земле?! Все, абсолютно все расчёты показывают, что их бы несомненно расплющило гравитацией! И это при том, что она практически равна гравитации на самой Хиц-2! Разница в удивительном, неясном нам «губчатом» строении, в так называемых гравитационных «колодцах»! Все же слышали про летающие глыбы, про прыжки высотой с пятиэтажку?.. — запал научной отповеди неуклонно нарастал. — А что жизнь там по сути хищна, вам известно?

— Слышал что-то, — отмахнулся Буров, чем ещё пуще взвинтил Фарадея.

— Как можно просто «слышать» об этом?! — чуть ли не в отвращении скривился он. — Ведь даже флора на Хиц-2 является хищной — виды растений пребывают в постоянном поглощении друг друга! А что вся — абсолютна вся! — фауна является по сути одним видом, вы знали?! Знали, что известный на Земле из-за схожести с кошкой нагрид суть то же, что и пожирающий его в основном кебра?! Что они все, что вся жизнь Хиц-2 — метаморфы?!

Истукан одобрительно кивнул, как бы соглашаясь. То ли с доводами Трипольского, то ли с собственными мыслями. Выглядел он так, словно только что убедился в чём-то. Сощурившись, гигант метался по лаборатории взглядом, преследуя скачущую со стола на стол догадку.

Рената слушала вполуха. Перед ней лежал распластанный чужой, разумный… так и просилось определение «человек». Так что кто бы там ни обитал, на хищной тропической Хиц-2, ей он интересен станет разве что после хорошего сна, что ждёт её за переборкой лаборатории.

Чувство дежа вю усиливалось. Странно, но оно было как бы фрагментированным. То есть, не всё в лаборатории в тот момент казалось уже виденным. Буров и Трипольский были лишними, определённо. Да и сама лаборатория — ярко освещённое помещение со множеством стеллажей и столов, с десятком различных приборов и инструментов — как ни странно, тоже. Оставался только чужой.

Рената отделила хилые почки, пропитала с десяток тампонов. После вскрыла диафрагму и поразилась. Она словно смотрела на агитационные плакаты начала века, направленные на борьбу с курением химико-табачных смесей. Изъеденные чёрными «пауками» глубоких каверн, лёгкие жались к задней стенке грудной полости будто недосушенные, подгнившие, сморщенные черносливы.

«Да откуда же они?!» — поразилась Рената. — «Что за условия на их планете?!»

«Спектральный анализ состава атмосферы Геи-А показывает наличие массовых облачных скоплений красного фосфора и окиси углерода неизвестного происхождения и необъяснимой структурной, а также геолокационной перманентности».

Рената замерла над недораскрытой грудной клеткой. Разве она делала запрос Ординатору? Мельком глянула на остальных: ничего. Она одна восприняла самовольную справку.