Павел Багряк - Синие люди. Повесть

Линда не слушала инспектора, она лихорадочно металась по квартире, собирая какие-то зубные щетки, разноцветные скляночки, мази, пасты, потом открыла стенной шкаф и стала бросать в чемодан детские вещи.

- Зачем это? - спросил Таратура.

- Майклу, - коротко ответила Линда.

Инспектор не решился возражать, только пожал плечами.

- У вас один выход? - спросил он, когда Линда, безмерно устав от суеты, присела на краешек кресла, как бы перед дорогой. - Готовы? Нам лучше бы выйти черным ходом.

- Там хорошо кормят? - спросила вдруг Линда.

- Где? В управлении?

- В куполе.

- При чем тут купол, мадам? Мы едем в управление, так приказал комиссар.

- Он может приказывать вам. Я спрашиваю, там хорошо кормят? Майкл очень любит спаржу, я должна захватить ему немного спаржи.

Таратура промолчал. Подумал: бедняжка совершенно потеряла ориентацию, как бы это не кончилось печально для головы…

- Только, пожалуйста, побыстрее. Нам давно пора быть на месте.

За машиной, в которую сели Таратура и Линда, сразу двинулись два «мерседеса». Инспектор нарочно выбрал самый длинный, но относительно безопасный маршрут: через центр города. «Вот они удивятся, когда я привезу их в полицейское управление!» - подумал он о «мерседесах». Линда полностью отключилась: за всю дорогу ни единого слова.

В редакцию «Все начистоту» комиссар Гард входил твердыми шагами. Он справедливо полагал, что людям Дорона никогда не придет в голову, что может лежать в правом боковом кармане его пиджака, а сам факт появления комиссара в газете будет истолкован Дороном как попытка уладить дело. Что же случится потом, когда все выяснится, - о Боже, что случится потом! - лучше пока не думать…

Только одной мерой предосторожности воспользовался Гард: он посадил к себе в машину трех здоровых полицейских из числа тех, которых Честер называл «громилами»: максимум бицепсов, минимум мозгов. Всякое могло случиться, тем более что, избегая Дорона, Гард потерял на какое-то время нить его логики.

Метранпаж провел комиссара в кабинет «лорда Аута», редактора газеты, которого все звали «лордом Аутом» потому, что он всю жизнь стремился в лорды, но неизменно оказывался в ауте. На самом деле его следовало называть Беном Гарбузье, но этого, кажется, уже никто не помнил, даже он сам. Невероятно шустрый и многословный, утомительный, если принимать его в больших дозах, лорд Аут тем не менее был человеком смелым, рискованным, даже авантюрным, и этим снискал к себе всеобщее уважение. «Лучше получить пулю в лоб, - говорил он часто, добродушно улыбаясь, - чем благополучие в задний карман брюк!» До пули в лоб ему было еще далеко, но до благополучия еще дальше.

- Комиссар! - воскликнул лорд Аут, поднимаясь навстречу Гарду из-за стола. - Дорогой комиссар! Ну и дело я заварил! А? Вам снилось такое? И это всего лишь начало, я добавлю еще столько перцу, что у всех будут гореть внутренности! Садитесь, пожалуйста, будьте как дома, вы пришли чрезвычайно кстати. Надеюсь, визит ко мне не связан с какими-нибудь неприятностями?

- Как знать, дорогой лорд, - с улыбкой ответил комиссар. - Пока не придут сами неприятности, мы порой даже не знаем, кто их автор.

Лорд Аут заразительно захохотал, но тут же, словно сняв одну маску и надев другую, стал серьезен.

- Между нами: куда-то исчез автор сенсации, уже давно пора засылать в набор его вторую статью… Вы же знаете. Гард, как я вам доверяю, вы не поможете мне? Читатели сотрут редакцию в порошок, если завтра не получат второй порции!

- Эта порция у меня в кармане, - одними губами произнес Гард.

- Что?! - не понял лорд Аут. - А какое вы имеете…

- Это несущественно, важен факт, только я хотел бы… - Гард оглядел кабинет, в котором они сидели, и редактор без слов понял этот взгляд.

- Не беспокойтесь, - сказал он, - здесь только те уши, которые не имеют языка! - И вновь захохотал.

- Тогда прочитайте при мне второй кусок, я хочу посмотреть, куда денется ваше веселье и каким станет выражение вашего лица, дорогой лорд Аут.

С этими словами комиссар протянул статью Честера. Лорд углубился в чтение, и по мере того, как ему становились известны факты и, самое главное, фамилии действующих лиц, он все больше краснел, пыхтел и покрывался потом.

- Не может быть! - воскликнул он, снимая очки и вновь надевая их на крупный, мясистый нос. - Это же… это… - Ему не хватало слов, и он потряс рукописью над головой. - Гард, вы меня просто…

- Убиваю? - мрачно подсказал комиссар.

- Что? Как вы сказали? Наоборот! - воскликнул лорд Аут. - Вы меня вернули к жизни! Я давно ждал такого материала, я с детства, если угодно вам знать, мечтал о фитиле генералу Дорону.

- Когда вы были ребенком, дорогой лорд, Дорон еще не был ни генералом, ни Дороном.

- Ах, вы не понимаете иносказаний!

- Хорошо, я рад, что вы рады. Но должен предупредить вас о возможных последствиях. С генералом шутки плохи, и если вы хотите…

- Не хочу! - перебил редактор.

- Но вы не дослушали до конца.

- Все равно не хочу! Жить? Сохранять богатство? Обезопасить себя? Не хочу! Знаете, Гард, сколько мне лет? Сколько бы ни дали, будет мало.

- В таком случае давайте подумаем о том, что сделать, чтобы газета с этим материалом нашла читателя, - предложил Гард. - Боюсь, что, прежде чем вы наберете новый кусок, к вам явятся гости с небольшими кастетами в руках.

- Да? - в некотором замешательстве произнес лорд Аут. - Что же вы предлагаете?

- Гард, это хорошо, что вы позвонили сами, но почему с таким перерывом?

- Дела, генерал. Собственно, мне нечего было вам сказать, да и сейчас тоже, я просто демонстрирую вам свою дисциплинированность.

- Предположим, комиссар. И все же?

- Мне очень трудно с Честером, но я не теряю надежд.

- Где вы находитесь?

- В управлении.

- Он с вами?

- Да, генерал.

- Сколько времени необходимо вам, чтобы дать окончательный ответ?

- Что вы молчите, Гард?

- Думаю. Десять часов, генерал.

- Нет, дорогой мой Гард. Будет поздно. Такой срок меня совершенно не устраивает. Больше того, назначение вами именно этого срока вселяет в меня некоторые подозрения. Мне нечего вас предупреждать, комиссар, но вы понимаете, что просто ждать я тоже не умею и не могу. Я привык руководить событиями.

- Хорошо, господин генерал. Восемь часов.

- Не торгуйтесь, комиссар.

- А что хотите вы?

- Вы думаете, генерал?

- Да.

- Я жду.

- Два часа, Гард. И ни минуты больше. Через два часа я вынужден открыть действия. Вы меня поняли?

- Чего уж тут не понять, господин генерал. Мне и самому надоело это неведение. До свидания.

- Если оно состоится…

Полицейский, сидящий в машине, которая стояла у главного входа в редакцию «Все начистоту», принял телефонограмму, быстро расшифровал ее и, выйдя из машины, стремительно поднялся на четвертый этаж, в кабинет лорда Аута. «В вашем распоряжении два часа», - прочитал лорд Аут протянутую полицейским записку.