Katrina Sdoun - Безымянное зло [СИ]

Она налетела вихрем тьмы и силы, я выпустила кулон и закрыла лицо руками. Знакомый гул в ушах, отчаянные стоны измученных душ, черный туман лез в рот, глаза, ноздри. Я отбивалась, раскачивающийся кулон рассеивал тьму, и появлялись тлеющие дыры. Резкий бросок, удар в спину, и меня швырнуло на пол. Я вывалилась из тумана и шлепнулась на руки.

Слева у стены Том боролся с Терезой, хотя правильнее было бы сказать «отбивался» и «виртуозно уворачивался, не причиняя вреда». Она переливающимся синим пятном мелькала вокруг него, толкая к стене. В нескончаемом черном вихре блеснули обнаженные клыки. Она перемещалась так молниеносно, что в глазах рябило, будто Тома окружила армия белокурых вампирш. Он прогибался под ее ударами, такими же неуловимыми и размытыми. Ее рука хлестнула с быстротой почти волшебной, и на щеке Тома появился порез, из которого тут же проступила кровь и на губы скатилась багровая капля. И снова замельтешили образы, да с такой силой, будто меня били по телу. От напряжения стянуло мышцы живота, страшно было дышать — я не могла уследить глазами за вампиршами.

Время остановилось, я видела все, как в замедленной съемке. Тереза швырнула Тома о стену, из-за этого он потерял целую секунду. Прикрыл глаза, моргнул, и она прижала его своим телом. Мелькнули обнаженные клыки — она занесла голову для удара, схватив его за волосы, но сзади налетел Джош. В клубке тел невозможно было что-то разглядеть, но я не могла отвернуться, хотя ощущала приближение Элайзы. Адам преградил ей путь и выиграл для Джоша несколько секунд — ему удалось оттащить Терезу от Тома.

— Им нужна я, — выступив вперед, сказала я. Джош пятился ко мне, не сводя взгляда с Терезы. Он издал неразборчивый звук, Стюарт едва повернул голову, но я уже шагнула к ней. Он не смог мне помешать — не успел преодолеть разделяющее нас расстояние. Или не захотел? Тьма черным ветром взвилась вокруг меня, окутав с ног до головы в одно мгновение. Ощутив приятный покалывающий холодок, я невольно запрокинула голову — сила поднималась изнутри и расходилась от меня рябью. Черный ветер схлынул, завершив перевоплощение. Посмотрев на Терезу, я улыбнулась ей в ответ. Снова на мне было черное платье, а в глазах горела тьма. Я выкинула вперед руку и перевернула ее ладонью вверх. В тот же миг Джош и Стюарт отстранились, ощутив дыхание силы.

— Я уже попался однажды на этот фокус, — изрекло Зло из уст Терезы.

— У меня много разных фокусов, — прошептала я и размытым движением приблизилась к ней, схватила за шею. Голова вампирши запрокинулась, руки распростерлись — из-под выреза платья поползли черные паутинки вен, покрыли сетью лицо. Сила заполнила коридор, затрещали стены, в воздухе повисло монотонное жужжание. Уши закладывало от звука, и он нарастал, давил. Коридор качнулся, с потолка посыпались хлопья пыли и побелки. Кто-то сзади смачно выругался.

— Полегче! — крикнул Стюарт сквозь нарастающий гул и рванулся ко мне. Джош бросился за ним, перекидываясь в прыжке, и повалил вампира на пол, придавив сверху львиной лапой. Раскатисто зарычал, тряхнув огненно-рыжей гривой, и посмотрел внимательно на меня.

— Не мешай мне делать свою работу, Стюарт, — мой голос прозвучал отстраненно и издалека, словно эхо, летящее по коридору. — Я спасаю их, а не убиваю.

Сжав руку, я заставила Терезу обмякнуть. Она не потеряла сознание, только подчинилась моей воле. Я кожей ощущала, как зашевелилось Зло внутри нее, задвигалось, будто огромная змея, ищущая выход из западни. Чернота поднималась к лицу, сердце вампирши заколотилось, я поймала ее пульс у себя на языке горячим соленым леденцом. Она хотела избавиться от призрака, а он жаждал выбраться из ее тела. Чуть ослабив хватку, я помогла им — сила вырвалась из Терезы с протяжным криком и взметнулась к потолку черно-синим столбом дыма. Джош отпустил Стюарта, а я разжала пальцы. Вампир размытой полосой пронесся к Терезе, которая начала падать назад, и поймал, подхватив на руки.

Забыв о них, я развернулась к Элайзе. Она обступала Селену, крадучись, словно чуяла в ней опасность. Ведьма следила за вампиршей взглядом, не пытаясь отступить. Я кожей ощутила, как поднимается ее сила и заряжает воздух. Ее можно было попробовать на вкус, вдохнуть, как аромат цветов.

— Вероятно, тварь, что засела в тебе, не знает, но я уже освободила тебя однажды, — сказала она и шагнула к Элайзе. — И сделаю это снова.

Внезапно от ведьмы разлетелась сила, как подброшенные осколки стекла, ее темные волосы рассыпались вокруг головы веером и замерцали, словно в них запутались солнечные зайчики. Ноги Селены оторвались от пола, а Элайза стояла и смотрела, будто Зло растерялось. В ореоле золотого сияния ведьма подплыла к ней и опустила ладонь на лоб. Элайза вцепилась в ее запястье, но обожглась и завизжала — из открытого рта повалил черный дым и взмыл к потолку.

Туман рассеивался, уползая в щели в стенах. Безвольное тело Элайзы держал на руках Адам, с тревожной нежностью заглядывая в ее лицо. Том поднимался на ноги, кряхтя. Стюарт стоял над Терезой — она сидела с закрытыми глазами, привалившись к стене, и на ее лице было выражение безмятежности.

— Я припомню ей, — причитал Том, отряхиваясь. — С тебя причитается, Стюарт. Я ее пальцем не тронул, а она мне в лицо вцепилась!

— Так тебе и надо, — хмыкнул в ответ вампир и, повернув голову, смерил друга надменным взглядом. — Подумаешь, царапина. Она могла тебе глотку разорвать.

Я посмотрела на Селену. Ведьма, шелестя платьем, подошла ко мне и горько вздохнула.

— Знаю, иначе было нельзя, но я не в восторге от того, что нам пришлось сделать.

— Думаю, они тебя простят, — устало улыбнувшись, сказала я. — Если вспомнят, конечно.

— Джозеф помнит детально, как им овладело в подземелье Зло, — не согласилась Селена и, нахмурившись, поглядела на меня. — И они вспомнят.

— Разве я не сказала? Я сотру из их памяти этот вечер.

— Ты теперь большая и сильная ведьма?! — недовольно прошипела ведьма, сжав в руках подол платья так, что костяшки побелели. — Вот так внезапно выросла за ночь? У тебя здесь нет власти, Эшли. Не тебе решать, что нужно им помнить, а что нет!

Мы сверлили друг друга ледяными взглядами. Мне не составило бы труда похозяйничать в сознании древней ведьмы и не сохранить об этой ночи ни малейшего напоминания. Чистый лист вместо неприятной картинки, и всем стало бы легче без ее брюзжания. Иногда Селена казалась мне приятной и разумной женщиной, некой простушкой из леса, выросшей в аристократической семье, но выбравшей затворничество. Я представляла ее прогуливающейся босиком по старому темному лесу, жизнь в котором текла по своим собственным законам, где за кустарниками прятались сказочные животные, а зелень была сочнее. Но стоило расслабиться и проникнуться, как она показывала зубы и демонстрировала почти детское, безрассудное упрямство и малодушие средневековой ведьмы. Бессмысленно пытаться ее переделать, ведь уже не юная дева, а зрелая колдунья.