Антон Соя - Инкарнация Вики

– Браво, малыш. Со второй частью совсем в точку. Тебе, кстати, идет отсутствие волос. – Анжело улыбнулся. – О’кей, мне придется немного занять вас рассказом о той, чье сердце в свинцовом сосуде пятьдесят лет назад было тайно помещено в этот новый шпиль на старинном соборе. Раз в полвека просто необходимо перепрятывать такие сильные артефакты, способные изменить мировую историю. Так вот, Жанна Дарк – а именно так звали ее при рождении, и пусть вас не пугает созвучная английской «тьме» фамилия, – была и есть до сих пор самая известная девушка на Земле, которую сожгли по обвинению в ведовстве, в общении с Сатаной, ношении мужской одежды и прочих несомненных атрибутах ведьмы. Что ж, епископ с говорящей фамилией Кошон, что по-русски значит «свинья», так сильно желающий угодить завоевавшим его страну островитянам, не сильно ошибся. Жанна действительно была ведуньей и посвященной. Правда, первой и последней в своем роде. Она не была наследственной ведьмой, а получила свой дар напрямую от Первородного. Он и привел ее в девятнадцать лет на костер в городе Руане. Кстати, прекрасный город, и нам с вами неплохо было бы туда потом слетать. Там чудом сохранились готические соборы и коломбажные [4] Коломбаж, он же фахверк, – средневековый архитектурный стиль. дома, которые навсегда впитали в себя стыд и проклятие дыма от костра, на котором сожгли Жанну д’Арк, великую дочь Франции, храбрую воительницу и верную слугу Первородного.

Анжело прервался и внимательно вгляделся в едва различимый горизонт.

– Показалось. Прекрасно все-таки уметь видеть в темноте. Так вот, я, с вашего разрешения, продолжу рассказ о пастушке Жанне. Годы ее детства совпали с нескончаемым позором Франции в затянувшейся Столетней войне с англичанами. Французы проиграли почти все и на суше, и на море; страной, вернее, тем, что еще от нее осталось, вроде бы правил реально безумный король Карл Шестой, считавший себя стеклянным сосудом. Но на деле страной управляла его жена Изабелла Баварская, благодаря дурной репутации и прямому содействию которой дофин, сын безумного короля Карла, тоже Карл (от этого имени когда-то в Германии и произошло слово «король») был отправлен в ссылку. Новым королем Франции по договору с Изабеллой должен был стать англичанин, и Франции бы просто не стало. Английским войскам оставалось только взять непокорную крепость Орлеан и объединить свои владения на севере и юге. И тут в ситуацию вмешался Первородный. Шестьсот лет назад он еще следил за тем, что происходит в этом мире, и явно был неравнодушен к любвеобильной плодородной Франции. В помощники себе он выбрал юную деву Жанну и стал общаться с ней через своих верных слуг, в том числе и архангела Михаила, который не раз подтверждал мне лично эту историю. Шестнадцатилетнюю ведунью Первородный отправил к ссыльному дофину с вестью от себя. Он просил отдать ей руководство своим войском и немедленно короноваться в Реймсе. Жанна, которую сразу посчитали сумасшедшей, смогла пробраться через всю страну и пробиться к дофину только со второй попытки, когда ей уже стукнуло семнадцать. Дофин подверг смелую крестьянку, одетую в мужское платье, всяческим проверкам и неприятным процедурам, из которых с помощью дара Первородного она вышла с честью. Например, при первой встрече он посадил на трон своего слугу, а сам спрятался в толпе, но Жанна тут же обнаружила подмену и разыскала его, хоть никогда раньше не видела. И дофин, которому очень льстило, что высшие силы признали и подтвердили его притязания на корону, поверил семнадцатилетней пастушке, сделав ее своим полководцем.

Во всем белом, в специально выкованных для нее латах Жанна со знаменем в руках повела войска дофина на Орлеан и со второй попытки смогла его отбить. Это была первая победа французов за последние страшные годы, и страна воспряла духом. А дофин с войском Жанны пробился через англичан к священному городу Реймсу, где торжественно короновался и стал Карлом Седьмым. Граждане Реймса громко приветствовали его, но еще громче они чествовали Орлеанскую деву, спасшую Францию. Так сбылось древнее пророчество, что женщина погубит Францию, а дева – спасет. Но, видя, как восторженно народ приветствует смелую крестьянку, уже раненную, но ни разу не побежденную в боях, король заревновал. Теперь он верил в свои силы, и Жанна ему стала ни к чему. Его пугали истории о том, как во время походов она по своему желанию меняла направление ветра. Его тяготила ее популярность. Обескураживало ее бесстрашие. Она хотела идти до конца, освободить всю Францию, а у Карла уже были другие планы. Тем более, что поход Жанны на Париж закончился провалом и ранением, и Карл убедился в том, что не такая уж она неуязвимая. Все кончилось подлым предательством. Когда девятнадцатилетнюю Жанну пленил герцог Бургундский, Карл Седьмой не стал ее выкупать, зато деву с удовольствием купили англичане и устроили над ней судилище в подвластном им Руане. Ее судили не за войну с англичанами, ее обвинили в том, что она ведьма, прислужница Сатаны. Жанна стойко переносила допросы и отвергала свою связь со Лжецом, ведь она точно знала, кто наделил ее даром и послал спасать страну. Но она была слабая девушка с добрым сердцем, разбитым предательством короля, которого сама привела на престол. И Кошону, этой свинье, удалось запугать ее, продемонстрировав ей на площади готовый костер, и заставить подписать признание. Это было очень важно для его хозяев. Они не хотели просто убивать ее, она должна была публично признаться, что ею руководил главный враг Первородного. Кошон сказал неграмотной девушке, что она подписывает всего лишь отречение от ереси ношения мужского платья, а сам вписал в признание все возможные ведьмовские грехи. Жанна поставила крест на лживой бумаге и одновременно на своей судьбе. Ее помиловали, но отправили обратно в тюрьму, где через пару дней снова обвинили в ношении мужской одежды. А что было делать несчастной девушке, если всю женскую одежду у нее в тюрьме отобрали, оставив только мужскую рубашку? Объявив, что ведьма Жанна взялась за старое, Кошон сжег ее измученное тело на площади. Жанна, даже горя на костре, держала перед собой две хворостины, сложенные крестом. Почти все на площади рыдали.

– А что же Первородный? – не выдержал такой несправедливости Цой. – Ну ладно подлый дофин. Все эти короли – какие-то ущербные и порченые. Но почему Первородный не защитил ее, не спас? Ведь это же он послал ее на смерть и наделил даром, который ее погубил?

– У него, видимо, возникли дела поважнее, – ответил Анжело. – Он добился своего, спас Францию, а дальше – это уже не его проблемы. К тому времени он давно разочаровался и в Древних, и в Посвященных, а про людей и говорить нечего. Ни мне, ни тебе, Цой, рассуждать о справедливости Первородного не приходится. Когда я потерял свою любимую, то закончил рассуждать на эту тему навсегда. Если тебя это утешит, подлый король Карл Седьмой реабилитировал доброе имя Жанны через двадцать пять лет после ее смерти, а еще почти через пятьсот лет церковники признали ее святой. Так вот…