Александр Рыскин - Время Лучника

Зенон побледнел.

— Так ты что же, княжна — думаешь, я это?.. И дядю твоего — я?..

— Нет. Дядю — не ты. Но у тебя ведь и сотоварищи могут быть…

— Постой, княжна! Погоди… — Зенон сглотнул нервно. — Знаю — все против меня. Но не я это, поверь. Я… Ради тебя — жизни не пожалею! Прикажи — изловлю того Лучника! Слово даю!

— И как ты его ловить-то собрался?

— А это уж мое дело.

В покои княжны робко заглянула Валерия с деревянным кубком в руках.

— Утро доброе, госпожа! Я вот отвару принесла тебе… Выпей — враз тебе полегчает. А то вон вчерась нас как напугала-то. Да-а…

Девушка шагнула к кровати, и тут же ей на плечо легла крепкая ладонь.

— А ну, стой, змея!..

Валерия опешила, роняя кубок. Не мешкая, Зенон обеими руками схватился сзади за ворот ее платья и рванул что есть силы вниз. Ткань затрещала; Валерия заорала в голос. Зенон по-быстрому развернул ее к себе лицом, и крепко сдавил локти.

— Вот, гляди, княжна!

Юнислава присмотрелась… и отпрянула: на спине девушки виднелось круглое клеймо — свернувшийся кольцом змей в короне и с высунутым раздвоенным языком. И над змеем была звезда…

— Вот так боярин Братибор метит слуг своих верных! — с ненавистью процедил Зенон, швыряя плачущую Валерию на пол.

От изумления Юнислава не в силах была вымолвить ни слова.

— А плохо тебе, княжна, было как раз из-за отвара ее. У-у, ведьма поганая! — Зенон замахнулся, и девушка съежилась, ожидая удара.

— Да не боись… Руки еще марать об тебя…

— Но… Она ведь не… Лучник? — тихо спросила княжна.

— Она-то? — Зенон сморщился брезгливо. — Знамо дело, нет. Тут пострашнее змей ползает… Вот его-то я и хочу придушить, пока не поздно. Так что, княжна, в лес меня отпустишь?

— А как же… я? — одними губами прошелестела бледная от страха Юнислава.

— Пока не будет меня — Ермил у твоих покоев постережет. Вот тебе нож мой, — Зенон отстегнул от пояса свой охотничий клинок и отдал госпоже. — Не отпирай дверь никому, и даже Стояну. Поняла? К окнам не подходи. А я скоро… Ну, что разлеглась, змеища? — прикрикнул он на Валерию. — Вставай да вали отседова! Если что с княжной сделаете — лично тебе шею сверну!

…Он меня слышит. Он вообще все и всегда слышит — на то он и Лучник.

Я хоронюсь за деревьями — нельзя ему дать прицелиться.

Мягок шаг его, но я тоже чую врага… и вижу мелькающий средь кустов черный капюшон.

Я бросаюсь вперед, меч мой зажат в руке… Но он успевает выстрелить.

Боль пронзает плечо. Я рычу, будто раненый зверь, и выдергиваю стрелу.

Ничего. Я смогу держать меч и в левой руке…

Зенон вышел из лесу; и левая рука его была опущена, и сжимала окровавленный меч.

Стоян Черноус вышел из терема ему навстречу.

— Ты уж прости, Стоян, — заговорил Зенон, не глядя в глаза своему учителю. — Ты меня вырастил, воспитал… А я вот… Сына твоего… Карнаух был храбрым воином. И лучником отменным. Я таких и не встречал. Но вот на мечах — извини…

Долго молчал Стоян Черноус. Затем стянул с себя кожаную куртку, бросил ее наземь. Легко, одним движением, высвободил из ножен свой меч.

— Не могу я оставить тебя в живых, Горегляд. Рад бы, да не могу. Все так срослось неудачно…

— Твоя правда, Стоян. Любил и почитал я тебя, как отца родного. Но чтобы против княжны нашей… Где носишь ты клеймо Братибора? На спине, как Валерия? Али на плече, как Лесохранительница, которую убил твой сын?

— А мне клеймо без надобности. Мы с Братибором выросли вместе, и отец мой служил его отцу. А потом… Повздорили по глупости, вот и оказался я в услужении у Северина. Но дружба наша крепче стали оказалась. Карнауха я младенцем к боярину отправил, на обучение. Валерию, племяшку мою, к княжне пристроил… И если б госпожа приняла руку и сердце боярина — не понадобилось бы крови этой совсем…

— Так, значит, и отца княжны вы извели? Северина, потом — брата его? — наливаясь гневом, спросил Зенон. — А меня зачем пригрел? Тоже для мести своей будущей?..

— Это не месть. Братибор правителем рожден, он не то, что эти… Одни пиры на уме, да охота. Он бы земли их под руку взял, да потом еще и еще… Глядишь, стал бы величайшим из сильных… Ну, да он еще станет!

— Вот ради чего ты сына родного не пожалел! — воскликнул Зенон.

— Не тебе меня судить!.. — сверкнул очами Черноус. — Защищайся или умри!..

Стоян занес меч, но Зенон успел отпрянуть, и тяжелый клинок рассек воздух.

Началась схватка достойных… Зенон мог держать меч лишь левой рукой, тогда как Стоян сжимал рукоять обеими ладонями, и потому молодому стражу княжны приходилось труднее.

А Юнислава смотрела за схваткою из окна, и видела она, что Черноус одолевает…

Стоян не спешил, зная, что у его воспитанника скоро иссякнут силы. Его меч искал прорехи в защите противника, но пока не находил их. Зенон же об атаке и не помышлял — отступая, он пытался утомить того, кто чуть ли не вдвое превосходил его по летам.

Наконец, Черноус исхитрился нанести удар сбоку, который Зенон отразил с немалым трудом. От следующего выпада Зенону тоже уйти посчастливилось, но, пятясь, он споткнулся о какую-то кочку или камень, и повалился спиною наземь. Стоян издал торжествующий рык, крутанул меч клинком вниз, чтобы пригвоздить врага к земле последним ударом… И замер внезапно, одеревенел на миг-другой, выронил меч… который вонзился в густую траву.

А затем рухнул на колени и с последним вздохом ткнулся лицом, и Зенон увидал торчащую меж его лопаток стрелу, а шагах в пятнадцати — Юниславу, которая опускала медленно лук…

— Это будет нашей тайной…

— Да нет же, дурачок. Теперь я — повелительница. И в мужья себе могу выбрать кого угодно.

Мы лежим на широкой постели, а ливень… Ливень опять хлещет по крыше, по верхушкам деревьев. И грохочет где-то вдалеке гром.

— Скажи — а как ты догадался… Ну, про Валерию? Что она поит меня отваром из дурных трав?

— Обмороки твои, княжна. Не понравились они мне. Да и то, что дурочкой она прикидывалась… Насчет Карнауха вот трудней было. Стоян да Шитик в тереме были все время — значит, кто Лесохранительницу порешил? Он, Карнаух. А за что? А за то, что решилась она правду тебе рассказать. Объяснить про Лучника да Змея. Легенда легендой, да карт-то ты не видала в тот раз, она сразу причитать начала, вот я и подумал — а не подучил ли кто ее? Убивать-то тебя им незачем было. Напугать — да. Чтобы ты сама решила руку да сердце Братибора принять, земли свои отдать ему под защиту. А вот кто дядю твоего Велимудра извел — это мы еще выяснять будем. Валерия, думаю, поможет. Я ее пока в подвале запер, да Ермилу велел сторожить. Раскаивается, похоже, змея подколодная… Мазь вон дала мне какую-то из запасов Шитика, плечо не болит почти уж…