Анатолий Жаренов - Парадокс великого Пта. Повесть

- Даст!

Тужилин пожевал губами и выразил свое сожаление. Когда он ушел, Маша сказала, что Лагутин вел себя как мальчишка. Он махнул рукой и объяснил, что с детства не любит вот таких маленьких, чистеньких и благополучных. Они почему-то вызывают отвращение своей безукоризненной ясностью, которая на поверку оказывается рядовой тупостью.

- Не так уж он туп, - заметила Маша. - И можешь быть спокоен, он не зря нанес тебе визит…

- Пускай, - отмахнулся Лагутин. - Ну, напишет еще статью.

- А нам запретят опыты.

- Не запретят. Я говорил с людьми, которые смотрят на вещи другими глазами. Тужилин прав в одном: не те нынче времена. Хотя тужилины и в эти времена умудряются процветать.

Потом все пошло своим чередом. Лагутин с утра забирался в лабораторию. Маша приходила несколько позднее. Щелкали тумблеры, тихо гудел памятрон. Крыса погибала. На стол ставилась очередная клетка. И так до поздней ночи. Однажды Маша сказала:

- Все-таки я не понимаю, чего ты добиваешься? Не может ведь наш памятрон превратить крысу в лягушку. Я повторяю тужилинский вопрос: чего ты ждешь от крысы?

- Поведение. Понимаешь, она должна изменить поведение.

- А может, мы вообще ошибаемся?

- Кто его знает, - задумчиво сказал Лагутин. - Честно говоря, я надеюсь, что памятрон способен на большее, чем расплавлять клетки. Но в чем фокус? Что-то мы делаем неправильно. Это ясно. Вот если получить хоть одну информацию. Пока мы даем клеткам только приказ о перестройке.

- И тебе, между прочим, не дают покоя обезьяны в сельве?

- Это только домыслы. Всего-навсего, - медленно ответил Лагутин. - Но когда я читаю об обезьянах… Видишь ли, мне иногда кажется, что кто-то опередил нас. Возможно, он шел иным путем. А может, тем же, что и мы… Трудно сказать… Достоверно я могу утверждать, что у того человека была иная цель, чем у нас. Мы хотим вернуть людям прошлое, а этот кто-то стремился ввергнуть людей в прошлое. Превратить в фиолетовых обезьян все человечество… Вспомни цепную реакцию распространения этой… нет, не эпидемии. Тут нужно какое-то другое слово, которого пока еще нет в лексиконе. Но не в этом дело… Впрочем, ты ведь знаешь…

- Очень мало мы знаем, - задумчиво откликнулась Маша. - Значит, надо искать режим. А может, надо от крыс отказаться? На собачках. Но я не смогу на собаках. Мне их жалко. И вдруг Тужилин прав? Может быть, молекула ДНК не содержит ничего, кроме программы строительства белка.

- Это было бы грустно, - сказал Лагутин. - Но Тужилин не прав. Я больше чем уверен в этом. Не забывай про обезьян. Кто-то уже сделал то, что делаем мы. И даже больше.

- Твоими бы устами, - вздохнула Маша.

- Подведем итоги, - сказал Диомидов, когда Беркутов и Ромашов уселись у его стола.

Ромашов снял очки и стал задумчиво протирать стеклышки. Итоги были неутешительными. Он и Беркутов изучали в эти дни жизнь вора, труп которого был найден в яме. Вора звали Петькой Шиловым. Жил он в Замоскворечье со старухой матерью. Нигде не работал. После каждой кражи попадался и из своих двадцати восьми лет в общей сложности десять провел в тюрьмах. Накануне того злополучного дня он вернулся в Москву после очередной отсидки. Ночевал на вокзале, на том самом, который принял поезд, привезший Тужилиных и Ридашева в столицу. Затем след вора обрывался. Ромашову и Беркутову так и не удалось узнать, почему Петька Шилов вдруг оказался в лесу.

- Может, он украл тросточку у этого Ридашева? - предположил Беркутов. - И драпанул в лес.

- Не вижу смысла, - возразил Диомидов. - Вор не дурак, чтобы красть трость. Подумаешь, ценность! Кроме того, если верить Анне Павловне, Ридашев вез трость в чехле от удочек. Не забудьте еще одного обстоятельства, Ридашев довез Тужилиных до дома на такси. Потом поехал дальше. Куда?

- Я нашел вчера того таксиста, - равнодушно сказал Ромашов.

- Все ясно, - резюмировал Диомидов. - Дальше можете не продолжать. Ридашев высадил Тужилиных и вернулся на этом такси обратно на вокзал.

- Правильно, - сказал Ромашов грустно. - Для того чтобы это узнать, не надо было и таксиста искать. Но я его искал, чтобы удостовериться.

- Ну и как? - спросил Диомидов.

- Ридашев больше никуда не заезжал. От Тужилиных он двинулся сразу к вокзалу. Там отпустил машину.

- Тоже правильно, - заметил Диомидов.

- Он мог отпустить машину в любом месте, - вмешался Беркутов.

- Мог, да не отпустил, - сказал Диомидов. - У него не оставалось времени на разъезды. Не забудьте, что с момента прихода поезда из Сосенска до появления ямы в лесу прошло всего два часа. Вот хронометраж. - Диомидов положил на стол бумажку с цифрами. - Тужилины ехали на «Волге». От вокзала до их дома - двадцать минут. Обратно - еще двадцать. Сосчитайте, сколько получилось? Сорок минут. Вычтите их из двух часов. Остается час двадцать. От вокзала до ямы на электричке с учетом расписания поездов - час плюс десять-пятнадцать минут ходьбы пешком. В резерве остается, следовательно, пять-десять минут. Однако мы слишком много времени тратим на обсуждение этого факта.

- Не понимаю, почему вы решили, что он обязательно должен был поехать на вокзал, - наморщил лоб Беркутов.

- О господи, - простонал Диомидов. - Вор-то ведь был на вокзале. Он был там, когда Ридашев и Тужилины садились в такси. А потом оказался в лесу.

- Что же получается, Федор Петрович? - задал вопрос Ромашов. - Выходит, мы зря старались.

- Да нет, - улыбнулся Диомидов. - Это, - он показал на бумажку, - это я еще после разговора с Тужилиной прикидывал. Подстраховывался. Теперь, когда вы нашли таксиста, хронометраж просто подкрепляет его показания. Они у вас?

Ромашов подал Диомидову листок. Тот прочитал его и спросил:

- Ну так что будем делать дальше?

- Таксист говорит, - сказал Ромашов, - что он высадил пассажира неподалеку от пригородных касс. В машину тут же сели какие-то курортники. И он уехал. А до отправления ближайшей электрички оставалось как раз десять минут…

- Так, - медленно произнес Диомидов. - Значит, десять минут. В эти минуты на вокзале происходит что-то, что соединяет вора с Ридашевым. И они оба оказываются в лесу. Следов машины вокруг лесной поляны нет. Они приехали на электричке. Когда они выходили на поляну, трость была в руках вора. Ридашев оставался позади. Потом выстрел - и… чудеса… Логичная картина?

- Значит, он все-таки украл трость, - обрадованно сказал Беркутов. - Он украл трость, сел в электричку. Ридашев заметил кражу. Милицию звать он по вполне понятным причинам не стал, а за вором последовал. И, нагнав его в безлюдном месте, покончил дело.

- А вы? - обратился Диомидов к Ромашову. - Согласны?

- Что-то тут не так, - усомнился Ромашов. - Шилов только возвратился из тюрьмы. С какой стати он будет красть удочки? Ведь Ридашев прятал трость в чехле от удочек. Даже если предположить, что вор увидел в чехле трость. Вор не дурак. Нет, я с этой версией не согласен.