Эл Ригби - #Тени приходят с моря

Лавиби кисло посмотрел на нее и заметил:

– Каждому нужна помощь, а не помощь – так поддержка. Мало ли что. Мне так спокойнее, да и ему, я уверен, тоже. С ним давно никто не ходил, а что же за корабль без человека?

Услышав это, Мади Довэ как-то странно улыбнулась. Пожалуй, она одобряла его слова. Тэсс, сдерживая раздражение, покачала головой: это позерство ей постепенно надоедало. Если это было позерство.

– Когда-нибудь ты окажешься за бортом.

– А ты что, огорчишься? – Джер вопросительно глянул на нее.

– Я огорчусь, – произнесла доктор. – Очень.

Лавиби едва не подавился. Но когда он поднял глаза на женщину, та уже смотрела в иллюминатор, и ее смуглое лицо ничего не выражало.

Теперь, вспомнив обо всем этом, Тэсс задумчиво подняла глаза к небу – чистому и безоблачному; ничто не предвещало новый шторм. Единственное, что расстраивало, – они уже очень давно не видели берега. Лишь на второй день путешествия, ближе к началу третьей вахты, они вроде бы заметили какие-то очертания, нарушавшие ровную линию горизонта. Странник шел достаточно близко, и они разглядели остров со скалистыми берегами, тонущий в молочном тумане, как остров Четырех Ветров. Туманное пятно напоминало округлый кокон: оно затрагивало только прибрежные воды, не расползаясь вширь.

Путешественники немного поспорили: не стоит ли причалить и поискать кого-нибудь, чтобы дать повторный сигнал в Большой мир. Джер был против, Ласкез и Мади Довэ – за. Тэсс склонялась к тому, чтобы поддержать лавиби, но этого не потребовалось: корабль сам начал резко менять курс, не внемля никаким просьбам и приказам. Остров остался далеко позади. Впоследствии Тэсс увидела, что на карте из кабинета управителя он помечен как Рэва и что нарисованная линия пути обходит его. Примерно по такой дуге, какую и сделал Странник.

– Эй!

Тэсс обернулась. К ней шла Таура, медленно и осторожно ступая по доскам. Тэсс улыбнулась и шагнула навстречу:

– О, тебе лучше?

Первые два дня шпринг пролежала пластом в каюте, почти не вставая и отказываясь от пищи. Качка и близость такого количества воды сказались на ней сильнее, чем на остальных, впрочем, Тэсс сомневалась, что дело было исключительно в этом. Другая причина ее подавленного настроения так никуда и не исчезла. Но накануне вечером Таура все же взяла себя в руки и вышла на палубу, улыбаясь. Она улыбалась и теперь, щуря ярко-зеленые глаза:

– Все хорошо. Такой приятный ветерок. Я привыкну.

Тэсс заметила, что шпринг держит что-то под мышкой. Это оказался уже знакомый альбом со снимками. Таура не расставалась с ним с тех пор, как забрала его у Джера. Впрочем, лавиби почти не возражал. Для него альбом был кучкой замусоленных бумажек, для шпринг – памятью и, возможно, даже надеждой.

– Ты видела свои снимки, Тэсси? Ты есть на пяти или шести.

– Нет, – отозвалась она.

– Хочешь посмотреть?

Тэсс не любила разглядывать собственные снимки: она получалась плохо и совсем не так, как в жизни. Как будто за мгновение до щелчка затвора ее загораживал кто-то необыкновенно уродливый. Но отказать Тауре Тэсс не смогла, к тому же других занятий у нее сейчас все равно не было.

Пройдя немного по палубе, девушки сели на две пустые бочки, в которых, видимо, когда-то хранились фрукты. Таура разложила альбом на коленях и открыла его:

– Смотри… это тот Выпуск, который был, еще когда мы были маленькими. Наверное, первый при ло Паолино, ведь он управляет Кровом столько же, сколько мы тут живем.

– Ты и это знаешь? – невольно усмехнулась Тэсс.

Шпринг быстро кивнула:

– До него была какая-то женщина. Я слышала, ее сняли, потому что… ну вроде как при ней отсюда часто сбегали. Наверное, она была злая. А вот ло Паолино…

– Да-да, самый замечательный на свете, – рассеянно подтвердила Тэсс, вглядываясь в общий снимок.

Она помнила этих хмурых ребят, на которых она, как и многие малыши, восторженно смотрела снизу вверх. Наверное, для управителя, только-только получившего свою должность, первый Выпуск действительно был очень важен, раз он сохранил этот снимок. И к чему такая сентиментальность? Самой Тэсс не казалось, что стоит придавать значение подобным пустяковым вещам. В конце концов, воспитанники покидали Кров почти каждый юнтан. Да и вообще. Слухи, будто Паолино родом из Большого мира, его столичный облик, найденный в ящике пистолет…

Тэсс решила пока не забивать себе голову. Таура уже перевернула страницу:

– Старая ла доктор… помнишь ее?

Годри Сихара, стоявшая над своим столом со скляночками, рассеянно и мягко улыбалась. Ее седеющие волосы были заплетены в две длинные косы.

– Она так долго пыталась научить Ласкеза говорить…

Тэсс уважала старого доктора именно за это. Ла Сихара уехала обратно в родной Лар вскоре после того, как остров покинули серопогонные. Так что она успела снова услышать голос мальчика, которого очень любила. Ла Сихара оставила теплые пожелания многим подопечным и пообещала навещать их. Правда, этого так и не произошло, и большинство сирот ее быстро забыли: такая же приветливая, но вдобавок молодая и красивая Мади Довэ заняла не только должность врача, но и место в их юных сердцах. Ее снимок был здесь же, рядом: доктор стояла на фоне океана и улыбалась, щурясь от Зуллура.

– Интересно, они что, гуляли там только вдвоем? – насупившись пробормотала Таура.

Тэсс усмехнулась:

– Может, ее снимал не управитель. Мало ли с кем…

– Наверняка он… – Таура вздохнула. – Какая же она красивая. Мне никогда такой не стать. Ты знаешь, сколько ей?

– Около тридцати юнтанов, – рассеянно ответила Тэсс. – Побольше даже.

– Она в два раза старше меня, а я в свои шестнадцать просто ужасна… – вздохнула шпринг.

– Не надо так говорить. – Тэсс потрепала ее по плечу. – Мы все разные, вот и все.

– Настолько разные, что именно по доктору все вздыхают – и старшие, и воспитатели? – Шпринг грустно провела когтистым пальцем по снимку Мади Довэ.

– Ты тоже многим нравишься, – возразила Тэсс и, не удержавшись, прибавила: – Да ты на меня посмотри. Более непопулярной девчонки не найти, в то время как у меня самый симпатичный брат в школе.

Таура нахмурилась и посмотрела на нее в упор – не то оценивающе, не то укоризненно:

– Они просто знают, кто ты , вот и все. Красивая умница с необычным и хорошим будущим, которого у них не будет, в их представлении все равно что…

– Уродина, – закончила Тэсс, пожала плечами и перевернула страницу.

– Ох, Тэсси…

– Да забудь.

Она увидела на фото Ласкеза, Джера и других мальчишек, игравших в мяч на пустыре. Ласкезу было девять, и он уже не разговаривал, но все равно выглядел радостным: его широкая довольная улыбка словно освещала весь снимок. Тэсс посмотрела на соседнюю карточку, где воспитатели сидели за столом и явно слушали какой-то тост. Паолино, занимавший место во главе, казался очень хмурым. Он чуть склонил голову, касаясь длинными изящными пальцами лба. Выражение его лица резко контрастировало с выражением лица Ласкеза.