Гапарюн Гарсаров - Галерея демонов Ламбранта

Аркаша укрылся одеялом по самую голову. Так он планировал решить сразу несколько проблем. Прежде всего, согреться. Апрель в этом году выдался на редкость холодным, а топить в доме перестали вот уже как неделю назад. Из подпола тянуло сыростью, да и окна продувало ветром. От этого по стеклу постукивала ветка калины, нагоняя на шестилетнего мальчика страх. А под ватным одеялом он всё ж таки чувствовал себя в безопасности.

— И чё, дрыхнуть теперь? — раздался недовольный голос Гриши с соседней кровати.

— Отец же сказал, — отозвался другой брат — Алёша, самый старший.

В прежнем доме у каждого из них была своя комната, поэтому болтовня перед сном случалась редко. Теперь же приходилось ютиться в одном маленьком помещении всем троим. К тому же, кровати неудобные — короткие, низкие, неровные. На таких даже не попрыгать, да и лежать совсем не комфортно. Правда, отец обещал скоро решить все эти проблемы.

— Ой, — вздрогнул Аркаша от очередного стука по окну и испуганно уставился в темень.

— Как девчонка! — усмехнулся Гриша и перепрыгнул на кровать к братишке. — Таракашек тоже боишься? Их тут много!..

— Ты не ори, — потребовал Алёша, толкнув мальчика ногой. — Хочешь опять до утра простоять коленями на горохе?

— А, не-не, — мигом присмирел средний брат и стянул одеяло с младшего. — Ты чё? От кого там прячешься?

— От чертей, — промямлил Аркашка, пытаясь вновь укутаться.

— Каких? — ухмыльнулся старший брат.

— С кладбища, — неуверенно ответил младший, но на этот раз одеяло у него забрал Алёша, тут же накинув его себе на плечи. — Дай сюда, это моё!

— Трусишки должны мёрзнуть, — деловито подметил он, прохаживаясь вдоль кроватей. — Тем более, что с кладбища вообще никто не может прийти.

— А мертвецы? — уточнил Гриша, сидя в ногах младшего брата. — Я слышал, они в луну встают из могил и ищут свежую кровь…

— Единственный день, когда кто-то встанет из могил, будет днём пришествия Христа, — твёрдым голосом заявил Алёша. — Ты забыл, что ли? Я утром скажу отцу, чтобы тебя опять просветили.

— Да не, не надо, — взмолился Григорий, поднявшись к старшему брату. — Ну пожалуйста! Я не хочу переписывать ту книжку дурацкую…

— Ого, ещё и любимую книгу отца назвал дурацкой! — не унимался Алёша. — Получишь ты по носу тогда!

— Учительница говорила, кто не спит — тот чёрт, — вспомнил Аркаша, глядя на потасовку братьев.

— Эта та грымза очкастая? — веселился старший, накинув на Гришу отобранное одеяло, так что теперь тот был похож на привидение. — Пфф, она ещё говорила, что молоко пить нельзя, а надо, как коровам, жевать одну только траву.

Григорий рассмеялся под одеялом, а Алёша принялся его вертеть на месте, мешая вернуться в постель.

— Надо верить в дела апостолов, — продолжал при этом старший брат, — и в Бога, и в Иисуса Христа. И в Дух Святой. А не в чертей.

— Но они же есть, — настаивал Аркаша, потирая замёрзшие плечи и ноги. — Я сам видел…

— Где это ты видел? — отозвался из-под одеяла смеющийся Гриша. — В толчке?..

Алёша толкнул среднего брата, и тот повалился на его кровать.

— У нас в огороде, — пояснил Аркаша и указал на окно, за которым в лунном свете переливался заросший бурьяном сад.

Старший брат вновь с усмешкой посмотрел туда. Ветер трепал густые заросли прошлогодней травы, и в сумраке они, действительно, выглядели как чьи-то тела, которые прячутся возле дома.

— А в апостолов верить тоже надо? — спросил Гриша, наконец-то скинув с себя тяжёлое одеяло и поправив взъерошенные светлые волосы. — Про них отец ничего не говорил…

— Апостолы, они как ангелы, — уточнил Алёша, отвернувшись от окна. — Все святые и великие.

— Ха-ха, Аркашка-какашка, веришь ли ты в апостолов? — с ухмылкой обратился Гриша к младшему брату.

— Так если они ангелы, — стал рассуждать озябший мальчик, — значит, есть и демоны рогатые. Я видел на книжках у папы, они нарисованы там…

— Молись почаще, — заключил Алексей, вернувшись в свою постель, — и тогда черти мерещиться не будут.

Очередной глухой стук по стеклу заставил вздрогнуть даже Гришу, отчего он замер с раскрытым ртом.

— Ну вы и малявки! — ухмыльнулся старший брат и хотел запустить в них подушкой, как грохот за окном повторился.

— Смотри-и-и! — прошипел Аркаша, указав рукой на стекло.

Там замелькали тени. Поначалу Алёша решил, что это опять заросли бурьяна качаются от ветра. Но шевеление было слишком очевидным — кто-то чёрный двигался вдоль дома. Мальчишки хотели вскочить со своих кроватей, однако старший брат жестом велел им остаться в постели. Сам он приблизился к окну, протёр рукавом пижамы запотевшее стекло и едва выглянул в огород, как снизу рамы возникла мохнатая башка с большими круглыми глазами.

— Бе-е-е! — проблеял незнакомец снаружи, изрядно напугав Алёшу, отчего он отшатнулся к своей кровати.

— Би-и-и! — раздалось со стороны второго окна, и оттуда на ошеломлённых братьев смотрели ещё две жуткие морды.

— А-а-а!!! — заверещал Гриша и ринулся к двери, но доски пола под ним тут же затрещали. Следом оттуда полезли тёмные когтистые лапы.

Теперь уже все трое кричали во весь голос. Раздался звон битого стекла, новый грохот, блеяние ночных посетителей и визг детей. Но когда их отец распахнул дверь комнаты, его взгляду предстал лишь погром. Кровати сдвинуты, доски в полу проломлены, окна выбиты. Лишь свежий апрельский ветер врывался в помещение вместе с шелестом сухого бурьяна.

Грязный гранёный стакан чуть не расшиб лицо Вадима и с глухим стуком отскочил от стены. Даже на полу он не разлетелся на осколки из-за мягкого линолеума. Так что мать могла после сцены истерики использовать его по любимому назначению — выпить водочки.

— Гад, вот же гадина! — повторяла она, пытаясь найти на замызганном столе другие предметы, которыми было бы не жалко запустить в ненавистного сына.

— Да успокойся ты, — в очередной раз попросил Вадим, придерживая спортивную сумку. — Так же всем будет лучше…

— Ах, лучше, вон чего! — верещала женщина и принялась колотить рукой по столешнице, отчего крошки и промасленные газеты посыпались на пол. — Ты, гадина такая, получишь сейчас в рожу свою! Я тебе мозги вправлю на место!

Но Вадим знал, что она блефует. Ещё несколько лет назад у неё получилось бы с ним справиться. А теперь, когда он стал высоким и плечистым парнем, даже пощёчину ему дать вряд ли удалось бы. Она элементарно не дотянется до его головы.