Катерина Зиборова - Ледяной дракон. Академия выживания

Была ли я удивлена? Да! Но Мадам подтвердила слова дракона. Он отозвал ориентировки на меня и, казалось, вообще вычеркнул меня из своей жизни, став затворником. Зато я помнила. Помнила, благодаря кому оказалась здесь, и тихо бесилась.

О Палаче новостей по-прежнему не было.

Наступила зима. Стараясь отвлечься от грустных мыслей и тоски, я полностью посвятила себя учебе. Книги были прочитаны, стойки отработаны, я даже вполне сносно научилась накладывать грим. Я совершенствовалась и искала разные образы. Роковая блондинка с пухлыми губами шла медленно, соблазнительно покачивая бедрами. А запуганная серая мышка в огромных очках ходила сгорбившись, боясь поднять взгляд.

Оглянуться не успела, как наступили праздники. Рождество я встретила с Мари. Только глядя, как в камине пляшут язычки пламени, а игрушки на ели ловят рыжие блики, я поняла, что праздник этот, по сути, пустышка. Для меня. Вокруг не было ни друзей, ни родни, не было громких тостов, наполненных весельем. Радости и надежды. Только чувство грусти и некой бе– зысходности. Но именно в тот день я решила для себя кое-что. Когда магия вернется, я должна съездить в Лазурию. Бабушка и дед давно покинули этот мир, но, насколько мне известно, их дом принадлежит матери. А это значит, что у меня есть призрачный шанс узнать о прошлом. Кто знает? Возможно, сохранились какие-то письма, способные хотя бы частично ответить на мои вопросы?

Ах да. Мать и Маркус по-прежнему были под стражей. Суд не проводился. Я не стала уточнять причины задержки. Мне хватало только знания того, что они обживают новые, роскошные хоромы с крысами. Братик так и жил у бабушки по отцу. За него я не волновалась. Хотя пару раз давила в себе желание хотя бы одним глазком взглянуть на мальчишку.

Я открыла дверь в свою комнату, и луч света, идущий из коридора, выхватил Рэна, сидящего на подоконнике.

– Ты что здесь делаешь?

Я даже спрашивать не стала, почему он считает приемлемым появляться здесь, когда захочет. Бесполезно. Больше удивляло, что инкуб явился посреди недели.

– Ты мне не очень нравишься, – тут же отозвался он.

Ох, вот только очередных разборок мне не хватало. Устало вздохнув, я закрыла за собой дверь и включила свет.

– Ты тоже не мой идеал, ну а что? Похоже у нас намечается вечер признаний.

– И разговаривать с тобой мне не о чем.

– Аналогично.

Инкуб одарил меня недовольным взглядом и, скривившись, отвернулся.

– Не коммуникабельна, – на грани слышимости посетовал он, а потом громче добавил: – С женщинами я разговариваю только по необходимости. И твоя манера общения выводит из себя. Обычно я с легкостью могу закрыть неугодную мне тему и перейти к более… приятному времяпрепровождению, но ты…

– Мне сказочками рот не заткнешь, – согласилась я.

– В этом и проблема, – кивнул Рэн. – Ты отличаешься от других, и это бесит. С одной стороны.

– А с другой? – осторожно поинтересовалась я, присаживаясь на край постели.

– Общение с тобой – новый опыт.

– Поправь, если ошибаюсь, ты мне сейчас в открытую мировую предлагаешь? И это после всевозможных подколов и холодного, словно лед, общения?

– А что, не похоже? – тут же ощетинился Рэн. – Давай, говори со мной.

– О чем? – растерялась я.

– Ну о чем можно с женщиной поговорить?

– О многом. Ты хоть тему задай.

Инкуб на несколько минут замолчал, а потом с явным трудом выдавил:

– Погода сегодня хорошая.

Бросила взгляд на разбушевавшуюся за окном метель. Ага. Очень.

– Скажи, ты спор, что ли, проиграл?

– С чего ты это взяла? Я просто хочу…

– Да поняла я, просто странно.

Смотря на непривычно замкнувшегося инкуба, я горестно выдохнула и спросила:

– Как дела на личном фронте?

Глаза Рэна загорелись, а я следующие несколько часов была вынуждена выслушивать истории о похождениях инкуба.

Слово за слово, и как-то незаметно я отпустила себя, выплеснув на Рэна часть терзаемых меня чувств. На удивление, стало легче.

Мы редко собирались, но сегодня, поздним январским вечером, наша команда за долгие месяцы была в сборе. Только оказавшись отрезанной от парней, я поняла, что каждый из них мне по-своему дорог. Я с улыбкой смотрела на них и отчетливо понимала, что ни на что бы не променяла общение с ними. Рэн был слишком прямолинеен и груб порой, зато только с ним я могла безнаказанно язвить, получая в ответ шпильки. Арс – всегда приходил на помощь, но, вжившись в роль преподавателя, безбожно гонял меня по вопросам и порой доводил придирками до нервной икоты. Брайан же, несмотря на свой плотный график, пытался придумать для меня «достойную защиту». Бедняга так и не смог оправиться после прошлых неудач и с фанатичностью сумасшедшего ученого пытался доказать всем, что он лучший. Конечно, в первую очередь он желал утереть нос собственным неудачам.

Как-то я попыталась мягко намекнуть ему, что защита мне больше и не нужна вроде… Зря я это сделала. Сама не понимаю как, но вполне милая беседа закончилась феерично, и следующий час под дикий хохот инкуба я отдирала от себя пиявок. Даже Ловец, пришедший на помощь, тихонько смеялся, складывая зубастых тварей в банки.

– Чего ты такой счастливый? – флегматично спросил Рэн у светящегося от удовольствия Брайана.

Тот, хитро взглянув на меня, подмигнул.

– Как же я рад! – воскликнул он. – Спасибо! Если бы не ты, я бы с тоски здесь умер!

– Чего натворила? – тут же осведомился Арс, почесывая за ухом гончую.

– Ничего, честно! Я вообще не знаю, о чем речь, – поспешила я оправдаться.

– Только не говори… – расстроенно-просящий тон Рэна заставил меня насторожиться.

– Да! – кивнул ученый.

– О не-е-ет, – спрятав лицо в ладонях, проскулил инкуб.

– А в чем дело? – осторожно спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

– Скоро узнаешь, – мрачно отозвался Рэн.

Подойдя, он положил руку мне на плечо и страдальчески прошептал:

– Крепись.

– Нечего ее пугать, не такой уж я и зверь, – обиженно фыркнул Брайан.

– Ты это мне рассказываешь? – вздернув бровь, переспросил Рэн.

Мои последующие расспросы не увенчались успехом. Эти трое знали что-то, но со мной великой тайной делиться не спешили. Вот честно, даже обидно стало. Парни ограничились улыбками и одним-единственным словом «сюрприз». Ох, и не люблю я их. Но дуться долго я не смогла. Вспомнила, что и сама не все рассказала парням. Да, они знали, что я дракон-беглянка, знали, что нельзя ко мне магию применять, знали, кого я винила в этом. Вот только рассказывать свою историю без купюр я не спешила. Не хотела, чтобы меня жалели.

А еще время от времени я вспоминала Палача и Къера. Эти двое не желали покидать мои мысли. На дракона я по-прежнему безумно злилась и выходила из себя при его упоминании. А Палач, оставивший после себя лишь загадки… Трудно описать, что я испытывала к нему. Возможно, несмотря ни на что, я переживала за наглеца. Смешно, конечно, но как еще объяснить, что толкало меня на попытки связаться с ним через нашу связь? Я же трусливо оправдывалась перед собой – хочу знать, что теперь никакая расписка мне не указ. И это противоречивое чувство, незаметно прокравшееся в мою жизнь, пугало до чертиков.