Михаил Шуваев - Чужая игра

«Все – тупик! – обреченно подумал Сноу. – Ничего не остается, как только лететь в командировку на Арктур. Здесь, на Земле, похоже, мы больше ничего не нароем».

Агент хотел связаться с Айво, но, посмотрев на свой атомный «ролекс», махнул рукой и запросил бронь на ближайший рейс субпространственника до Арктура. Расстояние до звезды составляло 37 световых лет. Время в пути – чуть больше двух недель. День на разгон и нырок в подпространство, полет в подпространстве пятнадцать дней, выход и торможение еще один день. Корабль оснащен камерами анабиоза для пассажиров, то есть реально для него полет продлится всего несколько часов.

Парадокс субпространственных полетов, в отличие от субсветовых, подчинявшихся релятивистской теории Эйнштейна, заключался в том, что относительное время на корабле мало отличалось от времени, прошедшем в точках отправления и назначения. Если при полете со скоростью света, недели, проведенные астронавтами в корабле, растягивались на Земле на длинные годы, то при полете в подпространстве, наоборот, та же неделя составляла день-два в месте старта. Именно поэтому большинство пассажиров предпочитали во время межзвездных перелетов погружаться в анабиоз.

Через несколько секунд пришло подтверждение на забронированное место. Сноу подумал и заказал еще один билет – для Блумберга. Нечего тут сидеть, пускай оторвет свою задницу от Земли и слетает на Арктур – альфу Волопаса!

Определившись таким образом, он прошел в ванную комнату и встал под приятный ионно-дисперсный душ, который всегда действовал на него умиротворяюще.

Через десять минут он прошел к себе в спальню и с удовольствием растянулся на прохладной простыне. Посмотрев на часы, он приказал электронному мозгу дома, или Элму, как фамильярно он привык его называть, разбудить его в семь тридцать утра и глубоко заснул.

– Ну ты даешь! Хоть бы предупредил заранее, я уж не говорю о том, чтобы спросить, могу ли я сейчас лететь на Арктур! – обиженно выговорил Ричарду начальник научного отдела, едва появившись в кабинете специального агента.

– Не передергивай, Айво! Я только забронировал билет, больше никаких действий не предпринимал, а прямо с утра позвонил тебе.

– Все равно, – пробурчал Блумберг, – непорядок. Предупреждать надо.

– Хорошо, в следующий раз я тебе позвоню в четыре часа утра. Идет?

– Нет, не идет. В следующий раз будь любезен генерировать свои гениальные идеи в рабочее время, как это делают все нормальные люди.

– Хорошо, я постараюсь. Ну, так ты сможешь или нет?

Айво, сидевший у рабочего стола Ричарда, зачем-то одернул условно-белый халат весь в пятнах от химикалиев и пролитого кофе и ответил:

– Точно не знаю, надо посмотреть график.

– Ну, вот и посмотри. Рейс завтра в полдень. Кстати, ты не подумал, кто нам может помочь из твоих технарей? У тебя же есть толковые ребята?

– Ричи, у меня в отделе всего двадцать восемь человек, все толковые, но нет специалистов по строительству космоверфей!

– Плохо, что нет, нам бы помощь знающего человека не помешала.

– Попросим кого-нибудь помочь на месте. Я направлю депешу в наше отделение, – вздохнул Блумберг и встал. – Все, пошел. Надо дела заместителю передать и вещички собрать. Дон Кимуре ты, надеюсь, сам все доложишь.

– Нет, депешу на Арктур сам не направляй. Напиши черновик, я подправлю. Думается мне, что нам ни к чему особенно афишировать истинные причины нашего интереса к космоверфи, – предостерег Ричи. – А директору, конечно, доложу.

– Конспиратор…

Блумберг взял со стола МИППС и, махнув на прощание рукой, вышел из кабинета. Когда за ним бесшумно задвинулась пневматическая дверь, Ричард набрал на своем МИППСе номер Арктурианской транспортной компании АТК:

– Здравствуйте, заказ на имя Ричарда Сноу Земля-Арктур-3-Земля на 20 июля с открытой обратной датой подтверждаю. Оплата будет проведена в течение одного часа КОНОКОМом.

– Спасибо, мистер Сноу, что выбрали нашу компанию. По получении оплаты, два места первого класса на рейс 367 Земля-Арктур будут за вами зарезервированы. Пропуском на корабль служит ваша индивидуальная планетарная единая карточка ИПЕК, данные которой будут введены в компьютер спейсфлаера. Старт корабля завтра в двенадцать ноль пять пополудни из космопорта Шарль де Голль.

Все это происходило чуть больше трех недель назад на Земле. А теперь Ричард стоял в плавках на балконе пятизвездочного отеля и с удовольствием потягивался, подставив сильное загорелое тело под мощные красноватые лучи гигантского Арктура, занимавшего едва ли не пятую часть светло-фиолетового неба. С тридцатого этажа открывался изумительный вид на основной город колонии – Бриз и живописное, сильно изрезанное побережье океана. Планета называлась Архипелаг, и 90 % ее поверхности были покрыты мощным слоем изумрудно-зеленого океана. Глубина его в некоторых местах доходила до тридцати километров, и штормы здесь бывали нешуточные. Поэтому в полутора километрах от каменисто-песчаного берега малахит воды рассекала извилистая линия высокого и длинного волнореза, традиционно заканчивающегося небольшим маяком. Маяк выглядел архаично на фоне современных водных глайдеров, снабженных спутниковыми навигационными системами, но зато придавал порту некоторый винтажный шарм. Морской порт казался совсем небольшим и предназначался, скорее, для частных прогулочных яхт колонистов.

В космопорту их с Айво встретил заместитель начальника Арктурианского секторального отделения КОНОКОМа лейтенант Гебриэл Найт и сопроводил в гостиницу. Попрощавшись, он сказал, что назавтра заскочит за ними в полвосьмого утра по местному времени.

Ричи посмотрел на атомный «ролекс»: шесть тридцать утра. Пора окунуться в бассейн и – на завтрак. Он подошел к ребру здания, проходящему рядом с балконом, и шагнул в остановившийся рядом стеклянный цилиндр. Практически невидимая конструкция быстро заскользила вдоль стены отеля к голубеющему внизу бассейну.

С удовольствием поплавав в прохладной воде, он с некоторым сожалением вышел из бассейна и поднялся к себе в номер. На соседнем балконе показалась всклокоченная голова его напарника. Тот, как всегда, встал в последний момент и еще толком не успел проснуться. Судя по мокрой шевелюре, он успел побывать в душе, но это не вывело его из полусонного состояния.

– Проснись, Айвенго! За две недели не выспался, что ли? – поприветствовал его Ричи. – Сейчас на завтрак двинем!

Блумберг пригладил волосы и просонным хриплым голосом предложил:

– А, может, сюда закажем?

Ричард не стал с ним спорить, и вскоре они сидели в номере Айво на балконе за небольшим столиком и уминали яичницу с беконом и теплые круассаны с кофе.