Ольга Пашнина - Лгунья

– Добрый вечер, Эмили, – наконец я нашла в себе силы поздороваться. – Удивлена, что вы вдруг решили нас навестить.

– Не нужно этого холода, Кортни. Я всегда мечтала навещать Кимберли, я не отказывалась от нее. Но у Карла были свои условия, а я… со мной она выросла бы в нищете.

По лицу женщины пробежала тень. Так я и думала – пришла клянчить деньги.

– Я слышала, ты сильно простужалась. Как здоровье?

– Спасибо, неплохо.

– Мама останется у нас на пару дней, ты же не против? – спросила Ким.

Глядя в ее глаза, сияющие надеждой, я просто не могла сказать «нет» и вышвырнуть Фаннинг из дома.

– Кайла разрешила, – добавила Ким.

Я подавила желание сказать что-то вроде «Кайла слишком быстро решила, что она уже хозяйка дома». Все же моя злость была результатом усталости и трудного дня. Меньше всего я хотела срываться на младшей сестре. Да, Ким рада приезду матери, она вообще не склонна на кого-то обижаться, прощает любые обиды. А Кайла не знает, кто заказал кукол, и разумеется, тоже решила не расстраивать сестру.

– Прошу меня извинить, я очень устала, – наконец сказала я, проходя мимо Фаннинг к лестнице. – Уже поздно. Думаю, вы разберетесь с ужином без меня.

– Спокойной ночи. – А Ким все ж почувствовала мое напряжение.

– Не уверена, что усну в одном доме с этой женщиной, – не удержалась и шепнула я Герберту, когда мы поднимались наверх.

– Остаться с тобой? – не преминул воспользоваться шансом.

– Размечтался. Хотя…

Я вспомнила о документе, найденном у Белами, и решила, что знания Герберта мне могут понадобиться.

– Пожалуй, хочу. Можешь не обольщаться. Сегодня мне нужен исключительно твой интеллект.

Дверь скрипнула едва слышно, но я бросила быстрый взгляд, чтобы удостовериться – вошел Герберт. В его руках были две тарелки, которые он поставил на стол. Я с любопытством приподнялась на локтях. В одной из тарелок были бутерброды, по-мужски неуклюжие, с огромными кусками копченого мяса. Во второй лежали всякие фрукты, орешки и сыр. Герберт сходил за бутылкой вина и достал где-то два бокала.

– Урчание твоего желудка намекнуло мне, что ты не станешь отказываться от легкого перекуса, – усмехнулся он, встретившись глазами с моим голодным взглядом.

– Все уже спят?

Я сделала несколько больших глотков вина и тут же ощутила головокружение. Не хватало еще напиться.

– По-моему, да. Давай сделаем перерыв, а не то моя голова взорвется.

Мы на протяжении трех часов пытались расшифровать документ Кайлы, но особых успехов не добились. Герберт использовал все известные заклинания, но без шифра мы мало что могли. А подобрать шифр – это дело не из легких.

Я уже почти решилась идти к Кайле и спрашивать прямо, как с ней связан Белами. В конце концов, одно дело – похищение ребенка. Убийство Хейвен – это серьезнее.

– Не понимаю, – я потерла виски, – как связаны Белами, Хейвен и Эмили? Это какой-то бред!

– А я предупреждал. Многие дела разваливаются просто потому, что все вокруг ищут логический мотив. Иногда что-то случается просто потому, что кому-то стало скучно. Или кто-то псих… погоди-ка.

Герберт отставил в сторону бокал с вином и подвинул к себе документ.

– Что? – тут же заинтересовалась я.

– Если его шифровала не Кайла?

– Белами?

– И не он. Если документ шифровал Карл?

– Не поняла, – нахмурилась я. – Зачем папе шифровать какое-то соглашение между Кайлой и Белами?

– Посмотри на подпись.

Посмотрела, и не один раз. Подпись, как подпись, принадлежит явно руке сестры. Что необычного увидел Герберт?

– Объясняю. Подпись на этом документе немного отличается от обычной подписи Кайлы. Я каждую вашу завитушку знаю досконально. Так Кайла расписывалась до того, как поступила в колледж. В юности она не очень жаловала письмо, а позже, начав учиться, она немного видоизменила почерк. Она расписалась на этом документе еще до поступления в колледж.

– Тогда я совсем перестала что-либо понимать, – призналась я.

– Есть документ, который Кайла подписала явно после шестнадцати – раз получила право отвечать за себя, но явно до восемнадцати-девятнадцати. Ты же помнишь, что Карл контролировал каждый ваш шаг в то время. Он вряд ли прошел бы мимо этого документа, если только Кайла не сделала какую-то глупость самостоятельно, что вряд ли.

Он вернулся к вину и откинулся на спинку кресла. Глаза его блестели, и, пожалуй, взгляды, которые Герберт нет-нет, да и кидал в мою сторону, были слишком многозначительны. Я старалась их не замечать, но ничего не могла с собой поделать: вино в голову ударило быстро.

– Тогда что-то, связанное с мамой.

Маму отец любил. Наверное, это был единственный человек, которого он любил таким, какой он есть. Которого не лепил под собственные нужды. Ей он все прощал, ей позволялось то, на что я до сих пор не могу решиться.

Я пробовала вариант за вариантом. Имя, дату их свадьбы, дату ее рождения, смерти. Но написанное в документе так и оставалось набором символов.

– Думай, милая, думай, – хмыкнул Герберт. – Должно быть что-то, что он поставил как шифр. Любимое блюдо, имя ее питомца в детстве?

– Цитата? – вздохнула я.

Улеглась на кровать, поднеся документ к глазам и криво нацарапала там мамину любимую цитату из «Одиссеи Гэллы» – «И ночью тихо стелется туман по духом зла испещренному проспекту».

К моему удивлению, буквы вспыхнули красным, закрутились и сложились в привычные слова. От удивления и неожиданности я не сразу поняла, о чем говорится в документе, а когда вчиталась, резко села.

– Кортни? – Герберт мгновенно оказался рядом.

– Это соглашение между Белами и Кайлой, – я читала с самого начала, – куча условий, вознаграждений – ему. О передаче ребенка на воспитание. Кайла отказалась от своего ребенка и отдала его в семью Белами?

Герберт, судя по его лицу, тоже был несколько удивлен. А у меня так и вообще выбили из-под ног почву. Кайла, холодная и заносчивая старшая сестра – родила ребенка?!

Ей было семнадцать – я взглянула на дату подписания.

– И почему мы не заметили? Мне было уже тринадцать, я бы запомнила сестру беременной. И ты тоже.

– Ну а обучение Кайлы в Даркфелле? Когда она решила поступать в колледж? По срокам все сходится.

– О, Богиня! – Я опустила голову и помассировала виски. – Стелла – дочь Кайлы? Моя племянница? Но для чего Белами привлек внимание к своей семье, ему ведь нельзя разглашать эту тайну?

– Кончились деньги, полученные от твоего отца? – предположил Герберт. – Решил стрясти с Кайлы еще, а она, возможно, отказалась. Он и отомстил.

– А Эмили Фаннинг?

– Здесь два варианта: либо она как-то узнала, что Кайла отказалась от ребенка в юности, либо все просто слишком удачно совпало.