Ольга Пашнина - Лгунья

– И что мне делать? – Ким первая нарушила тишину, голос у нее немного дрожал.

– Идем в кабинет, – распорядился Герберт. – Кайла, ты тоже. А ты…

Он смерил меня тяжелым взглядом.

– Или трезвей, или допивай уже и развлекай женишка. Нашла время.

– Герберт! – тихо одернула его Ким.

– Идем, Кимберли. Меня не будет на допросе, так что давай в оставшееся время разберем, что можно говорить, а что нет.

Когда их голоса стихли, я без сил рухнула в кресло. Наверное, хотелось разреветься, но слез не было. За годы жизни в Даркфелле я приучила себя даже не думать о слезах. Поэтому я просто уставилась на слабые языки пламени в камине. Он уже догорал, и ни у кого не нашлось времени подкинуть дров.

– Болит? – услышала я голос Герберта.

Можно догадаться, что болит, если я сижу и потираю виски, мечтая отрубиться и не чувствовать мерзкого похмелья.

– Держи. – Он сунул мне стакан с зельем, которое я выпила залпом. И едва не застонала от облегчения.

– Что сказала Ким? Что в записке?

Но Герберт только покачал головой.

– Клянется, что ничего не писала и не знает. Я без понятия, что в записке, поэтому будем гнуть эту линию. Думаешь, Ким перепугалась и врет?

– Зачем? Она знает, что ты профессионал и что в ее интересах рассказать правду. Нет, я не сомневаюсь, что записку подделали. Тот, кто это все устроил, уже подделывал мою подпись в журнале. Почерк Ким – не самая сложная задача.

– Значит, это и будем доказывать.

Легкая улыбка тронула мои губы.

– Надо будет поднять тебе вознаграждение.

– Пока что я сам решаю, сколько и кому твоя семья будет платить. Тебе придется постараться, чтобы взять управление на себя, помни о завещании.

– Уж о нем-то я точно не забуду. Постарайся, чтобы все это кончилось быстро. И чтобы Кайла не наломала дров.

– Я проинструктировал Ким, – кивнул Герберт. – Портер имеет право только на один допрос без адвоката, а дальше я буду с ней. Расслабься, я сомневаюсь, что кто-то всерьез надеется упрятать Ким за решетку. Скорее припугнуть всех вас, не более. Нельзя поддаваться панике. Иди к жениху, он без тебя наверняка скучает.

– Не трогай Джейка, – предупредила я, поднимаясь.

– Потому что он – твоя единственная любовь? – усмехнулся Герберт. – Я не верю, что ты испытываешь к нему хоть что-то. Иначе ничего из того, что было в кабинете, не произошло бы.

При напоминании о воздействии наркотика мне снова стало не очень хорошо. Я так и не решила для себя, рассказать ли Джейку об измене. Герберт прекрасно меня знал, и можно было не сомневаться – еще воспользуется этим.

– Мои отношения с Джейком никого не касаются. Особенно тебя. Он настоящее и будущее, ты в прошлом. Что касается кабинета… наркотик, Герберт, это не повод считать, будто я к тебе что-то испытываю. Полагаю, окажись в тот момент рядом Джейк, я бы получила больше удовольствия и не пряталась потом в комнате весь день, не зная, как бы тактичнее тебе все объяснить.

В глазах Герберта мелькнула злость. Как бы ни притворялся он хладнокровным и рассудительным, вывести его из себя легче легкого. Я напрочь забыла, что сейчас бы с ним лучше дружить. Хотелось уколоть, да побольнее.

– Думай, как тактичнее объяснить все это Джейку. Иначе придется мне.

– Ты живешь для того, чтобы все разрушать, – усмехнулась я. – Только на этот раз все не так просто. Джейк не поверит тебе, он знает, что между нами было, и знает, что ты собой представляешь. Можешь продолжать унижаться и делать мелкие гадости людям, только от этого счастливее ты не станешь.

Мне бы уйти на этом, остановиться, но я намеревалась сказать еще очень много. И Герберт вряд ли хотел это слушать, а потому резко притянул меня к себе и впился в мои губы, не давая шанса ни на вдох, ни на слова протеста.

Поцелуй кончился так же быстро, как и случился. Но причину этого я увидела не сразу, а вот Герберт мгновенно взял себя в руки и шагнул к Ким, стоявшей в дверном проеме. Не знаю, увидела ли она нас, но проблем это в любом случае добавит.

– Готова? – спросил Герберт. – Тогда идем. Раньше начнем, раньше будем свободны. Зови Кайлу, экипаж уже подали.

Когда дверь за ними закрылась, я несколько минут просто стояла посреди пустого дома и размышляла, что делать дальше. Мне казалось, я не засну, в то время как Ким там общается с Портером. Но бессонная ночь и остатки похмелья были куда сильнее волнения. Если вдуматься – когда за последние недели я была совершенно спокойна?

Мы научились жить в ожидании неприятностей. И засыпать с этим же ожиданием. Ничего удивительного, что я уснула в первой же комнате, в которую зашла прилечь. Я упорно избегала Джейка, понимая, что начнутся вопросы. Почему я пила, что происходит, куда все ушли и что нам угрожает. Не время отвечать на эти вопросы, я и сама хочу знать больше, чем могу объяснить.

В сон я провалилась быстро, уснула крепко и без сновидений. Однако само состояние тревожности не проходило. И когда я проснулась, за окном уже вовсю светило солнце, а я чувствовала себя совершенно разбитой.

Первое, что сразу ощутилось – непривычная легкость, когда я подняла голову. Сердце пропустило пару ударов, мелькнувшая догадка быстро пропала из подсознания. Рука немного дрожала, когда я ощупывала голову, но все подозрения тут же подтвердились, и я перевела взгляд на подушку.

Кудри, которые я растила с пятнадцати лет, отныне превратились в бессмысленные пряди, лежавшие на подушке, отдельно от моей головы. От былой длины остались лишь воспоминания. Волосы были отрезаны криво, пряди получились разной длины. Самая короткая доходила до середины шеи, самая длинная спускалась чуть пониже плеча. Валялись рядом и ржавые ножницы.

Я все ж была в шоке, поэтому долго сидела и смотрела на это, осознавая, что находилась на краю пропасти. Почему я ничего не услышала? Ведь только чудом это оказались всего лишь волосы. Если бы цель была не испугать меня, а убить…

Мой взгляд скользил по ножницам, словно специально выбранных старыми и тупыми. По некогда бывшим кудрям каштанового цвета. В окно лился солнечный свет, и вдруг среди всех отрезанных волос что-то блеснуло. Я буквально заставила себя протянуть руку. Под прядями оказались часы, те самые, что завещала Кристалл и с которых начались все эти события. Уже догадываясь, что увижу новое послание, я открыла крышку часов.

«Неверных девочек надо наказывать».

– Это война, – сквозь зубы процедила я, захлопнув крышку часов.

Уложить это новоприобретенное гнездо оказалось не так-то просто. Я потратила с полчаса, чтобы выпрямить непослушные кудри и более-менее придать им форму. И все равно было видно, что резали их тупыми ржавыми ножницами, да еще и как попало. Придется вызвать кого-то, чтобы сделали прическу. И все равно будут вопросы, сплетни и так далее.