Пальмира Керлис - Вторая встречная

В вестибюле обстановка была совсем не больничной. Роскошные кожаные диваны, мягкий рассеянный свет, напольные высокие вазы с цветами. Меня осенило – это частная клиника, причем не из дешевых. Мы обогнули стойку и прошли в коридор. В тщательно вымытых окнах отразилась череда одинаковых дверей – деревянных, лакированных и блестящих, как на подбор. Напротив одной из них мы и остановились. Бережно повернув ручку, Лейка вошла внутрь и увлекла меня за собой в комнату, слишком уютную для больничной палаты.

На кровати, аккуратно застеленной покрывалом с оборками, сидела девушка. Она смотрела в одну точку, и лишь дыхание, колышущее спадающую на лицо прядь, выдавало в ней живого человека. Пугающая неподвижность. Просто кукла, которую недавно вынули из коробки: золотистые волосы, наивные голубые глаза и неестественная, болезненная худоба.

Лейка подошла к кровати, села рядом с блондинкой и обняла ее за плечи. Та мечтательно улыбнулась.

– Нам надо много конфет, – отстраненным голосом произнесла она. – Чтобы на всех хватило.

– Обязательно. – Лейка погладила ее по волосам, очень ласково, словно они были в комнате вдвоем. Мне даже показалось, что я здесь лишний.

– Праздник отменяется, – едва не расплакалась девушка. – Угощения испортились, гости сердятся.

– Соня, не плачь. Я принесу другие.

Она оживилась, хлопнула в ладоши и потянулась к тумбочке. Достала из верхнего ящика разноцветную книжку, раскрыла посередине и ткнула Лейке в руки.

– Смотри! Я раскрасила тигра.

– Умница, – отозвалась та, рассматривая криво закрашенный рисунок с такой любовью, что я смутился. Не представлял Лейку в подобной роли. Со мной и Артемом она держалась холодно, почти высокомерно, а сейчас выглядела ранимой.

– Он фиолетовый, – с гордостью сказала Соня. – Фиолетовых тигров не бывает.

– У тебя будут.

– Но… это неправильно. Все неправильно!

Соня со злостью вырвала у Лейки раскраску и принялась с остервенением рвать на части, разбрасывая вокруг клочки бумаги.

– Она в порядке? – спросил я, скорее чтобы напомнить о своем присутствии. И слепому было ясно, что блондинка не в порядке.

– Сони нет с нами, – скупо ответила Лейка, поймав девушку за локоть. – Мы раскрасим вместе. В правильный цвет.

Соня стряхнула с кровати обрывки, положила голову Лейке на колени. Уставилась на полоток и плаксиво протянула:

– Звезды мне не светят… Верни их.

– Ты увидишь их ночью, – пообещала Лейка. Та блаженно хихикнула и притихла.

– Кто она? – поинтересовался я.

– Моя подруга. – Лейка расправила белокурые пряди, разметавшиеся у нее на коленях. – Лучшая подруга. Единственная, кто действительно меня понимал. Соня была смелее и увереннее меня. Она не боялась ни трудностей, ни опасностей, ничего. Теперь она где-то далеко, настолько, что не контролирует себя и никого не помнит. Пустая оболочка…

Я растерянно потоптался на месте, приблизился к кровати и сел с краю. Соня уже не обращала на нас внимания, напевала под нос незатейливую мелодию, периодически сбиваясь с ритма. Лейка мягко касалась ее волос, пропуская их между пальцев с такой теплотой, что у меня возникло чувство, будто я подглядываю за чем-то личным, и вообще надо бы выйти за дверь. Однако раз меня сюда привели, я решился задать вопрос, который напрашивался с самого начала:

– Что с ней случилось?

– Веселилась слишком сильно. Все плохо кончилось. Всегда плохо кончается. Ты назвал дар суперсилой, но это еще и огромная уязвимость.

– Ты упоминала, что можно сойти с ума. Еще в тот… первый наш разговор.

– В Потоке не только плывут, но и тонут. Ошибешься однажды – никогда не вернешься в реальность, просто потеряешься.

– Она придет в себя?

– О… – вымученно улыбнулась Лейка, не отводя взгляда с Сониных волос. – Я жду этого давно. Мой номер есть у всех врачей, у каждой медсестры, у охранников. Они позвонят, если вдруг… но…

Она подняла глаза, и мне захотелось исчезнуть. В них было много пустоты, гнетущей и беспросветной. Безмерно много, целый океан. И ни капли надежды, даже самой робкой.

– Однажды тебе позвонят, – сказал я, как умел, с наглой безалаберностью. Вроде той, когда учишь один билет на экзамен, свято веря, что он тебе и попадется.

– Влад… – Она грустно вздохнула. – Я жду почти три года. Прекрасно знаю, что никто мне не позвонит. Но так… появляется хоть какой-то смысл.

– Вдруг она счастлива там, где очутилась? – предположил я, глядя на умиротворенное лицо Сони.

– Суть в том, – ответила Лейка уже строгим тоном, – что это логичный конец, который ждет каждого из нас. Весело, да?

Я вздрогнул. На мгновение в ней открылось что-то понятное. Настоящее, искреннее, человеческое. И тут же захлопнулось, больно прищемив мне пальцы.

– Нет, – признался я. – У всего своя цена, мне не следовало об этом забывать. Но может, Соне не так плохо, как ты думаешь?

– Я не думаю. Я знаю, что это, – Лейка кивнула на лежащую девушку, – не моя подруга. Она была лучше всех, и что с ней стало? Поверь, она бы легко не сдалась. Соня бы боролась до последнего, и раз она оказалась здесь, значит, проиграла. Значит, никому не выиграть. Мы с ней входили в число трех сильнейших в стране.

– И кто третий? – полюбопытствовал я.

– Надеюсь, вы с ним больше не встретитесь… – сказала Лейка таким тоном, что я сразу понял о ком речь.

Остальные вопросы отпали сами собой.

Лейка

На четвертый день мое терпение лопнуло. Удивительно, как его хватило на все выходные. Я стоически переносила шум, нескончаемую болтовню, молчала и изображала гостеприимную хозяйку. Толку было мало: в подсознание Влад меня по-прежнему не пускал. Наши отношения теплели так медленно, что я сомневалась, получится ли вообще их наладить. Я его раздражала, он меня тоже, а достаточно было банальной симпатии с его стороны, чтобы покончить с этой историей. Но о симпатии речь не шла, даже о самой маленькой. В моменты, когда гостя хотелось придушить особенно сильно, я уединялась на кухне и фанатично пекла пирог по бабушкиному любимому рецепту – с вишней и корицей. Успокаивало это все хуже, а пироги исчезали, словно их и не было. Аппетит Влада поражал воображение. Куда только влезало?

Окончательно меня добило утро понедельника. Это было выше моих сил – застать Артема с Владом, играющих бабушкиными чашками в космическую войнушку. Импровизированные звездные крейсеры кружили над обеденным столом, который они окрестили убежищем империи зла. Я попыталась тактично намекнуть, что чашки – не игрушка. Гости не прониклись.

– У нас кончилась еда, – заявил Влад, проигнорировав мои намеки. Чашка, приземлившаяся в стан вражеских войск, трагически стукнулась о поверхность стола. Артем громко зажужжал.