Олег Дивов - Великий Дракон

— Август мог бы не поддаваться.

— Знаешь, я сильно сомневаюсь, что он хоть капельку любит ее. Жалеет — это да. Жалости там тонны. Ладно, Дел, не беспокойся. Я ее до вчерашнего дня не видел, и я, честно говоря, в шоке. Если Августу ее жалко, пусть поместит в приют для кающихся грешниц. Только я что-то не заметил за ней особого желания каяться. У девушки все хорошо. Тебе в это действительно не надо вмешиваться, будет нервы трепать — наябедничай в полицию нравов, она в Пиблс работает жестко. А что касается Тана, то шли его к черту. Ну или послушай. Он мастер заливаться соловьем. Тебе его общество ничем не грозит. Черт с ним, что он даже выдаст тебе все тайны. Хоть будешь понимать, в чем проблема и какие ставки в игре.

— А что делать с письмом?

— Да прочитай! А там вместе подумаем, что делать. Впрочем… это же Тан. Это такой пройдоха, что на него даже Павлов жаловался. Мог и подменить. Вот что. Ты ведь еще немного пообедаешь? Заверни во что-нибудь, к пакету даже не прикасайся, и отправь его в Пиблс со своим водителем. Я проверю содержимое на подлинность и вечером отдам. А Тану, просто чтоб ему жизнь медом не казалась, передай: теперь за твою безопасность он отвечает головой. Если ты хоть волосок лишний потеряешь, слезинку уронишь… ну, он меня знает.

— Он что собой представляет?

— Да если по жизни — обычный китайский чиновник из Пограничья. Китайский — имеется в виду этнос, а не гражданство. Близко дружил с Греем, лелеял мечту занять место Николса — считал, что Сайгон надо держать людям государственного склада ума. У них еще парень с китайским гражданством был третьим, но его убили. Собственно, вся заваруха началась с того, что того парня нашли убитым, а у него обнаружилась влиятельная родня в Пекине. Теперь мертв еще и Грей, а Тан быстренько организовал себе перевод на Землю. Насколько я его знаю, пылает жаждой мести. Какие-то пределы у него есть, но настроить тебя в нужном ключе — дело для него вполне этичное.

— Давно его знаешь?

— Года четыре. С китайцами в этом плане просто — если хорошо знаешь рекомендателя, то можно верить рекомендациям. Китаец, который уважает старшего друга или босса, в жизни не сделает ничего, что испортит мнение о нем. Заметь — о рекомендателе, а не о китайце. Потому что если ты сам по себе — ты никто. Если ты ученик того-то, подчиненный того-то, помощник этого, внучатый племянник другого, друг детства третьего — у тебя есть имя и есть начальный статус. Ты вписан в систему, и с тобой считаются в зависимости от твоих связей. А начальный статус всегда можно изменить в лучшую сторону. Но в Китае ты никогда не станешь старшим, если не отбегал положенное число лет в младших и если ты за годы ученичества не выработал умение подчиняться. Понимаешь, даже их коррупция — это всего лишь попытки младших присвоить то, что им не полагается по рангу. Жесткач там отсеивается мигом, просто в силу особенностей культуры. Там несовпадение этики — всегда сигнал тревоги, такому человеку доверять не станут. Тана мне рекомендовал Себастьян Грей. А он был человек относительно мягкий, но в людях разбирался хорошо. Да и не только он… Тан достаточно известная в наших кругах фигура. Лично меня, если тебе интересно, он наилучшим образом устроил бы в качестве атташе по культуре в посольстве Куашнары.

— Или Шанхая?

— Не-не, ты его не слушай. Он не в том Китае мечтает умереть.

— В земном? — Я улыбнулась.

— Ну естественно! Почему я и советую — вынь из него все, что тебе нравится. Я разрешаю. А будет ли он жить в земном Китае — в значительной степени зависит от меня.

— Ты уверен, что это не коррупция? — Я позволила себе иронию.

— Ну что ты. Это этический тест. Если из-за него пострадает гражданин Земли в твоем лице — зачем нам такой новый гражданин, как Тан? А вот если я увижу, что он желает добра жителям своей исторической родины, то так и напишу в рекомендации на получение гражданства. Какая коррупция, Делла? Коррупция приносит личную выгоду, а я пока ничего, кроме личных проблем, не вижу.

— Что ж, спасибо.

— Увидимся вечером.

Я вызвала официанта, потребовала несколько самых больших салфеток. Попросила Кера подойти. Под нашим присмотром Тан тщательно упаковал пакет в ресторанные салфетки. Кер увез послание в поместье.

— Надеюсь, вы получили достаточно обнадеживающие сведения обо мне, — предположил Тан.

— Как вам сказать… Пройдоха, склонен превышать полномочия, считает себя умней других — это обнадеживает?

— Поскольку я гораздо лучше информирован, нежели эти «другие», и поскольку я искренне обеспокоен за исход нашего общего дела, поскольку я вижу, что избранный путь неверен, и поскольку я не хочу, чтобы наши ошибки повлекли за собой жертвы, — да, обнадеживает. Это признание моей способности даже в столь плачевных обстоятельствах все-таки влиять на ситуацию.

Я засмеялась.

— Алистер просил передать вам, что если из-за вашей неосторожности пострадаю я, — вы точно можете забыть о мечте встретить старость в Китае.

— Это зависит от того, насколько я буду убедителен. Я приложу все усилия.

— Господин Тан, признайтесь: Анна передала вам мой отзыв о вашей персоне, или вы все-таки прослушиваете ее?

— М-м… я весьма польщен тем, какое мнение сложилось у вас обо мне всего-то в результате одной короткой встречи. Это редкая похвала, тем более ценная, что исходит от женщины, от коллеги и от леди одновременно. Я не доверяю тому, что говорит Анна о других людях. И вам не советую. Разумеется, я прослушиваю ее.

— Волосы?

Тан замер.

— Леди Берг, это мое ноу-хау. У вас нет настолько миниатюрных устройств именно такого назначения. Как вы догадались?

— Я женщина. И точно знаю, что приспособить на женщину качественный жучок постоянного ношения — невозможно. Женщина меняет на себе все, кроме тела. Но свое тело она ежедневно осматривает — из любви или потому, что следит, как бы не появились дефекты. Вы не сможете замаскировать жучок даже под крохотную родинку между лопаток так, чтобы женщина о том не узнала самое позднее через сутки. А дальше — женщина от нее избавится, сочтя обычным физическим дефектом. Еще и на анализ сдаст — не есть ли это признак опухолевого процесса? Остается лишь один способ — внедрить жучок под видом того, что женщине нравится, и она не может снять это как одежду. Волосы. У Анны наращенная шевелюра. Она видела меня утром с короткими волосами, вечером увидела с длинными. Любая женщина, будь у нее хоть косы до полу, не может спокойно пройти мимо такого феномена. Она непременно спросит, у какого мастера сделано, сколько стоило, какие еще услуги предлагают. И не спросит в одном-единственном случае: если ей на вид кажется, что ее мастер лучше. Думаю, в ее шикарных кудрях прячутся около двух сотен особенных волосков. Две сотни при грамотном распределении — достаточно, чтобы избежать вероятности потери жучка при вычесывании. Даже если волосы спутаются, все двести не вычесать и за полгода. А теперь ваша очередь: кто мастер? Потому что у меня глаз наметанный, но я при первой встрече приняла ее волосы за натуральные.