Евгений Сухов - Режимный апокалипсис

— Ну а нам-то что до этого? — хмыкнул пилот. — Пускай себе воюют, у них дела небесные, а у нас земные. Так что на нас эта война не распространяется. Или, старик, ты мне просто рыбки пожалел?

— А вот я тебе говорю, Гутху бросит камень в Камули, чтобы убить его, но промахнется. Будет много дыма и много огня. А еще твоя металлическая птица будет сломана.

— Эх, старик, вечно ты какие-то страхи нагоняешь. С тобой лучше не встречаться, то своими огненными бесами пугаешь, а то вдруг порчу на мой вертолет наводишь…

— Порчу я не навожу, просто хочу тебе передать слова Камули, он сказал, если будешь тревожить его своим шумом, он поломает твою винтокрылую машину.

— Видно, твоему бесу придется потерпеть, — вздохнул Макар. — Мне тут еще часа полтора кружить. Нужно все квадраты проверить. У меня свое начальство есть, земное, мне отчитываться перед ним. Оно мне и зарплату платит. — Шаман благоразумно помалкивал. — Ладно, полечу! Дел по горло.

— Возьми меня с собой, — сказал вдруг дед Ефим, — мне надо в город.

— Я ведь не сразу в город полечу. Мне еще тут покружить нужно.

— Ничего, я могу подождать.

— Ну, что с тобой поделаешь, старик, садись в вертолет. А то еще нашлешь на машину каких-нибудь бесов. Поколдуй там, чтобы мы благополучно добрались.

— Не переживай, — успокоил старик, — я им уже погрозил, теперь они надолго успокоятся, — и, махнув суховатой палкой, заторопился к вертолету.

— Так ты еще и палку свою в вертолет потащишь?

— Должен же я чем-то чертей пугать.

— Ладно, поступай, как знаешь, — отмахнулся Макар и, энергично отворив дверцу, устроился в просторной кабине.

— Когда тебя ждать, дедушка? — спросила Анфиса.

— Я прилечу завтра.

— Завтра уж точно не повезу его обратно, — тут же отреагировал пилот. — Петрович, принимай гостя.

— Хорошо, — отозвался механик, крупный полнеющий мужчина.

Он терпеливо подождал, пока старик поднимется на борт, постукивая по металлу суковатой палкой, словно пробуя его на прочность, и, дед Ефим исчез внутри темного салона.

Еще через несколько секунд его лицо, поросшее редким седым волосом, показалось у иллюминатора. Механик проворно взобрался в салон, потянул за собой лестницу, а потом громко грохнул дверцей, плотно закрывая.

Винты усиленно заработали, швыряя вокруг себя охапки упругого воздуха, шасси оторвались от земли, и вертолет, слегка накренившись и совершив полукруг, стал быстро удаляться прямо навстречу кучевым облакам, беспрестанно меняющим форму.

23 июля, Петропавловск-Камчатский, Управление МЧС

Генерал-майор Степан Шашков с интересом наблюдал за тем, как его необычный гость, бывший учитель истории и бывший завуч средней общеобразовательной школы Ефим Григорьевич Безбородов, а в настоящее время один из самых почитаемых шаманов Камчатки, прихлебывал из глубокого блюдечка крепкий черный чай с лимоном. Раскрасневшийся, влажный, он щурился от удовольствия и громко причмокивал. Чай для него был первым делом. Здесь же на столе лежала его трубка с длинным чубуком, конец которой хранил отметины от его крупных зубов.

Отмахнуться от него было невозможно, он непременно отыскивал благовидную причину, чтобы попасть в кабинет, а потому лучше сразу впустить его и выслушать все шаманские мистические страхи. Но сейчас дед Ефим напугал Шашкова всерьез: он говорил о том, что на Камчатскую область скоро придет беда, в результате которой погибнет много людей. От нее невозможно будет ни спрятаться, ни скрыться, потому что она уже в пути и только дожидается подходящего случая, чтобы ударить посильнее.

Это был его четвертый визит. Он напоминал черного ворона, предвестника беды, но, что самое удивительное, все его пророчества неизменно сбывались.

Первый раз дед Ефим пришел в его кабинет полтора года назад, заявив, что в поселке Таежном, расположенном в трехстах километрах от города на юго-востоке, горит еловый лес, и если в течение ближайших часов его не погасить, то сгорит священный кедровник, в котором прячутся добрые духи. А не станет духов, тогда все небо затянет черная тьма, и людям придется тяжело: на землю вернутся голод и болезни.

На мистическую составляющую повествования Шашков не обратил особого внимания, но по поводу горящего леса все-таки решил навести справки. И, как выяснилось, не зря! Оставалось только удивляться, каким образом бывший уважаемый учитель истории, а ныне почитаемый шаман камчадалов прознал о стихии. Ведь не сообщили же ему, в самом деле, об этом духи!

Вторая встреча произошла полгода спустя.

Дед Ефим, постукивая суковатой палкой, с которой никогда не расставался (не иначе какая-нибудь шаманская атрибутика), вошел в его кабинет и сообщил о том, что два часа назад обрушилась гора Коратыш, перегородив горную и очень быструю речку Ивашу, и если не взорвать образовавшуюся плотину, то в ближайшие сутки будут затоплены четыре селения вместе с тремя тысячами жителей.

Связавшись с местным подразделением МЧС, полковник Шашков велел проверить реку и даже не удивился, когда ему сообщили о том, что произошло обрушение горы и с дюжину камней, каждый из которых был весом в десятки тонн, запрудили реку. С этим делом разобрались быстро — подложив с полсотни тротиловых шашек под свалившиеся камни, запруду взорвали, тем самым избежав катастрофы.

В третий раз они свиделись совсем недавно, всего-то с месяц назад.

Старик поведал о том, что в океане, в пятидесяти километрах от берега, потерпел крушение рыболовецкий траулер, и, если в ближайшие часы ему не помочь, экипаж погибнет. Ефим даже показал на карте конкретное место, где стоило искать тонущее судно. Вертолеты, вылетевшие к указанному месту, обнаружили накрененный траулер, едва ли не черпавший бортом океанскую волну. На поверхности ему оставалось пробыть не более одного часа.

С этим стариком было много непонятного. Пообщаешься с ним вот так за чаем, с сахарком вприкуску, и невольно начнешь верить во всякую чертовщину и духов, что прячутся едва ли не за каждым придорожным камнем. Если первые два раза можно было объяснить тем, что у шаманов существует какой-то свой способ общения, который они держали в секрете от прочих и который куда более совершенен, чем линии МЧС, то как объяснить, что он сумел предвидеть беду на море, где не было никаких шаманов? Камчадалы вообще воды боятся!

Это оставалось непонятным. И внушало если уж не суеверный страх, то определенное уважение.

А ведь на первый взгляд обыкновенный старик, который очень любит сладенькое, вот оттого и похрустывает сахарок крепкими желтоватыми зубами. Широкий лоб старика покрыла обильная испарина, но сдаваться перед большой кружкой кипятка он не собирался, и было понятно, что он не встанет из-за стола до тех пор, пока кружка не будет опустошена.