Олег Бондарев - Мертвый кортеж

Квинси похлопал меня по карманам, дабы убедиться, что я не припрятал там ножик или гвоздь, после чего указал на дверь.

Вперед, Гиллиган. Тюрьма ждет.

Когда я вышел из кабинета, сверкая металлическими браслетами, десятки взглядов тут же вцепились в меня. Были среди них осуждающие, были сочувственные и раздраженные, но больше всего было, конечно же недоуменных.

— Давай, Тайлер, — капитан легонько подтолкнул меня в спину. — Чем быстрей покончим с этим, тем лучше. Дел и так по горло, сам знаешь.

Я не спорил. Дел действительно хватало.

Мы покинули управление и отправились в тюремную пристройку. Проводив меня в одиночную камеру, Такер закрыл решетчатую дверь на ключ и только тогда снял наручники.

— И сколько мне придется тут сидеть? — потирая запястья, спросил я.

— Этот вопрос тебе стоит задать инспектору Уинтеру, — ответил Такер, устало посмотрев на меня.

Происходящее немало утомило даже его, человека, который на своем веку повидал всякого. Еще утром никто из нас не думал, что к трем часам дня мы окажемся по разную сторону от тюремной решетки. Квинси не знал, виновен ли я, а я… я, признаться, и сам этого не знал. Все было бы куда проще, если бы десять лет назад Шар признал меня некромантом и я отправился в Дикий край, где до конца своих дней упражнялся бы в оживлении мертвых, борясь с лютыми морозами и лесными хищниками. Возможно, та судьба подошла бы мне больше.

Но это, конечно, лишь догадки, домыслы. Никто не может знать наверняка, что бы сейчас происходило с Гиллиганом-некромантом, но Гиллиган-коп совершенно точно попал в крупный переплет и теперь вынужден отдуваться по полной. Остается только уповать на здравый смысл темного эльфа (который пока что не производит впечатления «друга всея полиции») и надеяться, что коллеги не станут проверять квартиру моей бедной тетушки, иначе наша с Беном некромантская связь перестанет быть тайной.

— Так что, какие у вас на меня планы? — спросил я, повернувшись к дроу.

— К завтрашнему утру я подготовлю список вопросов, и мы с вами побеседуем в здешней допросной, — пояснил Уинтер непринужденно. — После этого мной будет принято решение по вашей дальнейшей судьбе. О возвращении в строй, разумеется, речи пока что не идет, но, возможно, мы позволим вам покинуть тюрьму и вернуться домой. Не обязательно , но возможно. Все зависит от нашего грядущего разговора.

— Думаю, чтобы возможное стало возможным, — криво улыбаясь, сказал я, — вы должны заранее предоставить мне список правильных ответов на ваши вопросы.

— Это, конечно, невозможно, но я рад, что вы все еще способны шутить. До завтра, мистер Гиллиган. — Кефри развернулся и пошел к двери, ведущей наружу. — Пойдемте, капитан. Нам с вами есть что обсудить.

Вздохнув, Такер устремился следом за остроухим. Уже на пороге он оглянулся через плечо и, ненадолго задержав на мне рассеянный взгляд, вышел из пристройки. Седобородый надзиратель — кажется, его звали Гарри — тут же закрыл за ними, и уличный шум разом стих.

Бессильно опустившись на корточки, я тоскливым взглядом окинул камеру. В лучшем случае, мне предстоит провести в ней одну ночь, в худшем — десятки. Пока что у них есть только отпечатки, найденные в подвале Кротовски, и с такими уликами они меня даже в суд не затащат. Но авторитет уже подорван, репутация запятнана, и свобода, столь необходимая мне для поисков утраченной руки Бена, теперь ограничена тремя стенами и решетчатой дверью.

— Эх, и как же вас угораздило, сэр… — услышал я горестное бормотание.

Повернув голову на голос, я увидел Гарри. Старик стоял в паре футов от решетчатой двери и с грустью смотрел на меня. С таким лицом ребенок наблюдает, как Санта-Клаус, только что навещавший его в комнате, снимает фальшивую бороду и превращается в папу.

С этого дня малыш больше не верит.

— Все это — досадное недоразумение, Гарри, — мотнул головой я. — Я невиновен.

— Надеюсь, что так, сэр. По крайне мере, мне бы этого очень хотелось.

— Все разрешится, вот увидишь, — заверил я.

Он кивнул и, кашлянув в кулак, побрел к столу, позволяя мне вновь остаться наедине с беспокойными моими мыслями. Усевшись, старик устало зевнул и спросил:

— Надеюсь, вы не осудите меня, если я маленько вздремну? Умаялся за день, знаете ли…

— Ради Хорста, конечно же спи, — фыркнул я. — Странно, что ты вообще спрашиваешь. Я ведь сейчас всего лишь подозреваемый.

— Но при этом вы по-прежнему офицер полиции, — покачал головой старик. — И кто бы там что ни говорил, выдающийся сыщик!..

Он закрыл глаза и, свесив голову набок, задремал, а я так и остался сидеть, глядя в стену напротив.

Знал бы ты, Гарри, какими методами я пользуюсь, разыскивая очередного убийцу!.. Правда — она ведь лишь мне известна да еще Бену, который до сих пор ошивается в мире живых лишь благодаря моему тайному увлечению. Другие видят лишь результат. Но большинство логических цепочек я выстраиваю не на тех данных, которыми меня потчует Гафтенберг. Мне известно больше, чем любому, ведь я обладаю уникальной возможностью — напрямик, спросить убитого, кто его убил. После этого остается лишь связать то, что у меня есть, с тем, что у меня появилось после визита в морг.

Я всегда считал, что важен только результат. Главное, чтобы работало, а как это получается — дело десятое. Однако последняя неделя показала, чего я стою. Едва негодяи отобрали возможность вызнать у жертвы приметы убийцы, вся моя хваленая удача мигом улетучилась. Я никак не мог взять в толк: то ли все знания, полученные в академии, со временем забылись мной за ненадобностью, то ли я изначально ничего не умел и на роль полицейского детектива не годился вовсе. Приходит время, когда ты должен посмотреть правде в глаза. Чем дальше, тем больше уверялся я в том, что занимаю чужое место. Мои способности детектива, как верно заметил Бен в нашем недавнем разговоре, существенно уступали талантам некроманта. Какое-то время я выкручивался за счет последних, но везение не могло продолжаться вечно.

Ты мухлевал, Гиллиган, и вот он, логичный финал: мошенник оказался за решеткой.

И все бы ничего, если бы у меня не осталось дел снаружи, дел, которые никто, кроме сыщика-некроманта, не мог довести до логического завершения. Я должен найти ублюдков, похитивших руку Кротовски, должен прижать их к стенке раньше, чем копы доберутся до Бена, но вместо этого я сижу за решет кой из-за нелепой прихоти инспектора Уинтера и злобно скриплю зубами.

Не зная, чем себя занять, я улегся на нары и уставился в серый потолок камеры.

За окном зашумел дождь. С каждой секундой капли падали на мостовую все чаще. Сверкнула молния, а вскоре подоспел и гром.

В Бокстоне начиналась гроза. Она убаюкивала, напоминая детективу Гиллигану, как его утомила суета последних дней. Невольно я, подобно Гарри, задремал, хоть и думал, что не засну. Снилось мне умиротворяющее ничто.