Ирина Баранова - Свидетель

— Ромашов!

На сей раз адъютант не заставил себя ждать.

— Где шатался? — и, не слушая извинений, Мороз тут же продолжил. — Соберешь мне все «гроссбухи», где выходы записываются. Скажешь, плановая проверка. Дрезина в твоем распоряжении. Я — спать. Через три, нет, четыре часа разбудишь.

Парень собрался убегать, когда Мороз остановил его:

— Да, найди Нюшу. Скажи, что я велел у меня в комнате убраться. И постель перестелить.

Пусть девочка привыкает…

Адъютант понимающе кивнул и убежал. Дурак. Ну да это его проблемы, что он там подумал. Тем более что все равно этим кончится. Но не сегодня, сегодня он слишком устал.

Когда Мороз проснулся, все необходимые документы лежали у него в кабинете.

«Крот», собравший и передавший Империи сведения о Конфедерации, даже не предполагал, что вычислить его будет проще простого. Правда, он надеялся, что эти бумаги никогда не попадут не по назначению. Его величество случай…

Мороз рассчитал все верно: предателя надо было искать среди тех, кто имел возможность контактировать с веганами, а, поскольку ни один из них не переступал границы Конфедерации, то встреча могла произойти только в Большом метро.

Формально прогуляться «За Размыв» мог любой: ни у Рата, ни у кого другого даже в мыслях не возникло вводить запрет на свободу передвижения. И то правда — зачем запрещать то, что и так выполнить нереально? Хотите сходить до Большого метро? Сколько угодно. Надевайте костюмы, берите противогазы и дуйте, куда душа желает. Что? Непривычно по городу ходить? Отвыкли от больших пространств и высокого неба? Фон зашкаливает и солнце слишком яркое? Так, а чего вы хотели? Легких путей в этом мире не бывает. И не забудьте: человек теперь — звено в пищевой цепочке. Вкусное такое звено. Да, и еще… Не забыли, что на работу завтра?

Нет, конечно, в Большое метро ходили. Как без этого? Но больше — по делам торговым и дипломатическим. Или когда уж возникала совсем острая необходимость. Каждый случай тогда рассматривался отдельно, в полном соответствии со всеми бюрократическими заморочками: заявление на имя начальника станции, результат — Координатору, а уж тот передавал информацию Морозу, который, в свою очередь, должен был обеспечить сопровождение. А что вы хотели? Кто гражданского без охраны в город выпустит?

Так что, хоть Большое метро и манило, звало к себе, словно далекий материк — жителя затерянного в океане острова, позволить себе подобную «экскурсию» мог далеко не каждый. Да и что там было делать-то? Поэтому список покидавших когда-либо Конфедерацию был весьма ограничен. Другое дело, что все приходы-уходы тщательно фиксировались. В «гроссбухи» записывались не только фамилия и имя, но и время убытия, цель визита, маршрут и время возвращения с отметкой об оном. Такая схема учета действовала в отношении всех без исключения. На каждой станции был свой «гроссбух», куда вписывались выходы сталкеров. Но вот в Большое метро выходили только через Площадь мужества. И именно эти записи интересовали Мороза в первую очередь.

Была тут, правда, одна закавыка — нелегальный выход. Но Мороз сразу откинул такую возможность: паспорта выдавались только на одно посещение, а потом отбирались и хранились у начстанций. Да и выходы все перекрыты. По крайней мере, до сегодняшнего утра он был в этом твердо уверен.

Изучению документов Мороз посвятил остаток дня. В составленном им списке оказалось двадцать человек. Но лишь один из них идеально подходил под заданные условия. Теперь Казачок точно знал, как будет действовать.

Приказав дежурному разбудить его в три, Мороз отправился спать. Сегодня он будет спать спокойно. Немного подумав, Казачок приказал прислать к нему Нюшу. Все, сейчас, пожалуй уже, можно…

10 ноября, около полуночи — 11 ноября, утро. Станция Гражданский проспект, сторожка, перегон Гражданский проспект — Девяткино. Алекс

Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы… А еще тюбинги, не видные в темноте, попискивание вездесущих крыс, неровный свет фонарика (батарейка садится, надо менять). И мысли, надоедливые мысли.

Уже в который раз Алекс прокручивал в голове события того рокового утра. Вот надо же, кто думал тогда, что все так вот разом перевернется! Кто предполагал…

Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…

Лора лежит на полу, Векс, избитый, сидит, прислонившись к стене… Рат… Сам на себя не похож, истерит, как институтка, потерявшая невинность (хм, а как бы вы вели себя, потеряв единственного ребенка?). Азаров… Координатор, как всегда, рядом, трясется над шефом, и ведь не поймешь, то ли в припадке радости, то ли действительно переживает.

Вот Мороз. Прилетел, куда же без него? Стреляет глазами в разные стороны. Руки… Руки трясутся. Что, тяжелая ночь? Или тоже рад горю начальника? Координатор зло шипит на него — чего приперся? Поглазеть? Делать нечего? Видать, и в правду, нечего — пяти минут не пробыл, убежал…

Марк. Плачет. Вроде женихом у девчонки был? Ну да, жениться время, двадцать два… Теперь папашка другую подберет, а тут рядом, своя, привычная. Да и партия хорошая…

Странно, а ведь он даже не предположил обычное: Марку просто жалко несчастную или он был действительно влюблен в нее. Нет, не может Азаровское отродье быть таким вот чувствительным.

Мамба. Мало ему возни с Ратом, так еще и этого Марка успокаивает. Что поделать — доктор до мозга костей, хоть диплом и не успел получить. Да только при чем тут эта бумажка? Что бы изменилось, случись Катастрофа двумя месяцами позднее, когда диплом был бы у него в кармане? Вот именно. У Мамбы талант не от диплома, от бога.

Охранники. Уводят Векса в камеру…

Кристи… Тут ей не позавидуешь. В этом аду она еще и поработать умудрилась, всех опросить, со всеми поговорить. Еще два дня назад он думал — на кой ляд? «Грин никогда не ошибается»… Ошибается, да еще как! И исправлять ошибки — тоже ему. Никто больше не справится.

Вот как оно получается…

Поначалу эти бесконечные трансы Алекса напрягали. Хотя и были они не такие изматывающие, как сейчас. По крайней мере, тогда его не мучали картины прошлой жизни. Машка гнала его лечиться, но как объяснишь ей, что нельзя, что он обещал. «Продал душу дьяволу». Потом привык, и стало любопытно. Нет, конечно, про экстрасенсов, Вангу и прочее он слышал. А когда сам стал рыться по «инету», то был удивлен, насколько распространено это явление. Но вот «своего» случая не нашел и успокоился, приняв все как данное. И даже возгордился!

А жизнь опять ткнула мордой в дерьмо… Где же сбой был? Дважды причем.