Наталья Александрова - Маска Нерона

– Ну, хоть о чем-то вы слышали, – старик вновь усмехнулся. – И то хорошо. Вообще-то, персидские миниатюры – это высокое искусство, самые знаменитые мастера украшали своими рисунками рукописные книги. Так вот, мастера миниатюры занимались тонкой росписью всю свою жизнь, до глубокой старости, и от подобной кропотливой работы к концу жизни они почти всегда теряли зрение. Но при этом не переставали работать, потому что, как говорили, у них открывался третий глаз, иначе говоря – внутреннее зрение. Они начинали видеть душой, сердцем. И тогда-то слепые мастера создавали свои лучшие работы…

Старик ненадолго замолчал. Александра тоже почтительно молчала.

– Так что в моем мастерстве нет ничего особенного! – закончил он. – Вот у Виталика – настоящий талант. – Старик повернулся к юноше с ножницами. – Он работает только первый год, а почти не ошибается!

Входная дверь деревянного дома распахнулась, и в прихожую вошли двое смуглых мужчин. Один – средних лет, седоватый, подтянутый, второй – гораздо моложе, с длинными, черными как смоль волосами, собранными в «хвост» на затылке. Будь на месте привратника человек зрячий, он сразу заметил бы, что эти двое побывали недавно в серьезной переделке. Левая скула длинноволосого визитера была гораздо больше правой, глаз слегка заплыл. Лицо второго было в порядке, зато он время от времени морщился, потирая плечо. На его рубашке не было верхней пуговицы, и мужчина пытался застегнуть куртку до горла.

Всего этого привратник видеть не мог, однако кое-что он наверняка почувствовал, поскольку губы его дрогнули в едва заметной презрительной улыбке.

Подойдя к столику привратника, длинноволосый проговорил:

– Где она?

– Здравствуйте, господа! – привратник откинул голову и поправил черные очки. – Вы к кому? По какому вопросу? Если вас интересуют поставки нашей продукции…

– Нам эта дрянь на фиг не нужна! – грубо оборвал его длинноволосый посетитель. – Я тебя еще раз спрашиваю, где она?

– Это вы о ком? – переспросил привратник, впрочем, без особого волнения. – Если о нашем главном бухгалтере Саломее Иродовне, то она в налоговой, будет после четырех…

– Меня твоя Слаломея Уродовна тоже не интересует! – рявкнул посетитель. – К вам минут десять назад молодая женщина вошла, так вот, где она?

– Не горячись, не горячись! – одернул старший посетитель своего спутника. – Ты же видишь – перед тобой человек больной, слабый, он от одного громкого крика загнуться может, а нам это надо? Тем более что он нам и так все скажет! Правда? – седой склонился над столом привратника и повторил вопрос: – Так куда пошла эта молодая особа?

– Ну, господа, вы же видите – я незрячий, – жалобно проговорил привратник. – Я же не могу узнать, молодая женщина передо мной или старая карга… ну, приходила тут действительно незадолго до вас какая-то особа…

– Только не говори мне, что она уже ушла! – процедил длинноволосый. – Я за вашей дверью следил! Отсюда ни одна живая душа не выходила!

– А я и не говорю, – сдался привратник. – Она прошла в отдел рекламаций, это прямо по коридору… – и он указал на дверь в глубине прихожей.

– В отдел рекламаций, говоришь? – длинноволосый грубо схватил привратника за воротник и сильно встряхнул. – Мы с другом пойдем и проверим, а ты нас, как положено хорошему хозяину, проводишь в этот самый отдел, и, если мы не найдем ее там или если ты, крот незрячий, попытаешься ее как-то предупредить, мы тебе такую рекламацию устроим, что ни одна больница тебя не примет!

Он рывком поднял привратника с места и потащил к двери, как кошка тащит слепого котенка.

Незваные гости вместе со своим невольным провожатым через несколько шагов миновали полутемный коридор, вошли в просторное помещение электромеханической мастерской. Незрячие монтажники занимались своей кропотливой работой. Услышав звук незнакомых шагов, они насторожились, кто-то поднял голову и оторвался от работы, кто-то делал вид, что продолжает трудиться.

– Не волнуйтесь, коллеги, спокойно работайте! – громко проговорил привратник. – Эти господа идут в отдел рекламаций! У них претензии по качеству…

– Ты что болтаешь?! – рявкнул длинноволосый и встряхнул привратника. – Я тебе сказал, чтобы ты помалкивал?

– Да я ничего…

Привратник не успел закончить фразу: один из монтажников приподнялся из-за стола и бросил гаечный ключ в единственную лампочку, освещавшую мастерскую. Лампочка с громким треском разлетелась на мелкие куски.

И до этого здесь было не слишком светло, теперь же помещение погрузилось в кромешную темноту.

– Вы что делаете, сволочи незрячие?! – истошно завопил длинноволосый громила, внезапно оказавшись во мраке.

Впрочем, теперь скорее его самого можно было назвать незрячим.

В темной комнате он ослеп и стал совершенно беспомощным, в то время как для слепых работников артели ровным счетом ничего не изменилось. Вся их жизнь проходила в темноте, и они научились в ней неплохо ориентироваться, тем более в том случае, когда, как сейчас, находились в хорошо знакомом помещении.

Вокруг длинноволосого послышались – по кругу – мягкие, крадущиеся шаги невидимых противников, и вдруг со всех сторон на него обрушился град ударов. Удары были не слишком сильными, но их было так много и они так быстро следовали один за другим, что через минуту длинноволосый начал терять силы.

Как только в комнате стало темно, громила от неожиданности выпустил привратника, которого тащил за собой, и теперь он полностью утратил контроль над событиями.

Он пробовал защищаться, пыхтя и ругаясь последними словами, время от времени сам наносил удары в окружавшую его темноту, но его противники ловко уворачивались, и громила только впустую тратил силы. Ему казалось, что он сражается с само́й темнотой, бесформенной и неуловимой, и в этой битве не имеет никаких шансов на победу.

– Шеф, где вы?! – воззвал он к своему старшему товарищу, но тот не ответил.

Седой мужчина выбрал гораздо более умную тактику: как только в мастерской стало темно, он бесшумно переместился и застыл на месте, стараясь ни единым звуком, ни одним движением не выдать своего местоположения. И этот метод оправдал себя: слепые не нашли его в темноте, и даже когда кто-нибудь из них случайно натыкался на него, то принимал за своего и проходил мимо.

Немного выждав, освоившись в непроглядной темноте и осознав, что происходит, седой обшарил карманы, нашел зажигалку и щелкнул колесиком.

Мастерская на мгновение осветилась маленьким, робко дрожащим огоньком.

Кто-то тут же задул этот огонек, но при его свете оба злоумышленника успели разглядеть окружавших их слепых, расположение столов и дорогу к выходу.