Наталья Александрова - Табакерка Робеспьера

– Ну, это мы сейчас посмотрим, как они дерутся! – проговорил один из близнецов и пошел в атаку.

– Эй, мужики, вам чего надо? – Рудольф отступил, оглядываясь. – Вы что, на неприятности нарываетесь?

– Это мы сейчас поглядим, у кого здесь будут неприятности! – процедил Ломакин, и драка закипела с новой силой.

Увидев, что Рудольфу и Генриху сейчас не до нее, Юлия решила воспользоваться удобным моментом и сбежать.

Входную дверь комнаты загораживали дерущиеся, однако она вспомнила, что Вероника говорила о потайной двери, соединяющей комнаты Воронова и Чумовой. Правда, встреча с Дарьей Викентьевной не входила в ее планы, но другого выхода не было.

Потайная дверь была скрыта за книжным шкафом. Однако в комнате Воронова книжных шкафов было несколько, что усложняло проблему. Юлия подбежала к одному шкафу, к другому, но только возле третьего увидела на полу царапины, говорившие о том, что его недавно двигали.

Покосившись на дерущихся (тем было явно не до нее), Юлия отодвинула шкаф от стены. Это оказалось неожиданно легко.

За шкафом она обнаружила скрытую под обоями дверь, пролезла в нее и оказалась в соседней комнате.

Эта была, несомненно, комната Дарьи Викентьевны – она была под завязку завалена узлами и коробками, такими же, как в коридоре. Госпожа Чумовая отсутствовала, должно быть, она отправилась в кухню или в другие места общего пользования. На диване с потертой обивкой сидел ее великовозрастный отпрыск и ел столовой ложкой прямо из сковороды жареную картошку с грибами.

Услышав шум, он повернулся, увидел перед собой Юлию и засиял, как начищенный самовар.

– О, баба! – воскликнул он радостно. – Сама пришла! Ну, давай, что ли, знакомиться!

Он отставил сковороду, поднялся во весь рост и двинулся навстречу Юлии, вытирая жирный рот тыльной стороной руки.

– Перетопчешься! – отмахнулась Юлия и попыталась его обойти.

Однако балбес с неожиданной ловкостью отрезал ей путь к отступлению и попытался обхватить за талию волосатыми лапами, приговаривая:

– Ну нет, ты от меня так просто не уйдешь! Коли уж пришла, так мы непременно познакомимся!

Знакомство с этим кретином отнюдь не входило в планы Юлии, а сам он вызывал у нее острое отвращение. Быстро оглянувшись, она схватила сковороду с недоеденной картошкой и с размаху нахлобучила ее на голову младшего Чумового. Тот охнул, покачнулся и на какое-то время потерял ориентацию в пространстве.

Воспользовавшись этим, Юлия проскользнула к двери и выбежала в коридор.

Тут она, как назло, столкнулась с Дарьей Викентьевной. Чумовая шла из кухни, неся огромную кастрюлю с горячим борщом.

– Ты чего это в моей комнате делала? – завопила соседка голосом, напоминавшим громкостью и мелодичностью пароходную сирену. – Ты что, моего сыночка совращала?! Да я же тебя...

– Никому твой сыночек не нужен. – Юлия попыталась сделать обходный финт, но Чумовая была начеку.

– Неси ему суп, а то он картошку раньше времени сожрал! – проговорила Юлия, пытаясь сыграть на материнских чувствах.

– А вот я сперва с тобой разберусь, а потом и понесу! – грозно ответила Дарья Викентьевна.

Положение было сложным, но Юлию спасло неожиданное вмешательство высшей силы.

Роль высшей силы иногда играют самые неожиданные существа и даже неодушевленные предметы. На сей раз эту роль сыграл кот: он опять спрыгнул со шкафа, перепуганный суетой в квартире.

Спрыгнув на пол, он припустил в сторону кухни, но на пути его оказалась Дарья Викентьевна. От неожиданности она выронила кастрюлю, и горячий борщ выплеснулся на кота. Кот завопил диким голосом и помчался на кухню, весь в капусте и свекле.

Чумовая в растерянности озирала остатки борща, разлитые на полу, а Юлия ловко обошла ее и пробилась-таки к выходу.

Переведя дух и наскоро пригладив волосы, она припустила вниз по лестнице. Нужно было как можно быстрее уносить ноги из этой сумасшедшей квартирки. Выскочив на улицу, она злобно пнула ногой колесо большой черной машины и побежала вдоль дома.

– Постойте! – послышался позади нее чей-то неуверенный голос. – Девушка, постойте!

Не оглядываясь, Юлия прибавила шагу.

– Да подождите же! – голос зазвучал ближе.

Юлия повернула голову на бегу и притормозила в полном удивлении. Ее догонял Воронов. Этому что еще надо? Запал на нее по ходу дела? Ну, с таким мямлей она быстро разберется!

Но Юлия не успела ничего сказать, потому что Воронов остановился и заговорил, торопливо проглатывая слова. Точнее, попытался заговорить. Но он совсем запыхался.

– Вы... – наконец выдавил он, – вы забыли... – и протянул ей сумку с фотокамерой. – Это вещи Вероники...

– Спасибо, – фыркнула Юлия, не сделав попытки забрать у него тяжелую сумку.

– Я бы хотел сам отдать это ей! – обрадованно заговорил Герман. – Дело в том, что я должен извиниться перед Вероникой, загладить свою вину... Я пригласил ее для интервью, а тут получилось такое... Я поставил ее в неловкое положение. Я вообще-то не пью...

– Об этом вы уже говорили, – невежливо перебила его Юлия и нервно оглянулась.

Пока что никто ее не преследовал, но медлить все же было нельзя.

– Если вы опасаетесь, что они за вами побегут, то зря, – заговорил Воронов, шагая с ней рядом, – дружки моего соседа Григория так их отделают, что они не скоро в норму придут!

Услышав в голосе Воронова несомненное злорадство, Юлия взглянула на него с любопытством. Вероника описывала его как совершеннейшего небожителя – думает, дескать, только про свою историю, больше ни о чем и не помышляет. Тюха такой, рохля и мямля. Но, однако, собрался он за ней быстро, на улицу не в трусах выскочил, оделся все же. И ботинки не на босу ногу надел, и даже шнурки завязать успел.

– Понимаете, я тут подумал... – Воронов вдруг остановился и заглянул Юлии в глаза, – может быть, у Вероники неприятности? Ну, раз она забыла вещи у меня и сама не пришла... То есть я против вас ничего не имею, но... эти двое, они очень неподходящее знакомство для такой девушки, как Вероника... Вероника, она... она удивительная женщина! И такая умница!

«Когда это он успел заметить?» – неприятно удивилась Юлия. Она, как и всякая красавица, терпеть не могла, когда при ней хвалят другую.

– Вы так думаете? – Юлия остановилась и поглядела на Воронова в упор тем самым взглядом, от которого мужчины дурели и испытывали сильнейшее желание пасть к ее ногам.

Разумеется, такое происходило лишь в отсутствие Германа – этот мерзавец портил ей все! В первый раз она назвала его мерзавцем, до этого даже в мыслях не осмеливалась это делать.

Надо сказать, что ее взгляд не произвел на Воронова никакого впечатления, он его просто не заметил. Тогда Юлия сняла кепку и тряхнула волосами, так, чтобы они рассыпались по плечам упругой золотистой волной. И тут же огорчилась всерьез, потому что не получилось никакого эффекта. Она совсем забыла, что наскоро обстригла волосы сегодня утром, дома у Вероники. И теперь выглядит форменным чучелом!