Евгения Грановская - Иероглиф смерти

Алена помедлила несколько секунд в нерешительности, а затем отстучала:

И ЧТО БУДЕТ ПОТОМ?

Я ВСТРЕЧУ ТЕБЯ! ТАМ, ГДЕ ТЫ СКАЖЕШЬ!

Алена улыбнулась. Она снова чувствовала приятное волнение и сладкую истому внизу живота – ощущение, о котором она, кажется, давно уже забыла.

МЫ НИКОГДА НЕ ВИДЕЛИСЬ ВЖИВУЮ

ЗНАЧИТ, ЭТО БУДЕТ НАША ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

Я НЕМНОГО БОЮСЬ

ПОНИМАЮ. НО ЛУЧШЕ ЖАЛЕТЬ О ТОМ, ЧТО СДЕЛАНО, ЧЕМ О ТОМ, ЧТО НЕ СДЕЛАНО

Алена кивнула. Да! Боже, как это верно! Как это правильно!

ТЫ ПРАВА. Я ПОПРОБУЮ НАЙТИ СНОТВОРНОЕ

Толя Волохов делал все, чтобы не уснуть, – пил кофе, слушал радио, протирал глаза холодной водой из бутылки со льдом, которую прихватил из дома. И все же на третьем часу дежурства он задремал. Ненадолго, всего на несколько секунд, но и этих десяти секунд хватило, чтобы пропустить самое важное. По крайней мере, это было первое ощущение, которое испытал Толя, когда открыл глаза и увидел белую собаку в нескольких метрах от своей «девятки».

Ему понадобилось мгновение, чтобы открыть дверцу и выскочить из салона. Еще мгновение – и в руках Волохова появился пистолет. Собака ринулась на Толю. Он нажал на спуск. Громыхнул выстрел. Пуля ушла мимо, пес прыгнул и вцепился Волохову в правое запястье.

– Чтоб тебя… – проревел Волохов, переложил пистолет в правую руку и с размаху обрушил его рукоять псу на голову.

Потом он ударил еще раз. И еще. Тварь разжала клыки, повернулась и бросилась к лесу. Толя, не обращая внимания на боль в раненом запястье, несколько раз выстрелил ей вслед. Одна из пуль достигла своей цели, пес перекувыркнулся в воздухе и шмякнулся на траву, но тут же снова вскочил на ноги и скрылся за черной стеной деревьев и кустарников.

А к Волохову уже бежали охранники.

– Поднимайте тревогу! – громогласно крикнул им Толя. – И проверьте, на месте ли девчонка!

За тем, что происходило на экране телевизора, внимательно следили все сотрудники отдела.

Репортажи о похищении дочери депутата Логинова шли по всем каналам. В этих репортажах неизбежно показывали особняк Логинова, мигалки полицейской патрульной машины, чьи-то мечущиеся по экрану силуэты… Репортеры говорили что-то маловразумительное. Когда на телевизионном экране появилось лицо полковника Жука, Стас Данилов отпустил в его адрес миролюбивую шутку, но смеха она не вызвала.

Старик отвечал на вопросы журналистов скупо, часто односложно. Да, следствие по факту похищения дочери Логинова идет. Но сообщать что-то конкретное пока рано.

На смену ему пришел сам депутат Логинов.

– А теперь я обращаюсь к человеку, который похитил мою дочь, – сказал Логинов, пристально глядя в видеокамеру. – Если моя дочь останется жива и здорова, я сделаю все, чтобы облегчить вашу участь.

– Ну да, сделает он, – хмуро проговорил желчный, невыспавшийся Волохов.

– Моя дочь в ваших руках, – продолжил Логинов на экране телевизора. – Но прошу вас: не теряйте контроля. Ее жизнь теперь зависит от вас, но не забывайте, что и ваша собственная жизнь висит на волоске. Вы оба можете остаться живы и здоровы. Все в ваших силах. Решайте, что для вас важнее – проявить милосердие и спасти тем самым себя самого или пойти на поводу у низменных инстинктов, сделать глупость и погибнуть из-за этой глупости. Возможно, у вас есть проблемы. Если это так, то я помогу вам решить их. Если вас кто-то чем-то обидел, мы разберемся и с этим. Обещаю вам как депутат Государственной думы.

Лицо Логинова исчезло с экрана, сменившись любительским фильмом: годовалая Алена пытается ходить, уцепившись за руку отца. Вот она подросток – участвует в школьном спектакле.

Волохов заерзал в кресле, да так, что оно угрожающе затрещало.

– Как трогательно, – проворчал он. – И как приятно махать кулаками после драки.

– Успокойся, Толь, – осадила его Маша. – Он поступил так, как считал нужным. В наше время богатые люди не доверяют полиции. И некоторые считают, что они правильно делают.

И снова крупным планом – депутат Логинов:

– Если вам нужна моя помощь, вы можете на нее рассчитывать. Вы можете позвонить мне в любое время дня и ночи. Мою дочь зовут Алена. Пожалуйста, докажите нам, что вы сильный и волевой человек. Усмирите свои темные желания и отпустите мою дочь.

Репортаж, посвященный похищению Алены Логиновой, закончился, и Стас Данилов отключил у телевизора звук.

– Может, он и дурак, но сейчас поступает правильно, – сказал Стас. – Как он стоял перед камерой, а? Воплощенная власть. Этакий всемогущий папаша, который может разрулить любую проблему. Только обратись. И эти кадры с маленькой Аленой… Даже у меня сердце дрогнуло. Думаете, его проконсультировал Старик?

– Скорей всего, – сказала Маша.

Ей припомнились похожие кадры из фильма «Молчание ягнят». Убитая горем жена сенатора, дочку которой похитили. Рассуждения о том, что для маньяка важно деперсонализировать жертву, взглянуть на нее просто как на предмет, прежде чем начать ее мучить.

Показав на экране телевизора маленькую Алену, назвав ее имя, Логинов пытался противостоять этому, заставить убийцу посмотреть на Алену как на живого человека, имеющего душу и умеющего страдать.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил вдруг Данилов, вглядываясь в лицо Маши.

– Нормально. Только… – Она подняла руку ко лбу и, словно извиняясь, добавила: – Я сегодня забыла позавтракать.

– С этой бедой мы справимся, – уверенно сказал Стас. – Пошли в кофейню, угощу тебя пирожными и кофе.

– И мне принесите, – попросил Волохов.

– А тебе пора сесть на диету, мой упитанный друг. Иначе придется укреплять твое кресло болтами.

Алена Логинова открыла глаза, но тут же снова их зажмурила. Свет операционной лампы бил ей прямо в лицо, и теперь она чувствовала его даже сквозь сомкнутые веки. Он обжигал глаза, вызывал в них резь. Алена попробовала пошевелиться и застонала от боли. Ее руки и ноги были стянуты ремнями.

Несколько секунд Алена не понимала, что с ней происходит, а потом вспомнила, как кто-то ударил ее и как сквозь желтую пелену, застившую глаза, она увидела чье-то бледное лицо – за долю секунды до того, как погрузиться в беспамятство.

«Меня похитили!» – с ужасом осознала Алена.

Она вновь попыталась пошевелиться и тут же застонала от боли. Снова приоткрыла глаза – на этот раз совсем чуть-чуть, и этого хватило, чтобы разглядеть чей-то призрачный силуэт. Человек стоял за источником света, чуть в стороне от него. Стоял неподвижно и, по всей вероятности, разглядывал Алену.

Она разлепила спекшиеся губы и пробормотала:

– Кто вы?

Ответа не последовало. Вместо этого незнакомец спросил:

– Как ты себя чувствуешь?