Павел Марушкин - Дело серых зомби

– Значит, вы в точности выполнили его требования, – заметил я, стараясь, чтобы это не прозвучало обвинением. Посол, однако же, воспринял сказанное именно так. Муки совести, не иначе.

– Да, господин Монтескрипт. Я хочу увидеть свою дочь живой и невредимой. Поэтому вы здесь, и поэтому на воротах висит условный знак. Если считаете меня предателем – что ж, ваше право. Хочу только спросить, как бы вы действовали на моем месте.

– Я ни в чем вас не обвиняю, сэр. Вы все сделали правильно… Надеюсь, – на самом деле я клял Грея во все тяжкие, разумеется, мысленно. Он лишил меня свободы маневра. Время еще было… А теперь придется искать девчонку, попутно уворачиваясь от убийц мафии: я не сомневался, что таинственный ночной визитер посла и Арриведерчи – одно и то же лицо. Не так уж много среди моих знакомых фрогов, разговаривающих сиплым шепотом. Оставалось понять, какую роль во всем этом играет наш крестный отец, дон Луиджи Маскарпоне. Что-то здесь не складывалось. Его пристальный интерес к покушению, настойчивые попытки оказать на меня давление… Но одно дело – поприжать скромного частного сыщика, и совсем другое – похитить дочь посла. Слишком много шумихи – а мафия обожает проворачивать свои делишки, не привлекая внимания полиции и власть имущих. Даже если допустить, что киднеппинг – его рук дело, почему бы просто не потребовать у Грея информацию? На кой ему сдался я? Или…

Что, если за похищением Алисы стоит один лишь Арриведерчи? Вот его-то интерес к моей персоне понятен – ублюдку не терпится перерезать мне горло. Может, он действует втайне от своего босса? Или вообще ведет двойную игру? Почему нет? Этот тип – настоящий психопат, ему плевать на последствия.

– Что вы намерены делать дальше? Хоть какие-то идеи у вас есть? – спросил посол, после того как я, в свою очередь, изложил ему историю наших с Тыгуа приключений. Он выслушал отчет вполуха – простительно для человека в его ситуации.

Идея у меня была. Весьма рисковая – хотя, в свете последних событий, не столь уж безумная, и чем дольше я ее обдумывал, тем больше она мне нравилась. Я собирался нанести дону Луиджи официальный визит. Так сказать, сунуть голову в пасть льва. Что будет, если разыскиваемый мафией человек сам, по своей воле явится к крестному отцу? О да, тут есть масса вариантов – но, по крайней мере, меня выслушают. Может, удастся разрешить проблему к общему удовлетворению.

Я вкратце разъяснил это Грею. Он согласился – а собственно, что ему еще оставалось?

– Возможно, дон Маскарпоне захочет узнать подробности дела о покушении, – предупредил я его. – Мне придется рассказать ему…

Грей лишь отмахнулся.

– Все, что угодно – лишь бы она вернулась домой. Вам что-нибудь нужно?

– Горячая вода и бритва, – усмехнулся я. – И неплохо бы послать кого-нибудь в лавку готового платья – мой костюм, боюсь, приказал долго жить.

В Амфитрите, как правило, твое место жительства недвусмысленно намекает на социальный статус, но, в отличие от многих других городов, богатые и бедные районы здесь перемешаны в кажущемся беспорядке. На самом деле логика есть, но она не очевидна тем, кто не знаком с местной историей. Особняк Маскарпоне располагался в квартале, где издавна селилась городская знать. Полагаю, добиться разрешения на застройку стоило дону не меньше, чем сама вилла – а она, безусловно, впечатляла. Синьор Луиджи пренебрег местной традицией возводить здания из коричневато-красного кирпича. Дом был выстроен из золотистого песчаника – такой камень не добывали поблизости, так что можно было не сомневаться – одна его доставка влетела в изрядную сумму. Архитектура, впрочем, являлась неким парафразом традиционной фрогской – разве что стена, огораживающая владения мафиози, была малость повыше и без единого вьющегося по камням стебля, отчего казалась непривычно голой.

Надо ли говорить, что бывать на вилле Маскарпоне мне еще не доводилось. Позвонив в бронзовый колокольчик у ворот, я передал охраннику записку сквозь прутья решетки. Смерив меня внимательным взглядом, он принял послание и исчез. Его место тут же занял фрог неприметной наружности. Я присмотрелся к его костюму. Сшит хорошо, даже весьма, с учетом специфических требований – рукоять пистолета в подмышечной кобуре ничуть не выпирает… И, тем не менее, ствол у него есть, быть может, и не один. Сам я, естественно, отправился на виллу безоружным, оставив клинок в кабинете посла. Случись что – ни нож, ни пистолет мне не помогут.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и пары минут, как ворота бесшумно отворились. Фрог тут же шагнул навстречу и с профессиональной быстротой провел пальцами по моей одежде. Это неприятно напомнило мне первую нашу встречу с Арриведерчи. Перед домом бы разбит небольшой парк с прихотливо изгибающимися зелеными изгородями. Как следует рассмотреть его у меня не было возможности – ко всему прочему, такое любопытство могло не понравиться охранникам. Я лишь отметил, что среди этой растительности запросто укрылся бы целый взвод телохранителей. Может, так оно и было.

Дон Луиджи поджидал меня на открытой веранде. Мафиозо вальяжно развалился в глубоком плетеном кресле. По правую руку от него раскачивался на стуле Сержио Канальо, а слева подпирал миниатюрную колонну долговязый фрог с безобразным шрамом поперек физиономии. От неожиданности я сбился с шага. Судя по всему, мое появление было для этой парочки не меньшим сюрпризом. Сержио уставился на меня с веселым изумлением, а вот Арриведерчи, похоже, был вовсе не рад – он дернулся, словно получил под дых. Его поза теперь выражала страшное напряжение. Первое, чему я научился в школе Тыгуа, – считывать невербальные реакции соперника; этот фрог готов был убивать. Одно томительное мгновение казалось, что он не сможет сдержаться – но Арриведерчи пересилил себя. Следующее, что он сделал, изумило меня еще больше. Неотрывно глядя мне в глаза, он прижал к губам длинный палец, через мгновение превратив этот жест в банальное почесывание. Остальные присутствующие, похоже, не заметили краткой пантомимы. Очень интересно…

– Ба, вот это сюрприз! Кого я вижу! – блеснул ослепительной улыбкой Сержио. – Эдуар Монтескрипт, собственной персоной!

– Ты не представляешь, как мы рады тебя видеть, Эд. Присаживайся, – Луиджи Маскарпоне гостеприимно указал на свободный стул. Добродушие этой парочки, конечно, ничуть меня не успокоило – с теми же шутками и прибаутками они отправили бы меня на корм рыбам.

– Синьор Маскарпоне, в прошлую встречу между нами возникло недопонимание, – начал я без обиняков. – Настало время разрешить ситуацию.

– Очень любопытно… – протянул он. – И что же привело тебя к этой мысли, giovanotto?