Сергей Садов - Загадка имперского посла

Девочка прихромала к окну и поставила ногу на кресло, изучила синяк на икре.

— Вот сволочь, — ругнулась она. — Теперь платье точно не наденешь, пока это безобразие не пройдет. А я так мечтала, — притворно повздыхала Наташа. — Ну и ладно.

Она подошла к шкафу и, поколебавшись, выбрала себе одежду. Брюки надела без проблем, а вот с рубашкой пришлось повозиться, трудно было всунуть руки в рукава — сразу начинала болеть рана, но справилась. Рубашку она специально выбрала с тем расчетом, чтобы под ней не было видно повязки — застежка у горла, просторная, плотная ткань. Снова повертелась перед зеркалом, подрумянила щеки, причесалась. Удовлетворившись внешним видом, она обулась и решительно направилась к выходу.

И правда, служанка. Лиана. Видно, скучно было просто сидеть и слушать, не позовут ли, вот и занялась уборкой. И так увлеклась, что не услышала, как приемная дочь хозяйки встала. Увидев ее уже одетую, девушка всплеснула руками:

— Госпожа, да как же так можно? Что ж вы не позвали?

— Лиана, я же не инвалид, в конце концов. Не хватало еще из-за царапины изображать из себя беспомощный пень, который даже одеться самостоятельно не может.

— Странно вы говорите, госпожа. Пень не может сам одеться.

Наташа хмыкнула, однако от смеха воздержалась. Лиана была доброй девушкой, но простодушной. Из-за этого другие девушки госпожи Клонье частенько подшучивали над ней.

— Вот видишь, — серьезно обратилась к ней Наташа. — Сама говоришь, что пень не может сам одеться. А я разве похожа на него?

Девушка растерянно захлопала глазами:

— Нет, конечно, что вы такое говорите, госпожа…

— А раз я не пень, то и одеться могу самостоятельно!

Лиана понимала, что где-то над ней снова подшучивают, но с такой логикой спорить не могла. Госпожа ведь и правда не пень. Пока она осмысливала ситуацию, Наташа уже выходила из комнаты.

— Госпожа Наташа, — бросилась за ней Лиана. — Госпожа Клонье просила, как только вы проснетесь, проводить вас в столовую.

— Я же не пень… — попыталась было повторить шутку девочка, но тут уже не прошло.

— Не пень, госпожа, но хозяйка велела проводить.

Наташа сдалась, но поддержать себя не позволила. Лиана вынуждена была смириться, и шагала чуть сзади, готовая прийти на помощь, если вдруг госпожа оступится.

— Что из меня все инвалида делают?! — с ходу возмутилась девочка, едва войдя в столовую, где сидели госпожа Клонье, Арет и Вром. — И одеться я не могу сама, и дойти не могу! Да я прыгать могу! — Это она немедленно попыталась доказать, тут же охнула и схватилась за грудь.

Госпожа Клонье коротко высказала все, что думает о некоторых девочках, у которых шило в одном месте. Это сравнение как-то употребила сама Наташа в адрес сына клиентки госпожи Клонье, который устроил в гостевом холле форменный бардак, дожидаясь, пока мама закончит примерку. Наташе тогда выпала честь присмотреть за ребенком. После их ухода мальчишка и удостоился от нее этой фразы. Госпожа долго восхищалась образностью и точностью сравнений родного языка девочки. А сейчас она ее вспомнила, но теперь досталось уже самой Наташе.

Девочка морщилась от боли и не спорила. Чего с правдой спорить? Гонс Арет тем временем помог ей сесть за стол.

Наташа взяла ложку и принялась за суп.

— Из посольства империи никто не приходил? — Вдруг поинтересовалась она, на мгновение отрываясь от еды.

Арет и Вром переглянулись.

— Приходил Вестарий, — ответил Дарк. — Очень просил о встрече с тобой.

— Надеюсь, вы не сказали про мою рану?

— Нет. Ты же просила никому не говорить. Кроме здесь присутствующих, об этом знают только Лиана и кучер, который ездил за господином Аретом. Но кучера мы тоже предупредили, он будет молчать.

— Вот и ладно. Мне еще к Альде надо съездить, посмотреть, как там она…

— Сегодня ты никуда не поедешь! — категорично отрезал маг. — Уже вечер. С Альдой все в порядке, я специально узнавал. Ничего страшного не случится, если ты поедешь к ней завтра. А лучше будет, если ее сюда пригласишь. Тряска в карете тебе противопоказана категорически!

— Да я и пешком…

— И длительные пешие прогулки тоже! Наташа, даже не пытайся спорить, все равно я тебя не отпущу. А теперь еще и глаз с тебя не спущу, я помню о твоих талантах сбегать по веревке через окно. И Дарка попрошу присмотреть, как-никак телохранитель, вот пусть и охраняет твою жизнь.

— Ничего с моей жизнью не станется от одной поездки… ладно-ладно, поняла. Так что хотел Вестарий?

— Ночью он и несколько солдат отплывают в империю с Орлендом. До этого он хотел, как он выразился, прояснить некоторые моменты. Насколько я понял, император потребовал от него отчета, а тот и сказать ничего не смог.

— Ой… — Наташа схватилась за грудь, вспомнила, что одевалась в комнате и вроде бы медальона уже не было.

— Это ищешь? — маг поднял медальон, который ей дали в посольстве. — Забудь о нем. Простейший усилитель. Действовал он, кстати, только внутри посольства. Стоило тебе его покинуть, как заклинание стало разрушаться, теперь это простой кусок металла. Вестарий даже отказался его забирать, когда я ему попытался вернуть. Он обещал прийти попозже. Об этом я еще Мэкаллю сообщил, и он тоже собирался приехать. — Маг изучающе оглядел девочку. — Ты как? Справишься? Или на завтра отложить встречу?

— Вы же сами сказали, что Вестарий уплывает ночью. Да и нормально со мной все. Если не делать резких движений, даже не больно.

— Вот постарайся не делать резких движений. Тетя, у вас есть кресло поудобнее? Надо туда подушек положить. В это кресло и сядешь. Говорить рана тебе не мешает ведь.

— Кресло я найду и комнату прикажу для гостей приготовить… чайная гостиная в самый раз будет. Там гостей и примем. — Госпожа Клонье нехотя поднялась. — Раз так мало времени осталось, надо сейчас распорядиться. И подумать, что на стол выставить.

Наташа проводила приемную мать задумчивым взглядом. Все-таки потрясающая женщина. Никаких истерик, ни одного лишнего движения или жеста. Быстро разобралась в ситуации, отдала распоряжения, ничем не выдала своего волнения или тревоги. И сейчас, убедившись, что с ее подопечной все в порядке, не задала ни единого вопроса о случившемся, не стала надоедать охами и причитаниями. А ведь девочка видела, как она переживает.

— Мама, — едва слышно, только губы шевельнулись, прошептала девочка.

С каждым разом ей все легче давалось это слово при обращении к госпоже Клонье. Все меньше было неловкости, когда оно вырывалось невольно, в споре или при эмоциональном напряжении.

После ужина Гонс попытался загнать Наташу в постель, но та взбунтовалась и заявила, что, если ее попытаются уложить, она устроит прыжки на батуте. Гонс вряд ли знал, что такое батут, но сдался. Однако настоял, чтобы она поменьше двигалась.