Алексей Калугин - Чем черт не шутит

– Весьма польщен. Весьма. Кстати, нашему шеф-повару исключительно удается сатанинский борщ и котлеты по-адски. – Полутруп протянул Гамигину затянутую в кожу папку меню.

Вторая папка досталась мне. Уже без комментариев. Я был знаком с местной кухней. И, должен сказать, Витька имел законное право нахваливать своего шеф-повара. Даже не раскрыв меню, я заказал уху из трех видов рыб и запеченное филе лосося. «Дыра» оставалась, пожалуй, единственным местом в Москве, где можно было отведать отлично приготовленные рыбные блюда. И, что самое главное, рыба была не замороженная, а свежая. Свежайшая! Как-то раз в «Праге» я заказал щуку. У меня на глазах от гигантской рыбины, красиво выложенной на огромном блюде, отрезали кусок и положили на тарелку. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что внутри щука была набита странной, гомогенной массой, слегка попахивающей рыбой! Да, я знаю, это называется суфле. И считается блюдом для гурманов. Но это пускай французские гурманы едят свое суфле, а мне дайте нормальную рыбу. С мясом и косточками, которые можно со смаком обсасывать.

Гамигин, как и следовало ожидать, сделал выбор в пользу адских блюд. В любом заведении, предлагающем якобы адскую кухню, Анс непременно выступал в роли дегустатора. И я еще ни разу не слышал от него безоговорочно одобрительного отзыва. Судя по тому сосредоточенному виду, что напустил на себя демон, он и местную кухню готовился раскритиковать. Ну что ж, посмотрим.

Памятуя о том, что нас еще ждет встреча в «Гербе старого герцога», пиво мы заказывать не стали. Хотя пиво в «Дыре» также было отменным. В особенности красные и темные сорта.

Пока заказанные нами блюда готовились, мы перешли к обсуждению того, ради чего, собственно, и собрались за одним столом.

Полутруп взял из коробки сигару, зубами откусил конец и основательно, со вкусом, раскурил от длинной спички.

Сигарный дым, в отличие от зловонного сигаретного смрада, мне нравился.

– Итак, господа, как мне посоветовал Дмитрий Алексеевич, я провел опрос своих сотрудников с целью восстановить подробную картину последних дней жизни человека, известного всем нам под псевдонимом Макак. – Полутруп зажал правую ноздрю мизинцем и выдул из левой тугую, закрученную струю дыма. Если это что-то и должно было означать, то я ничего не понял. Возможно, Витька считал подобный жест проявлением особого аристократизма. С него станется. – Кстати, Дмитрий Алексеевич, Макак все так же лежит в своей квартире?

– Откуда ж мне знать? – пожал я плечами. – Я не проверял.

– Ага. – Полутруп снова пыхнул сигарой и положил ее в пепельницу. А перед собой разместил электронный планшет. – Вырисовывается следующая картина. За три дня до своей безвременной кончины Макак был замечен в нелегальном игорном заведении, расположенном на подземной парковке в районе станции метро «Черкизовская». Со слов видевшего его там Бумбокса, Макак сел играть в домино со святошей.

– В домино со святошей?! – в один голос воскликнули мы с Гамигином.

– Именно, – подтвердил Витька. – Со святошей – в домино.

– Ты же говорил, что Макак хотя и придурошный малость, но совсем не дурак, – напомнил я Полутрупу. – Сесть играть в домино со святошей – ничего глупее просто придумать невозможно!

– Видите ли, Дмитрий Алексеевич, Макак был у нас заядлым доминошником. Считал себя заправским игроком. И, между прочим, так оно и было.

– Ни один мастер не сможет обыграть в домино святошу, – уверенно заявил Гамигин. – Домино у них национальный вид спорта. Как у бразильцев футбол.

– Ну, это вы Макаку скажите, – мягко улыбнулся демону Полутруп.

– А что ему теперь говорить – он уже мертвый.

– И не исключено, что именно потому, что сел играть в домино со святошей.

– Не исключено, – согласился Витька. – Со слов все того же Бумбокса, проигрался Макак вчистую. Но все хотел отыграться. Сначала стрелял деньги у знакомых. Потом начал писать расписки. И расписки эти святоша принимал. Потом, уже под утро, они вместе, Макак и святоша, ушли. Причем смотрелись они как старые друзья, мило о чем-то беседующие. На следующий день некто Жеваный слышал краем уха, как Макак говорил Сухому, что, мол, нашел хорошее дело. Настолько хорошее, что со всеми доминошными долгами разом рассчитается, да еще и сверху наварит. Сухой подтвердил, что был у него такой разговор с Макаком. Но к сказанному ничего более добавить не смог. Макак действительно говорил ему о каком-то выгодном деле, но о чем именно шла речь, с кем он собирался провернуть это дело, кто заказчик – ничего этого Макак не сказал. Далее, – Витька внимательно, как прокурор, посмотрел сначала на Анса, затем на меня и сдвинул страницу электронного планшета. – В день, когда он обокрал туристов, то есть ровно за день до смерти, Макака видели несколько человек. По их словам, он не выглядел ни испуганным, ни угнетенным, ни даже расстроенным. Напротив, все в один голос твердят, что Макак был весел и разве что несколько взбудоражен. А Неайса он даже пивом угостил. Обмолвившись при этом опять же о том, что скоро у него денег будет куча. Неайс решил, что Макак просто языком треплет, вот и не стал его ни о чем расспрашивать – пил свое пиво. – Полутруп положил ладонь на сенсорный экран электронного планшета. – Вот и все, что мне удалось выяснить о последних днях жизни Макака.

– И ради этого ты заставил нас сюда притащиться!

Я был вне себя от возмущения.

В самом деле.

Я не услышал ничего нового. Абсолютно. Примерно так я себе все и представлял. Ну а детали, вроде того, что Макака подцепили на крючок, когда он в пух и прах проигрался святоше в домино, большого значения не имели. Разве что только подтвердили наши предположения о том, что Макака наняли святоши. И они же, по всей видимости, его кончили.

– Все это можно было рассказать по телефону!

– Но это еще не все.

– Ты сказал – все.

– Все, что я разузнал о Макаке.

– Так тебе еще что-то удалось разнюхать?

Витька Полутруп загадочно улыбнулся, взял из пепельницы погасшую сигару и стал не торопясь раскуривать. Он крутил сигару и пыхал дымом так старательно, что это уже начало напоминать представление. Причем не особо умело разыгранное.

Конец этому положил заглянувший в дверь официант.

– Виктор Петрович? Можно подавать?

– Неси! – кивнул Полутруп.

И довольно запыхтел сигарой.

В дверь вбежали двое официантов. Один – проворный, другой – ловкий. Проворный быстренько сервировал стол, а ловкий перекидал на него блюда со столика, который прикатил. В две минуты все было готово. Пожелав нам приятного аппетита, официанты удалились.

Стоявшие на столе блюда источали, да простит меня Гамигин, божественный аромат. Нет, лучше, чтобы не обижать друга, скажу – неземной. Да и выглядели они изумительно. Однако прежде чем беззаветно придаваться кулинарному восторгу, я хотел закончить разговор.