Анна Орехова - Эффект Врат

– Ситуация сложная, – заговорил Керберг. – Мы готовы принять часть беженцев, чтобы снять нагрузку с Земли, да. Я общался с представителями Донтока и Фрио, они тоже выделят вам земли. Но разведывательная экспедиция… Создатели ясно дали понять, что это бесполезно.

Шой вырвал запястье из пальцев Сибиллы. Хватит сдерживать ярость! Пусть она накроет его целиком! Боги! Как же он хотел, чтобы ярость затмила разум, заставила крушить всё вокруг, заставила этих трусов понять, что не стоит связываться с Миваной.

– Ваша планета обречена, – печально добавил ирбужец. – Тут уже ничего не поделаешь.

Ярость не приходила. Вместо неё Шойем овладело другое чувство. Оно лишало способности двигаться и протестовать, вынуждало стоять на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. Такое с ним случалось лишь однажды. В тот день, когда он раз за разом проносил дочку через Врата. Тогда надежда на спасение разбилась о чужеродную арку. Тогда он осознал, что малышка Ивуй не сможет покинуть Мивану.

– Что скажете, Серха-а-ат? – пропела Гуроу.

Шой больше не думал о правилах приличия. Он заглянул землянину в глаза и понял, что потерял и его голос. Как они его убедили? Пообещали снять обвинение в убийстве?

– Я согласен с Кербергом, – проговорил Серхат, поднимаясь с кресла. – Миванцев стоит расселить по другим планетам. Земля голосует против разведывательной экспедиции. Думаю, на этом пора закончить весь этот фарс.

Он направился к выходу, а Шой молча смотрел бывшему союзнику в спину. Он подвёл свою собственную расу. Подвёл собственную дочь. Всё было зря. Переговоры, просьбы, надежда на спасение. Врата не пропустят Ивуй, а в одиночку он никогда не отыщет новые земли. Всё было кончено. Шой опустился в кресло, позволяя боли снова сковать позвоночник. Ему вообще не стоило покидать Мивану. Ему следовало провести последние дни с семьей.

Алису сложно было назвать сладкоежкой. Пирожным и тортам она предпочитала горький шоколад или марципан, о существовании сахара только догадывалась, а всяческие сиропы, взбитые сливки и топпинги попросту не переваривала. Однако пакетик с ирбужскими конфетками опустел достаточно быстро. Не то чтобы ей очень уж нравился их вкус, она пробовала норги раньше и могла сравнить их разве что с кашицей из сладких бобов. Дома она бы на такое лакомство и не посмотрела. Но сейчас работающий на износ мозг требовал глюкозу.

Обод Расэка не отвечал, а дверь его комнаты приветливо открывалась всем желающим. Видимо, детектив отправился на Симор, поэтому мозговой штурм приходилось устраивать наедине с самой собой.

Она стояла у панорамного окна, но даже не думала любоваться снежными просторами и, казалось, не замечала проносившиеся по прозрачным тоннелям госковчанские поезда. Алиса размышляла о Мирелке.

Расэк рассказал, что круг подозреваемых сузился до четырёх имён: двое землян, госковчанин и миванец. Любой из них мог зайти в комнату к ирбужскому дипломату и подлить в лекарство яд. Любой. Однако Алиса пыталась смотреть на проблему шире.

К чему ограничиваться четырьмя кандидатами в убийцы? Ведь речь идёт не о потасовке в подворотне: преступление совершено во время межпланетного саммита, и убит самый настоящий дипломат. Разве можно провернуть такое в одиночку? Пожалуй. Однако для этого нужно быть либо отчаянно смелым, либо отчаянно безрассудным. Алиса не исключала ни первого, ни второго, но всё-таки склонялась к версии, что у убийцы был сообщник.

Госковчане с самого начала из кожи вон лезли, чтобы обвинить землян. А ирбужцы при первой же возможности предъявили аудиозапись и потребовали отменить дипломатическую неприкосновенность. Николай рассказал, как именно та запись попала к госковчанам. Он, конечно, обвинял во всём Расэка, но Алиса не сомневалась: детектива подставили, как, впрочем, и её саму. Выходит, и розовокожие, и мохнатые изо всех сил пытаются обвинить землян. Зачем? Ответ может быть вполне безобидным: они уверены, что Мирелка убил Серхат, и добиваются справедливости всеми доступными способами. Или же дело совершенно в другом: убийства с самого начала были совместной акцией ирбужцев и госковчан. А кто из представителей этих рас значится в списке подозреваемых? Гуроу. Видимо, она и выступила исполнителем, а остальные всячески пытаются её прикрыть.

Но зачем им избавляться от Мирелка? И при чем тут Вилеу? Вопрос на миллион долларов, но тем не менее ответ может быть вполне банальным: деньги, власть, технологии… за что ещё нынче убивают?

Алиса смяла пустой бумажный пакетик и отвернулась от окна. Всё-таки сложно устраивать мозговой штурм в одиночку. Присутствие Расэка сейчас было бы очень кстати.

Раздался резкий металлический звук, и тут же стена напротив сделалась прозрачной.

– Явился не запылился, – проворчала Алиса, прикладывая ко лбу обод.

В коридоре стоял Николай.

Она послала команду открыть дверь, но в ответ снова раздался противный металлический звук, дверь же при этом оставалась закрытой.

– Что за чёрт?

Алиса послала ещё одну команду. Никакого эффекта, только резкий звук и недовольный фээсбэшник за дверью.

– Бред какой-то…

Она зашла в адресную книгу, нашла Николая и послала вызов. Спустя секунду в комнате стояла проекция фээсбэшника, а его оригинал по-прежнему находился за прозрачной стеной. Оба Николая раздраженно нахмурили брови.

– Алиса, ну что за детский сад? Так и будем общаться через стену?

Алиса почувствовала, как по коже побежали мурашки. Не могла госковчанская система просто взять и сломаться.

– Дверь заклинило, – пробормотала она. – Не хочет открываться.

– В смысле? – фээсбэшник сложил ладони домиком и попытался вглядеться внутрь комнаты. – Как это не хочет?

– Не знаю… не открывается, и всё тут.

Она прижалась спиной к панорамному окну.

– Они заперли меня, да? Всплыли ещё какие-то улики?

Фээсбэшник нервно поправил галстук.

– Саммит завершился, – негромко сказал он.

Алиса стиснула в ладони серебряный домик.

– Ты же говорил, что до него ещё двенадцать часов?

– Перенесли. Я не стал тебя раньше времени расстраивать. – Он помолчал немного и добавил: – Неприкосновенность отменили.

Сердце отчаянно колотилось в груди. Но тело как будто сделалось ватным и не желало шевелиться.

– Значит, всё? Нас с Серхатом арестуют?

Николай, совсем как Расэк, запустил ладонь в волосы. И Алисе вдруг отчаянно захотелось, чтобы на его месте и впрямь оказался детектив. Он бы наверняка во всём разобрался, сумел найти выход и вытащил бы её отсюда.

– Не знаю… – Пробормотал фээсбэшник.

Он явно хотел добавить что-то ещё, но промолчал, растерянно глядя на Алису.