Саймон Грин - Истории Темной Стороны

— Вы уверены? — с сомнением спросила Лайза, всматриваясь в окно автомобиля, почти прижавшись лицом к стеклу. Я не вижу… ничего. Ни магазинов, ни предприятий, ни людей. Не видно даже дорожного знака.

— Наверное, кто-то его стащил, — мудро заметил Мёртвый Мальчик. — Здесь всё, не прибитое гвоздями и не охраняемое адскими гончими автоматически считается бесхозным. Но моя машина говорит, что это — то самое место, а моя малышка никогда не ошибается.

Кто-то в изодранных остатках того, что некогда было очень дорогим костюмом, выскочил из переулка, чтобы бросить что-то в футуристический автомобиль. Оно отскочило от лобового стекла машины и взорвалось. Автомобиль даже не покачнулся. Метатель испустил короткий вопль, когда взрыв отбросил его назад и одежда загорелась. Не успел он рухнуть на землю, как появилась дюжина тёмных очертаний, набежавших из всех остальных переулков, валяя его всё ещё дёргающееся тело взад-вперёд, когда они грабили у него то малое, что стоило брать. Они даже сдирали тлеющую одежду с мёртвого тела, когда утаскивали его прочь, в милосердную темноту теней переулка. Лайза сердито посмотрела на меня, больше с отвращением, чем с возмущением.

— В какое место вы меня привезли, Джон? Мой Фрэнк ни в жизнь бы не появился в подобном месте!

— Фотография сказала, что он здесь, — ответил я. — Смотрите.

Я показал две неровно оторванные половинки, тщательно сложил их вместе и сосредоточил на них мой дар. Образ Фрэнка выскочил прямо из свадебной фотографии, став мерцающим призраком на улице снаружи. Он поспешно шёл по Роттен-Роу: память о человеке, повторяющая его последнее путешествие, отпечатавшееся в Прошлом. Его бледная полупрозрачная форма прошагала мимо автомобиля, его лицо было одновременно предвкушающим и обеспокоенным. Как будто он принуждал себя к некоему долго желаемому, долго отвергаемому достижению и возбуждающему, и ужасающему его. Он ускорял шаги, пока почти не побежал, его руки бились о бока, пока он, наконец, не добрался до одной определённой двери и не остановился там, тяжело дыша. Плохо нарисованный вручную знак над дверью гласил просто «КРЕМНИЕВЫЕ НЕБЕСА».

Фрэнк впервые улыбнулся, увидев его и это была не очень приятная улыбка. Это была улыбка человека, который желает того, чего, как считается, люди не желают, не предполагают возможным желать. Это было больше потребности, жажды или желания. Это была одержимость. Он поднял трясущуюся руку, чтобы постучать и дверь сама тихо открылась перед ним.

Двери Ада никогда не запираются и не преграждаются для тех, кто принадлежит ему.

Фрэнк поспешил внутрь, дверь закрылась за ним и наше видение Прошлого закончилось. Я принялся убирать порванные части фотографии, чтобы мне не пришлось видеть разочарование и недоверчивость на лице Лайзы. Мёртвый Мальчик обернулся со своего сиденья, чтобы посмотреть на нас, хладнокровно разгрызая шоколадное печенье. Его не волновало, где мы были, или что мы здесь делали. Он просто двигался вперёд. Видимо, когда вы мертвы, у вас остаётся только эта эмоция и он не любил тратить её впустую. Он согласился бы с моим решением. Но это решал не я, а Лайза.

— Мы не обязаны этого делать, — сказал я, так мягко, как только мог. — Мы всё ещё можем развернуться и уехать.

— После всего этого пути в поисках Фрэнка? — спросила Лайза. — Зачем мне уезжать, если все ответы ждут меня там? Я должна узнать о Фрэнке и узнать, что произошло с моими воспоминаниями.

— Мы должны уехать, — сказал я, — потому что Фрэнк пришёл в действительно плохое место. Поверьте — в «Кремниевых Небесах» не найдётся хороших ответов.

Лайза переводила взгляд с меня на Мёртвого Мальчика и обратно. Она видела нечто в наших лицах, нечто, что мы знали и не хотели говорить. Обычно она становилась сердитой, а не озадаченной. Она не испытывала ни страха, ни отвращения — она хотела знать.

— Что за место эти «Кремниевые Небеса»? Что происходит за той дверью? Вы знаете, не так ли?

— Лайза, — ответил я. — Это нелегко…

— Это не важно, — твёрдо и решительно сказала она. — Если Фрэнк там, я пойду за ним.

Она боролась с дверной ручкой, но та не поворачивалась, неважно, сколько силы она прилагала.

— Пока что никто никуда не пойдёт, — спокойно произнёс Мёртвый Мальчик. — Мы все останемся здесь, пока Джон не разработает план действий. Это не ваш мир, Лайза Барклай — вы не знаете правил, как действовать в таких ситуациях.

— Он прав, Лайза, — сказал я. — Это мерзкое дело, даже для Тёмной Стороны, с её собственными особыми угрозами для тела и души.

— Но… посмотрите туда! — сказала Лайза, указывая на «Кремниевые Небеса», с их заколоченным окном и испятнанной, облезлой дверью. — Это безобразие! Всей этой улице требуется полная перестройка, прежде чем она поднимется хотя бы до непригодности! И этот… магазин, или что оно там, выглядит так, словно он был заброшен и оставлен много месяцев назад. Похоже, там нет никого, кроме крыс.

— Защитный камуфляж, — сказал я, когда она наконец перевела дыхание. — Помните ребёнка, который не был ребёнком? «Кремниевые Небеса» держат свой бизнес здесь, потому что только в подобном месте могут терпеть подобное заведение, но, несмотря на это, не хотят привлекать к себе нежелательного внимания. Есть множество людей, которые возражают против самого существования места, подобного «Кремниевым Небесам», по всем моральным, религиозным и научным причинам. Мы любим говорить, что всё приходит в Тёмную Сторону, но даже мы ставим пределы некоторым вещам. Хотя бы только по эстетическим основаниям. «Кремниевые Небеса» имеют серьёзных врагов и могли бы прямо сейчас атакованы толпой с пылающими факелами, если бы они не боялись прийти сюда.

— А вы боитесь? — спросила Лайза, уставив на меня холодный, решительный взгляд.

— С большим трудом стараюсь не бояться, — ровно ответил я. — Это вредно для репутации. Но я научился быть… осторожным.

Лайза посмотрела на Мёртвого Мальчика. — Думаю, вы собираетесь сказать, что никогда не боитесь, будучи мёртвым.

— Здесь нет ничего, что беспокоит меня, — сказал Мёртвый Мальчик, — но есть вещи, которых я боюсь. Быть мёртвым — не худшая вещь, которая может с вами произойти.

— Вы действительно тащитесь от своей загадочности, не так ли? — спросила Лайза.

Мёртвый Мальчик рассмеялся. — Оставьте мёртвым их маленькие радости.

— Говоря о судьбе, хуже смерти, — сказал я и Лайза, немедленно обернулась посмотреть на меня, — вы должны подготовиться, если мы пойдём туда. Даже просто придя к подобному заведению, Фрэнк сообщил нам кое-что о себе, и это вещи, которые вы не захотели бы услышать. Но вы должны знать, если мы пойдём туда за ним.

— Скажите мне, — потребовала Лайза. — Я справлюсь с этим. Скажите мне всё.