Ди Элби - Мир лишённый тайн

— Да через боль и потери, но по-другому и не получится. В нынешнем мире человечество слишком глупо и консервативно в своём мировоззрении. Именно сейчас это и ломается. Причём боль и трудности мы причиняем себе сами. Замыкаясь на выдуманных и устаревших понятиях чести, достоинства, нравственности и морали. На понятиях не соответствующих изменившейся действительности. Наш нездоровый мозг пытается зацепиться за них, без оглядки. Новое — не означает, что все нормы нужно отринуть. Во всём должно присутствовать чувство меры и разумность. И этот набор никак не может мешать эмоциональной составляющей нашей жизни, как многие заблуждаются. Просто у кого-то слабое воображение и везде мерещится только негатив.

— Мы забываем огромный опыт, накопленный нашими предками. Не извлекаем уроков. Золотое правило этики гласит: делай другому так, как хочешь чтобы делали тебе, и не делай так, как не хочешь чтобы делали тебе. А кто так поступает? Многие считают себя христианами, но какое количество из вас, хотя бы пытается возлюбить ближнего своего или хотя бы понять, а когда надо и помочь. Мы должны совершенствоваться, а мы топчемся на месте. В лучшем случае делаем только виток по спирали технического прогресса, но скатываясь с горки развития самих себя и общества.

Не все слушали выступающих. В отдалении собирающиеся всё больше бурлили и разделялись на две фракции: поддерживающих и противников новых устройств и законов. Причём если несколько часов назад были полутона во мнениях, когда за или против высказывалось с обеих сторон частично, по некоторым направлениям. То теперь разграничение становилось более точным, уже в силу перевешивающих количественно аргументов, а иногда только из-за личного убеждения. Всё чаще стали возникать драки. И как и во Франции и во многих других странах толпа разделилась на противостоящие ряды, с постепенно то расширяющейся, то исчезающей, нейтральной полосой посередине. В отличие от заграницы полиция имела свою тактику и не спешила занять это пространство, давая возможность наиболее агрессивным выплеснуть гнев и проявить себя, тем самым попадая на заметку наблюдателям.

*****

Пьер Дель Фурнье, как только начало темнеть, вышел со съёмной квартиры и направился по первости на проспект Сахарова. Определённые инструкции по интернету он получил уже давно, но встретить, кроме первого раза, координаторов ни на одном из митингов, так и не получилось. То ли они не приходили, то ли уехали из страны, то ли он их банально не нашёл, хотя это вряд ли. В интернете и «Телеграмм» они тоже пропали. Оставалось подозревать, что после первой встречи их всех задержали. Посетить контрольные точки всё же было нужно.

Сути дела это не меняло. Побуянить, подраться и поорать требовала душа, здоровое молодое тело, плохо соображающие мозги и довольно крупная сумма денег, выданная авансом за всё то же самое, что и так хотелось.

*****

Хоссейн ибн-Сауда вместе с двумя своими земляками тоже собирались на местные протесты. Правда цель у них была совершенно другая. Являясь богатым, он ни во Франции, ни в Москве не собирался заниматься хищением чьего-либо имущества, а будучи в своём уме, не планировал бить стёкла и поджигать покрышки и машины, в отличие от многих соплеменников. Его, как и его сокурсников друзей, интересовали девушки. Будучи по-восточному неотразимыми они слегка настойчиво, но без насилия и грубости, знакомились, и по взаимному согласию проводили весь комплекс развлечений доступный представителям разных полов.

Хоссейн был без ума от русских девушек. И если в обычной обстановке очень часто всё срывалось из-за того, что попадались замужние или уж очень эмансипированные дамы и приходилось прикладывать достаточно много усилий для преодоления излишнего напряжения, опасений или откровенного страха, даже при знакомстве со свободными, то в условиях накопления повышенного адреналина, многие барьеры снимались сами собой. Последний раз, успешно заступившись перед полицией, удалось познакомиться с очень даже перспективными барышнями и был шанс пересечься с ними вновь.

После похищения старшего брата отец настаивал на телохранителях и даже направил одного ещё в Париже. Но под ультиматумом сына, отозвал, мешающего нормальному общению со сверстниками, профессионала, успокоившись наличием большого числа земляков среди друзей, которым, втайне от сына приплачивал за присмотр. Да и кому нужен младший.

Немного обрадовал молодого араба, встреченный по приезду в Москву француз. Он хоть и был безбашенным, но имел много знакомых и умел хорошо отдыхать. Единственное, что Хоссейн не разделял, так это способы участие Пьера в митингах и взгляды на понятия свободы. Но они никогда и не договаривались встречаться на протестах.

*****

Ближе к ночи на Пушкинской площади стали появляться, совершенно с разных сторон, молодые люди спортивного телосложения с рюкзаками за плечами. Особо ничем не отличаясь от большинства собравшихся, тем не менее в их действиях просматривалась какая-то целеустремлённость, значительная осознанность своих действий и знание происходящего. Они встречались о чём-то негромко переговаривались и рассеивались в разные места увеличивающейся толпы, наивно полагая, что за ними никто не следит, и кто они такие не знают. Среди них как свой чувствовал себя и Фурнье. И только отдельные фразы, звучащие иногда, могли бы натолкнуть сообразительных представителей этой «фауны» на правильные выводы:

— А где Геныч? Странно. Не пришёл.

— И Стаса я не видел… Но это всё ладно. Лично я последний перевод не получил…

— Многие не получили, но есть и те, кто успел…

Среди боевиков, «сообразительных» уже не осталось, а это были именно боевики, которые распределялись в толпе для создания провокаций и беспорядков. А те из их знакомых, кто получил деньги, прийти уже и не могли.

Внезапно по всей площади прошло какое-то движение. Его можно было бы заметить сверху, но оттуда смотрели только те, кого на самой площади не было. Также пришли в движение Росгвардейцы и частично полиция, стоящая в отцеплении. Затем по сигналу, который услышали только кому положено, огромное количество сотрудников уголовного розыска, участковых и других спецсотрудников, одетых в гражданские одежды и находящиеся рядом с боевиками, мгновенно скрутив последних вынесли их из толпы и передали готовым к этому коллегам в форме. Особой паники это вызвать не успело, настолько всё было проделано быстро и чётко, за исключение лишь нескольких мест.

Пьер, уже успевший поучаствовать в ряде драк со сторонниками новых законов и в стычках с полицией, сумел отбиться и в этот раз. Ловко уворачиваясь среди людей, в полуприседе и постепенно перейдя на нормальное передвижение, он переместился к оцеплению и спокойно пройдя его, направился в Новопушкинский сквер.