Герман Рыльский - Пробуждение [litres]

– Мое сокровище, – сказала Тайна, спеша расставить все точки над «i».

– О, не волнуйтесь, – отмахнулся доктор. – У вас его никто не отнимает… пока что. Кстати, очень интересно было узнать о дальнейшей судьбе Ивана и Леночки. Надо же, какую деятельность они развернули. Открыть приют для детей-индиго, невероятно! А какую бесценную коллекцию они собрали… одна девочка-невидимка чего стоит! Сказать по правде, в какой-то момент я даже позавидовал! Жаль, все так бездарно закончилось…

– Вы про Ивана Николаевича и Лену, что ли? – Тайна подозрительно прищурилась. – Откуда вам про это известно?

– Тайна, дорогая, – мягко произнес доктор, тасуя длинными пальцами рентгеновские снимки. – Вы же мне сами обо всем рассказали.

– Я ничего не рассказывала. Это, наверное, Маленькая Тайна. Она сама призналась, что не умеет хранить секреты.

– Ну что ж, пусть будет так, – легко согласился Игорь Валерьевич, отложил листы и деловым тоном произнес: – На сегодня, пожалуй, закончим. Можете идти обедать.

– Действительно, пойду-ка я обедать, – проворчала Тайна, поднимаясь со стула.

Ей хотелось как можно скорее покинуть кабинет, оказаться подальше от Игоря Валерьевича.

«Надо убираться из этой больницы, пока он не вскрыл мне череп», – размышляла Тайна, шагая по мрачноватым коридорам. Спустившись на первый этаж, где находилась столовая, она почувствовала запах съестного и моментально забыла о сеансе гипноза, о Маленькой Тайне и своих опасениях. Судя по урчанию в животе, пудинг оказался совершенно не сытным.

После обеда, как всегда, был тихий час, а после – прогулка. На выходе из палаты Тайну остановил санитар и произнес:

– К тебе посетитель. Он внизу, в вестибюле ждет.

Спускаясь по лестнице, Тайна размышляла, кто бы это мог быть, когда перед ней возник улыбающийся Фолко. Его счастливое лицо украшали почти сошедшие синяки, вероятно следы стычки со скинхедами.

– Привет! – воскликнул он, немного неуклюже обнимая девушку. – Как же я рад тебя видеть!

– Привет. А я – тебя, – отозвалась Тайна, чувствуя, что соскучилась по Фолко, да и по всей остальной компании тоже.

– Смотри, что я тебе принес, – сказал юноша, размыкая объятия и протягивая Тайне прозрачный пакет. – Это апельсины!

Держась за руки, Тайна и Фолко покинули вестибюль. Спустившись по ступенькам, они прогулочным шагом двинулись по одной из гравийных дорожек, огибавших лечебницу.

– Сколько раз мы вот так же гуляли по парку… – задумчиво произнес Фолко, пиная желтые листья.

– Много раз, – пожала плечами Тайна. – Только тогда вокруг не было психов…

– Тайна, я хочу, чтобы ты знала. Это ничего не меняет между нами.

– Ты о чем? О психах?

– О том, что ты ничего не помнишь, о твоей амнезии. Я говорил с твоим лечащим врачом, он мне все объяснил. Но для меня это не важно. Ты по-прежнему остаешься моей девушкой. Мы с тобой вместе навсегда.

– Да? – произнесла Тайна, несколько удивленная тем фактом, что она, оказывается, чья-то девушка.

– Разумеется! – горячо воскликнул Фолко. – Я бы от тебя не отказался! Подумаешь, амнезия! Мы справимся с этим вместе. Ты все вспомнишь. А если нет… это тоже ничего не изменит.

– Ну хорошо, – пожала плечами Тайна, не совсем понимая, что за сложную мысль пытается донести до нее Фолко.

– Жених и невеста, жених и невеста! – донеслось откуда-то слева.

Тайна оглянулась и увидела Олесю и Милу, сидящих на скамейке. Младшая сестра хихикала, старшая, как всегда, сидела с отсутствующим видом и смотрела глазами-крестиками куда-то мимо Тайны.

– А это мои подруги – Олеся и Мила, – сказала девушка, направляясь к скамейке. – А это Фолко, он принес мне апельсины.

– Очень приятно! – вежливо поздоровалась Мила.

– А я хочу апельсин, – заявила Олеся.

– Фу, как некультурно! – одернула ее сестра. – Надо подождать, пока тебя угостят, а не выпрашивать!

– Сейчас все мы будем есть апельсины, – произнесла Тайна. – А Фолко их почистит.

– А, да, конечно, – засуетился молодой человек и достал из рюкзака потрепанную записную книжку. Туда, насколько помнила Тайна, Фолко записывал тексты и аккорды песен.

Из блокнота вывалился блестящий предмет и звякнул о гравий. Тайна увидела плоский металлический нож странной формы, с длинной рукоятью и коротким лезвием. Ее глаза загорелись любопытством.

– Что это? Твое жало?

– Ага, досталось по наследству от Бильбо Торбинса, вместе с мифриловой кольчугой. – Усмехнувшись, Фолко поднял нож с земли, подбросил его в воздух и не очень ловко поймал. – А вообще это скальпель! Я на каникулах работал в морге и стащил его на память, как сувенир.

– И что, ты им трупы резал? – Тайна посмотрела на Фолко так, словно видела его в первый раз.

– Трупы? – Фолко снова подбросил скальпель и на этот раз все-таки уронил его. – Нет, я уборщиком работал. Просто хотел подкопить, чтобы на море съездить…

– А-а… – разочарованно протянула Тайна.

Почистив апельсины и раздав их девушкам, Фолко спрятал скальпель между страницами. Лезвие не влезало полностью, рукоять торчала из блокнота, словно закладка.

Друзья еще долго сидели в тени деревьев, разговаривали и смеялись. Фолко рассказывал о том, что происходит в фэнтези-клубе, о том, каким фурором стала ночная дуэль Тайны и Кристины.

– Милиция всех допрашивала, – сказал Фолко и как бы между прочим добавил: – У нас все думают, вы из-за меня подрались…

– Мы подрались, потому что Кристина – дура, – уточнила Тайна, вытирая рукавом куртки текущий по подбородку апельсиновый сок.

– Да это понятно… Я говорю, что в клубе думают…

Время пролетело незаметно. Санитар, который присматривал за порядком в парке, окинул компанию выразительным взглядом и постучал пальцем по циферблату наручных часов.

– Я скоро снова приду. – Фолко поднялся со скамейки.

Краем глаза Тайна заметила, что Мила за его спиной копается в апельсиновых корках. Это было странно, потому что на людях старшая сестра Олеси всегда притворялась мягкой игрушкой.

– Обязательно приходи! – воскликнула Олеся. – Не забудь апельсины.

– Приходи, приходи, – кивнула Тайна, заглядывая Фолко за плечо.

Мила снова лежала на скамейке, между горкой апельсиновых корок и блокнотом.

– Ты меня не проводишь? – спросил Фолко, забрасывая блокнот в рюкзак.

– А… ну да, пойдем.

К воротам больницы они пошли окольным путем.

– Скажи, как это – ничего не помнить? – нарушил молчание Фолко.

– Наверное, плохо, – безразлично пожала плечами Тайна.

Она-то, к счастью, прекрасно помнила все, что с ней было, начиная с пробуждения в бетонной канаве.

– Я помогу тебе все вспомнить, – пообещал юноша. – Мы найдем твою семью…

– Ну да, а в крайнем случае новую сделаете, – раздалось за спиной.