Герман Рыльский - Пробуждение [litres]

Тайна и Фолко одновременно повернулись на голос и увидели Кристину. Художница выглядела хуже обычного, словно последние несколько недель провела в концлагере, а не в психиатрической лечебнице. Темные глаза на осунувшемся лице странно блестели.

– Что тебе? – поморщилась Тайна.

– Ничего особенного. Просто поговорить.

– Давай поговорим.

Кристина бросила презрительный взгляд на Фолко и холодно произнесла:

– Давай уж лучше за ужином. Вы так мило воркуете, не хочу вам мешать.

Не дожидаясь очередного ехидного комментария, Тайна двинулась в прежнем направлении, к воротам больницы. Замешкавшийся Фолко догнал ее спустя несколько секунд.

– Интересно, что ей от тебя нужно?

– Как «что»? Поговорить. – Тайна удивленно посмотрела на своего спутника. – Ты же слышал.

– Ну да, а о чем?

– Если хочешь, я тебе все расскажу, когда ты в следующий раз апельсины принесешь.

Фолко украдкой оглянулся и произнес:

– Мне вот что интересно. Кристина до сих пор пользуется своим… даром?

– Нет, – уверенно ответила Тайна. – Ее картинки больше никого не могут убить.

– Это точно? Почему ты так решила?

– Я видела, как она нарисовала одного из санитаров, мертвого, в петле. Он до сих пор жив, ходит как ни в чем не бывало и даже не думает вешаться.

– Понятно, – кивнул Фолко. – Но это еще ничего не доказывает.

– Разумеется, доказывает. – Тайна наградила молодого человека прохладным взглядом. – Кристина все время что-то малюет – на стенах, подоконниках, даже на салфетках в столовой. Сегодня за завтраком Мамонт вытирался такой. Ее рисунки лишились силы.

– Интересно почему…

– Какая разница? – безразлично уронила Тайна.

На ужин была запеканка из гречки. Тайна без энтузиазма прожевала сухую, царапающую горло массу и запила ее глотком чуть теплого чая.

– Она права, – вслух подумала Тайна.

– Кто? – спросил сидевший напротив нее Мамонт.

– Одна больная из нашей палаты. Она считает, что повара нас травят, и постоянно пишет об этом президенту.

– А, ну это еще ничего, – молодой человек издал басовитый смешок. – В нашей палате один дед письма самому Ленину пишет.

Однажды Тайна своими глазами видела Ленина, на балу у мадам Тюссо. Но тот факт, что некоторые пациенты краснодарской психиатрической больницы состояли в переписке с экспонатами «Лучшего в России музея восковых фигур», явился для Тайны новостью.

– И что, Ленин ему отвечает? – спросила она.

– Сомневаюсь, – фыркнул Мамонт. – Ну а то, что нас травят, я с первого дня понял. После того, как на завтрак дали кашу с салом!

За спиной Тайны возникла Кристина.

– Наелась? Идем.

Тайна, без сожаления оставив гречневую запеканку, пошла следом за художницей. Мамонт и Олеся проводили их удивленными взглядами. Девушки молча поднялись на второй этаж и остановились возле окна. В коридоре никого не было.

– О чем будем говорить? – поинтересовалась Тайна.

За окном начинало темнеть. Ветер стих, и парк пребывал в оцепенении, словно зачарованный гипнотическим маятником.

– О нас. И о том, что здесь творится, – проговорила Кристина.

– Я уже знаю, что повара нас травят… если ты об этом.

– Слушай, не придуривайся, – устало отмахнулась Кристина. – Все очень серьезно. Или ты думаешь, я просто так решила поболтать?

– Рассказывай. Я слушаю.

Кристина задумчиво посмотрела на деревья за окном, хотя казалось, что ее взгляд устремлен намного дальше.

– Все дело в этой больнице, – сказала она. – И в Игоре Валерьевиче. Его интересует не только психиатрия. Он исследует… таких, как мы.

– Каких таких? – не поняла Тайна.

– Каких таких! – передразнила Кристина. – Экстрасенсов. Сверхлюдей. Тех, кто обладает особыми талантами!

– А я здесь при чем?

Некоторое время Кристина молча стояла, сложив руки на груди и глядя на Тайну.

– Я так и знала, что у тебя не все дома. Ты не просто странная. Ты вообще ничего не понимаешь!.. Посмотри. – Она задрала пижаму, продемонстрировав впалый живот и торчащие тазовые кости. – Что это, по-твоему?

– Шрам, – пожала плечами Тайна. – От моего жала.

– Точно. А где шрам от моего меча? Следователь говорил, что ты не была ранена, а я отлично помню, как проткнула тебя насквозь!

Тайна расстегнула пижаму, обнажив грудь. Никакого шрама не было.

– Нет шрама, – согласилась она, застегивая пуговицы. – Ну и что здесь такого? Это же был всего-навсего меч. Почему я должна меняться из-за какого-то меча?

– Наш дорогой доктор как-то сказал, что экстрасенсы нашего уровня чаще всего бывают сумасшедшими, – покачала головой Кристина. – Хорошо, попробуем по-другому. Ты хочешь, чтобы тебя изучали?

– Конечно нет, – не задумываясь, ответила Тайна. – Этого мне совсем не хочется.

– А тебя будут изучать, можешь мне поверить! Я тоже не сразу поняла, что здесь происходит. Игорь Валерьевич пользуется гипнозом, он каждый день вводит меня в транс. Я сама рассказала ему про рисунки и про все, что делала с их помощью! Он действительно хочет вылечить меня, – Кристина нервно рассмеялась, – вернуть мне мои способности!

– Ты больше не можешь рисовать? – на всякий случай уточнила Тайна.

– Я могу рисовать, только толку от моих рисунков ноль! Игорь Валерьевич считает, это связано с какой-то психологической травмой. Знаешь, я боюсь… что он все-таки сможет меня вылечить.

Кристину начала бить легкая дрожь, на лбу выступила испарина. Всегда уверенная и решительная, теперь она выглядела напуганной и сломленной. Тайна поняла, что жалеет ее.

– А что же в этом плохого? Пускай вылечит. А ты потом нарисуешь чего-нибудь этакое… как он отравился гречневой запеканкой, например.

– Ну да, как же!.. Он будет держать меня под гипнозом или под наркотиками. И рисовать я буду только под его контролем. Мои рисунки… это же… такая власть!

– Не думаю, что меня можно использовать, – сказала Тайна, несколько секунд поразмыслив над словами Кристины. – То, что делаешь ты, понятно любому. А то, что делаю я… Я и сама не знаю, что я делаю.

– Ты недооцениваешь нашего доктора! – воскликнула Кристина, и ее голос эхом разнесся по пустому коридору. – Он разберется, как тебя использовать! А если не разберется, то тебя разберет по кусочкам. Он очень интересуется трепанацией черепа и, кажется, считает, что с помощью операций на мозге можно создавать экстрасенсов. Знаешь, – Кристина неожиданно перешла на возбужденный шепот, – в больнице есть запретное крыло. Некоторые считают, что там содержат опасных психов. А другие – что там проводятся эксперименты на людях. Ты же не хочешь, чтобы в твоей голове кто-то покопался?

– Мне бы это не понравилось, – сказала Тайна. – А что ты предлагаешь? Сбежать?