Лиза Розенбеккер - Поцелуй музы [litres]

– Мяуоо, – согласился Шелдон и это прозвучало словно «чао». Просто мой кот был самым умным на свете.

Миссис Пэттон была не в восторге, как говорят англичане. Более того, ее пучок чуть не воспламенился от того, как яростно она отчитывала нас с Эммой две недели спустя.

После неудавшегося поцелуя во Флоренции я успела передать Эмме документы, но она забыла выполнить задание. Миссис Пэттон вызвала ее в Параби спустя час после того, как мы встретились в кафе. Я проводила ее в Параби, ведь, в конце концов, я была причиной этой встречи, отказавшись выполнить задание.

И вот мы стояли перед руководителем управления, которая трясла перед нашими носами распечаткой из итальянского онлайн-магазина. На распечатке была статья о книге с очень плохой обложкой, на которой были изображены зомби возле собора Санта-Мария-дель-Фьоре. Идея Клары Фаббри выжила и была опубликована чертовски быстро.

– Как ты можешь это объяснить, Эмма? – орала на мою подругу миссис Пэттон. Я сделала шаг вперед.

– Послушайте, Эмма…

– Тебя это не касается, Малу. С тобой я буду разговаривать, когда история с убийствами наконец прояснится. Ну так, Эмма?

У Эммы был очень жалкий вид. Она являлась перфекционистом и была очень ответственной, и в том, что это задание оказалось не выполнено, заключалась моя вина. Она выдавила из себя извинения, которые миссис Пэттон и слушать не хотела. В любом случае уже нельзя было изменить тот факт, что книга вышла в свет и каждый мог ее прочитать. Руководитель управления стала важничать и вести себя как начальница.

– В этот раз я обойдусь лишь предупреждением, Эмма. Но если такое повторится еще раз, я отстраню тебя. – Она произнесла это угрожающим тоном. Эмма вздохнула. Подавленная подруга последовала за мной в уголок отдыха, где мы уселись за стол.

– Со мной такого еще никогда не происходило, – пробормотала она. – Последние две недели я была не в форме. И этот случай… – Она снова погрузилась в собственные мысли, и я не стала ей мешать. Прошло немного времени, и она снова вернулась ко мне, слабо улыбнувшись. – Ну да. Это уже случилось, и я не в силах больше ничего изменить. Моя злость все равно ничего не изменит, верно? – спросила она.

– Нет, ничего. И вообще, ты должна радоваться, что благодаря тебе в этом мире стало на одну счастливую писательницу больше.

– Но если книга на самом деле настолько плохая, что ее ни в коем случае нельзя было оставлять?

– Знаешь, – сказала я, – писателю на это совершенно точно наплевать. Я считаю, каждый должен иметь право гордиться окончанием своего грандиозного проекта. Даже если он для обозревателей представляется полной чушью. Полагаю, конечно, что содержание там сомнительное… Хотя в этом случае миссис Пэттон разозлилась бы еще больше. Все, должно быть, не так уж и страшно. И если Клара Фаббри своей книгой осчастливит хотя бы одного человека, это будет означать, что оно того стоило.

Эмма подумала над моими словами и уже не выглядела такой подавленной.

– Ты права, Малу. Спасибо. Хотя твои слова звучали скорее как слова музы, а не антимузы, – сказала она и толкнула меня в плечо.

– Это многое бы облегчило. Кстати… – Я снова вспомнила про наш короткий разговор с Тией о Книриле. У нас с Эммой еще не было возможности обменяться мнениями по этому поводу.

– Ты помнишь Тию Ватсон, которую мы встретили две недели назад? – При упоминании этого имени Эмма насторожилась и кивнула. – Она рассказала мне о других потомках книжных персонажей и людей. Помимо муз и антимуз есть еще создатели, флеши и блокады. Ты знала об этом?

Эмма расширила глаза.

– Что? Нет! Я хочу обо всем услышать.

Новая информация для Эммы была всем, и мне был понятен ее восторг, когда она узнала о возможности собрать новые части паззла Литерсума. Я рассказала ей о флешах и блокадах. Эмма впитывала в себя каждое слово.

– А кто такие создатели? – поинтересовалась Эмма.

– Я не знаю. Тии нужно было работать, и мы не успели обсудить это.

– Жаль. – Улыбка Эммы исчезла, и она повесила плечи.

– Но, – добавила я и ухмыльнулась, – у меня есть ее номер, и мы договорились, кто как-нибудь встретимся втроем за чашечкой кофе, и она нам все расскажет.

– Было бы здорово! – восторженно сказала Эмма и засияла. – Когда?

Я позвонила Тии и договорилась о встрече на следующий день. Она обрадовалась этому так же, как и Эмма. Положив трубку, я протянула Эмме руку с телефоном.

– Думаю, тебе тоже стоит сохранить ее номер телефона. Кто знает, может, она поможет тебе еще в каком-нибудь деле.

Эмма вытащила телефон и записала номер. Улыбка на ее лице передалась и мне. Я не могла не ухмыльнуться. С новым зарядом мужества и улучшившимся настроением мы покинули Параби и направились домой.

Что-то было не так. Когда я в тот вечер открыла дверь, меня не ждал Шелдон. Он привык приветствовать меня у двери, давая понять, что его надо покормить. Если он в этот момент был в туалете, он давал о себе знать, мяукая из ванной. Но сегодня он не ждал меня у двери, и не слышно было шума в ванной.

– Шелдон? – Я захлопнула дверь и с колотящимся сердцем положила куртку и сумку на комод. Из подставки для зонтиков я вытащила зонт-трость и выставила его перед собой как меч, направляясь по коридору к ванной. Я заглянула внутрь, но там было пусто, в кошачьем туалете тоже никого не было. Я прошла мимо кухни к своей комнате. Дверь была приоткрыта, и я скользнула внутрь.

– Шелдон? – Через мгновение из-под кровати высунулся розовый нос. Я с облегчением вздохнула. Затем появилась остальная часть кота, и Шелдон боязливо прижался ко мне, когда я села на колени рядом с кроватью. Я успокаивающе погладила его по спине.

– Что здесь произошло? – поинтересовалась я. Шелдон посмотрел на дверь и поднял нос. Затем стал принюхиваться. Я должна была пойти в коридор и принюхаться? В любом случае, что бы это ни было, оно больше не представляло угрозы. Иначе Шелдон еще у двери запрыгнул бы мне прямо на голову и стал бы настаивать на немедленном отступлении.

С котом за спиной я осмелилась вернуться в коридор. Шелдон протиснулся в сторону кухни, но не решился отойти от моей ноги дальше, чем на десять сантиметров. Он предоставил мне право первой войти. Он знал, что меня ожидало в гостиной, и я надеялась, он посылал меня туда только потому, что был уверен, я с этим справлюсь. Я делала все, что он мне приказывал. Я принюхалась. И на самом деле пахло странно. Немного сладковато, чувствовался привкус металла, но запах был неприятный. Я посмотрела вниз на кота, затем проделала последние шаги до дверного проема и вошла в гостиную. Я крепче сжала зонт, руки дрожали от страха и волнения.