Евгений Прядеев - Люмпен

На мой взгляд, грабёж с точки зрения расследования был самым неинтересным видом совершаемых правонарушений. Такие преступления обычно раскрываются двумя путями. В первом случае ты знаешь организованную группировку, которая промышляет в этом районе и ищешь доказательства причастности кого-то из ее членов к конкретному случаю.

Если нет, то процесс становится более долгим и нудным. Надо просмотреть записи камер видеонаблюдения, найти свидетелей, убедиться, что целью действительно были вещи, а не что-то ещё, затем организовать поиск вещей… В общем, тухло, грустно, а у наших наставников в сейфах таких дел у каждого по десятку валяется.

— Калмыков, не хмурься! — заметил моё состояние начальник. — Хотел доказать мне, что не хуже всех остальных? Вот и работай! Остальные и так перегружены, так что часть их дел скоро свалится на тебя. Хватит уже в молодых и перспективных прохлаждаться!

— Да я разве против, — уныло протянул я, понимая, что путь к счастью всегда усыпан гнутыми гвоздями. — Уже иду к Пельменеву…

— Молодец! — похвалил меня Веденеев. — Только бодрее, я верю, что вдвоем с Сечкиным вы все сможете!

— Так точно, товарищ майор! — вытянулся я. — Горы свернем!

— Горы не надо, — серьезно ответил мне Борис Игнатьевич. — Говорят, от этого климат может измениться.

Я завис, пытаясь сообразить, шутит начальник или говорит серьезно, а затем направился к выходу из кабинета, но замер, услышав сказанное вдогонку.

— Руслан, не надо думать, что что-то изменилось!

Моя рука замерла возле ручки. Я медленно обернулся к начальнику и буквально натолкнулся на его серьезный взгляд.

— Продолжай наблюдать за поведением Сечкина! Задержание Долчановых — это, конечно, хорошо, но в юноше ещё слишком много непонятного. И не забывай, с какой легкостью он убил шестерых человек! Понятно?

— Так точно, — проговорил я непослушными губами. Если честно, ощущение, как будто на меня вылили таз холодной воды. То молодцы, работайте, а то, смотри за спину и помни, что рядом убийца! Хорошо ему из кабинета командовать то!

— Иди работай! — махнул рукой Веденеев и придвинул к себе папку с какими-то бумагами. Я понял, что ничего больше от начальника не услышу и поплелся к Пельменю забирать дело о грабеже.

Коллеги встретили меня радостными улыбками и криками поздравлений.

— Ну, Руслан! Ну, герой! — хлопал, не переставая, меня по спине Стас Миткевич. — Приёмы покажешь? Я как-то «рукопашкой» не сильно увлекался во время учебы, но нам и не говорил никто, что бывают приемы против одарённых.

— А я тебе говорил, что самое главное в голову бить, желательно с ноги, — авторитетно поддакивал из-за его спины Зуич. — Руслан, ты как, с разворота бил или коленом?

Я улыбался и отвечал что-то бессвязное. Хвала всем богам, уже не первый день в отделе работаю, а потому точно знаю, чем подобные расспросы от ребят могут закончиться. Начнёшь объяснять что-нибудь, потом не остановишься.

Зуич однажды теорию броска «прогибом» объяснял, а Пельмень просто мимо проходил, папку из шкафа достать. Так Веденеев потом долго орал, что оконных стёкол на «детей неразумных» не напасешься, а у Валеры из носа осколки в республиканской больнице доставали. Нафиг, нафиг такое счастье!

Сославшись, что Веденеев просил очень срочно выехать на место происшествия и обещал лично освежевать каждого, кто меня задержит, я забрал у Пельменя папку с материалами, которые он успел собрать по «горячим следам» на выезде.

— Висяк там, Руслан, — с сожалением констатировал Валера, передавая бумаги и тоненькую пачку черно-белых фотографий. — Парень шел с тренировки, какие-то ухари, видимо, хотели монеткой разжиться… Погибший не согласился, началась драка, вот ему и достался нож в спину. Нож обычный, кухонный, таких в любом магазине навалом, местная шпана клянется, что вообще ни при делах, наоборот, вроде как этот юноша у них авторитетом пользовался…

Я раскрыл папку и посмотрел на фотографию погибшего. Открытое лицо, светлые волосы, прямой взгляд… Жить и жить мог… Сволочи!

— Не любит тебя Веденеев, воспитывает, — чуть понизив голос, прокомментировал Валера. — Опять откровенный «висяк» на тебя скидывает. Видимо, не очень-то ему понравилось, как вы с новеньким лихо дело по убийствам раскрутили…

В словах Пельменя была своя логика, но соглашаться с ней в открытую мне не хотелось.

— Наоборот, Валера, — как можно более проникновенно сказал я коллеге. — Он сейчас в кабинете чуть не прослезился. Обещает представление на орден написать. Обнял меня и говорит такой… «Руслан, если бы ты знал, как я уже отчаялся! А теперь вижу, что зря! Работай, сынок, только тебе верю!»

Челюсть Валеры упала на пол, а следом и зубы с веселым треском рассыпались по полу от изумления. Пельмень, видимо, хотел у меня что-то спросить, но из его рта вылетало только нечленораздельное мычание.

Улыбнувшись такой метаморфозе, я аккуратно захлопнул рот приятеля и, не забыв папку с материалами, вышел из кабинета. Вслед мне раздавались крики коллег, что они сейчас тоже придут, потому что «новая кофемашина просто шик» и «такого кофе они давно не пробовали»!

У нас действительно стоял обалденный аромат, причем такой, что рот непроизвольно наполнился слюной. Впрочем, это не мешало капитанам уже активно трудиться на благо общества. Столетов куда-то звонил по телефону, а Зорин с космической скоростью что-то писал на листе бумаги, поминутно заглядывая в блокнот и документы, лежащие перед ним. Рома же вертел в руках том Уголовного кодекса, явно не желая открывать его и погружаться в дебри юридической теории.

— Я тоже хочу кофе! — с порога заявил я, направляясь прямо к чудо-агрегату. — Как эта шайтан-машина работает?

— А мы уже думали, что тебя начальник без хлеба доедает, — хохотнул Зорин, держа в руках белый бумажный стаканчик и щурясь от удовольствия. — Долго же ты у него пробыл… Что-то случилось?

— Да нет, дело новое поручил, — как можно беззаботнее ответил я, кладя папку на край стола. Ну а что, надо показать, что я становлюсь совсем самостоятельным. Вот и начальник мне дела для расследования поручает одно за другим. — Расту, можно сказать! Рома, что ты сидишь? Будь человеком, покажи боевому товарищу, как сделать капучино…

Сечкин улыбнулся и с готовностью пришел мне на помощь. Боюсь представить, сколько это чудо света может стоить… По крайней мере, я бы в магазине к прибору с таким количеством кнопок просто не подошел. Не надо пока моей детской неокрепшей психике видеть большие числа с множеством нулей.

— Нам на двоих дело дали? — негромко уточнил Рома, подойдя ко мне совсем близко. Он продолжал улыбаться, но в глазах его застыла настороженная надежда. Всё-таки есть в нем что-то еще, кроме вот этой маски вечно улыбающегося оптимиста. Есть! Или я совсем не разбираюсь в людях!