Роман Артемьев - Наследник Черной Воды [СИ]

Среди людей единороги считаются воплощением Света, эдаким символом целомудрия, чистоты и духовных исканий. Ну, насчет Света легенды не врут, родство с этой силой у рогатых лошадок зашкаливает, насчет же всего остального… Беззащитные трепетные няшки на Изнанке не выживают. Размножаются единороги так же, как и их обычные копытные собратья, так что откуда взялась байка насчет целомудрия, не знаю, возможно, из-за их эмпатических способностей. Про чистоту и духовность лучше вообще не вспоминать.

И всё-таки определенная доля правды в сложившейся репутации есть. Единороги никогда не нападают на детей, они чрезвычайно дружелюбно относятся ко всем детёнышам. Я на собственной шкуре проверил это во время одной из вылазок за ограду, когда здоровенный самец, под ноги которому я вывалился из кустов, только недоумённо фыркнул и за шкирку отнёс меня поближе к дому. Думаю, за просьбу поделиться молоком копытом в лоб не получу.

Прежде, чем идти к единорогам, я решил потренироваться на козлах, в смысле, на козах. Не приходилось мне раньше доить (в прямом смысле, в переносном всякое бывало), так что стоит озаботиться получением опыта.

По позднему времени козье стадо в количестве шести голов уже зашло в хлев. Стоило мне пройти в распахнутые двери, откуда-то сбоку возникла темная двухметровая туша, словно бы ненароком перегородив путь отступления.

– Мне доить научиться надо, – помахал я ведром, глядя на вожака Блэка. – Для тренировки.

Козел посмотрел на ведро, потом, со скепсисом, на меня. Затем мотнул головой, указывая на стойло серенькой Лиззи. Испытываемый им коктейль эмоций можно было бы описать как ехидное «давай попробуй, а я посмотрю и посмеюсь».

На моё появление коза отреагировала вяло – всего-то скосила нижний левый глаз, продолжая жевать сено. В копытах у неё застряли кусочки рыжего меха, похоже, стадо опять охотилось на лис в соседнем леске. Да, у нас не совсем обычные козы. Всеядные, с густой жесткой шерстью, держащей выстрел крупной дроби из охотничьего ружья, значительно разумнее, чем обычные звери. Мать говорила, они ещё и регенерируют хорошо, раньше при осадах козам ноги отрезали и ели, якобы после при нормальном питании ноги отрастали заново. Проверять не рискнул – они твари мстительные.

В целом, доить оказалось просто. Только в следующий раз надо вымя помыть и кисти заранее слегка зельем усиления смазать, а то болят от непривычной нагрузки. Блэк надменно фыркнул, глядя на заполненное до половины ведро, тут же пришла волна веселого удивления от отвечавшего за хлев лара, тем дело и ограничилось.

Следующим этапом стало нахождение взятки или, говоря возвышенно и дипломатично, даров. Больше всего единороги ценят серебро, буквально шалеют от него. Вот только слитки, изделия и вообще металл, прошедший обработку огнём, им не подходит, полудухи-полузвери едят либо руду, либо самородки. Так как девственное серебро используется в довольно специфических ритуалах и стоит дорого, да и продаётся не везде, я решил не привлекать внимания покупкой и ограничиться пачкой соли. Единороги её тоже любят и считают лакомством, авось снизойдут к просьбе.

Большая часть магических существ в обычном мире появляется редко. Есть кое-где места с повышенным фоном силы, всякие заповедные леса и священные рощи, однако их относительно немного и обитает там всякая мелочевка. Мантикоры, грифоны, пегасы и прочие воспетые в легендах мифические звери нуждаются в постоянной подпитке магией, поэтому найти их можно только на Изнанке. Чем, собственно, члены старых Домов и пользуются, создавая вокруг главных поместий своеобразную зону повышенной комфортности, то есть приличный кусок пространства с постоянным течением времени и стабильными физическими законами. Зверей сюда заманивают или они сами приходят, привлеченные райскими условиями, их затем одомашнивают по мере возможности или убивают, выручая неплохие деньги. У нас прилегающая к поместью территория большая, до внешней границы час ходьбы, поэтому в окрестном лесу много кто живёт. Лотарь изредка балуется охотой и даже кого-то приносит, но без фанатизма.

На Изнанке всегда ночь. И всегда полнолуние.

Я считанные разы выходил за периметр поместья и никогда не рисковал отходить далеко. Бродить по лесу опасно, причем в последние лет десять опаснее, чем раньше. Дед охоту любил и регулярно вычищал самых неприятных тварей, после его смерти расплодившихся в неимоверных количествах и совсем потерявших страх. Надо бы заняться вопросом, только как? Хорошо ещё, что основные выпасы единорогов безопасны – вожак стада безжалостно уничтожает всех, посмевших угрожать его драгоценным самкам.

Остановившись перед границей поместья, я закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь, представил сферу, в центре которой стою… Под животом привычно плеснуло ледяным жаром, и сила откликнулась на приказ, послушно растекаясь вокруг. «Полог тишины», простейший приём сокрытия и сенсорики, единственный из доступных мне. Что вы хотите от семилетки? Хорошо, хоть этим овладел.

По лесу и в лучшие времена стоило передвигаться осторожно, поэтому иду медленно, тщательно вслушиваясь в подозрительные отблески чужих мыслей. Пока вблизи снуют только мелкие зверьки, занятые своими привычными хлопотами по добыче пищи, хотя однажды на самом краю сферы промелькнула аура радужного геккона. Я приветственно поднял руку, почуяв идущий от него поток внимания, и тут же получил в ответ мелодичную трель. Встреча с псевдоразумным ящером позволила слегка расслабиться – если бы стая заметила кого-то незнакомого возле гнезда, разведчик бы предупредил. У нас с гекконами союз, они поставляют шкурки и яд в обмен на мясо.

Единороги нашлись на втором из возможных пастбищ. Ослепительно-белые, прекрасные существа бродили по полянке, сощипывая сочную траву, пара молоденьких нескладных жеребят грациозно играла, бегая рядом с матерями. Моё приближение заметили. Не позволяя приблизиться к стаду, могучий жеребец с длинным, едва ли не метровой длины рогом подошел к краю поляны и задумчиво смотрел на потревожившего их покой человечка.

Я медленно, стараясь не делать резких движений, вытащил из сумки тряпицу с солью. Вожак заинтересованно принюхался. В голову толкнулась чужая и чуждая мысль, принесенные образы я интерпретировал, как вопрос, и так же мысленно ответил, дублируя вслух:

– Моя сестра родилась слабой, она болеет. Примите в дар эту соль и помогите, позвольте взять немного вашего молока.

Жеребец чуть постоял, задумавшись, затем склонил голову и громко фыркнул. В ответ на его призыв от стада отделилась изящная фигурка и, помахивая хвостом, неторопливо двинулась к нам. Следом за кобылицей попробовали было подбежать и жеребята, однако вожаку хватило одного недовольного взгляда, чтобы молодняк отказался от намерения познакомиться. Сурово у них тут. Впрочем, единорожки не уходили совсем, издалека разглядывая человеческого детеныша и явно надеясь пообщаться позднее.