Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая [litres]

– Вот и все, прощай, Зверь, – тихо сказала я.

Но он уже не услышал.

А дракон становился драконом.

Увеличилось покрытое серебристой чешуей тело.

Распахнулись огромные крылья.

В груди, в самом нутре, под серебристой чешуей загорелось пламя.

Я прикоснулась к огромной голове, лежащей у меня на коленях, и прошептала последнее заклинание:

– Ad sidera volare! – лети к звездам.

Взмах огромными крыльями, рывок, от которого порывом ветра растрепались мои волосы, и огромный серебристый дракон, настоящий истинный дракон взлетел в небо.

Сидя на снегу и запрокинув голову, я смотрела, как он поднимается все выше и выше. В снежной метели, давно скрывшей очертания крылатого существа, теперь виднелся лишь огонь, тот огонь, что горел в его груди, и казалось, что к звездам летит не дракон, к звездам поднимается еще одна яркая звезда.

– Так красиво, – прошептала я подошедшему лорду Арнелу.

– Так хочется придушить вас, – разъяренно сообщил он.

– Шею не увидите. – И я улыбнулась.

– Ничего, на ощупь найду, – заверил градоправитель Вестернадана.

Поднял меня со снега, вгляделся в мои глаза, что для него было той еще проблемой, и хрипло спросил:

– Какова вероятность того, что вы сейчас упадете в обморок?

– В магический обморок! – уточнила я, помятуя о том, что может произойти, если из этого обморока меня возьмется вытаскивать лорд Арнел.

– Я понял, – холодно отозвался он, – никакого молока.

Улыбнувшись, я снова посмотрела в небо и честно ответила:

– Процентов сто.

– Да что б вас! – выругался Арнел.

Еще никогда я не теряла сознание с улыбкой на губах.

Магический обморок от классического отличается многим, к примеру, тем, что остается возможность кое-что слышать. Поэтому я имела возможность услышать сказанное Арнелом:

– Присмотри за ней, я за Горданом.

И не только услышать, но и ответить:

– Не стоит, Елизавету Карио-Энсан убил не он.

Но сказала я это совершенно напрасно – грань между магическим и обычным обмороком весьма тонка, а потому уже в настоящий обморок я провалилась аккурат после этих слов. Не самые приятные ощущения.

Когда я открыла глаза, в спальне профессора Стентона было светло. Как оказалось, кто-то снял заклинание замурованности по крайней мере с этих стен, а потому в спальню проникал мягкий, приглушенный снегопадом зимний свет. Повернув голову, я увидела миссис Макстон, нервно вяжущую носок, и, похоже, это был правый носок… причем не первый правый носок, еще не менее десятка правых носков лежали рядом с ней на софе, а неподалеку от меня на столике у окна в стеклянной вазе радовал взор маленький букет голубых фиалок. Не зимних, а обычных, но очень красивых голубых фиалок.

И тут заметившая мое возвращение в этот мир миссис Макстон, всплеснув руками, воскликнула:

– Мисс Ваерти!

Я попыталась поднять руку в попытке остановить ее, но было уже поздно – распахнулась дверь и стремительно вошел лорд Арнел. Но подойти ко мне он не успел – у доктора Эньо сноровки в деле стремительного набега на больных было больше. Виртуозно обойдя градоправителя на повороте, он торопливо приблизился ко мне, быстро осмотрел лицо, глаза, ощупал горло, поднял и уронил мою руку и заключил:

– Ну что, моя дорогая, на этот раз вы превзошли себя! Поздравляю, вы более не маг!

От таких слов миссис Макстон едва не выронила спицы, но тут же взяла себя руки и начала вязать левый носок в продолжение правого. Я же, тяжело вздохнув, хрипло ответила:

– Доктор Эньо, теория потери магии от перенапряжения или истощения имеет под собой столько же обоснования, сколько небезызвестная теория о том, что женщины с высшим образованием становятся бесплодными.

– Да? – Доктор Эньо определенно заинтересовался услышанным.

Его рука мгновенно переместилась на мой живот, и мне было сообщено:

– Вы не бесплодны.

– Не может быть! – с деланым изумлением воскликнула я.

– Язвим, – сделал закономерный вывод доктор, – значит, уверенно идем на поправку.

Услышавшая это миссис Макстон облегченно вздохнула и отшвырнула от себя спицы с недовязанным непарным носком.

– Чай? – вопросила она вовсе не у меня.

– Несомненно, пойдет на пользу. Также бульон. И да, никакого глинтвейна по рецепту вашего мистера Нарелла.

– Он не мой! – прошипела миссис Макстон.

Не став спорить, доктор лишь авторитетно повторил:

– Никакого глинтвейна. Как и спиртного. Мы имеем дело с полным истощением, абсолютным истощением, и в данный момент в мисс Ваерти ноль магии, какой бы то ни было.

Моя домоправительница горестно вздохнула и, крикнув: «Миссис Эньо!», покинула спальню. В тот же миг почтенная супруга доктора вплыла в помещение, определенно заботясь о моей репутации, чинно проследовала к софе, которую только что занимала миссис Макстон, посмотрела на вязание, всплеснула руками и поспешно начала распускать связанное.

А в следующее мгновение у лорда Арнела сдали нервы.

Нет, он не стал никого прогонять и в целом делать громких заявлений, но одно движение рукой, и доктора Эньо снесло к супруге, а там они оба застыли, определенно находясь в стазисе. И это не было вариацией «tempus». О нет! Супруги Эньо дышали, но, казалось, находились в некоем вакууме, оставив меня наедине с разгневанным драконом.

Разъяренным драконом.

Драконом, взбешенным настолько, что казалось, сейчас все помещение покроется трещинами – столь разрушительными были охватившие лорда Арнела эмоции.

– Заклинание, – холодно напомнил он.

Теоретически во мне не было магии вследствие сильнейшего магического истощения. На практике же я вскинула руку, собирая покалывающие словно холодом частицы магии лорда Арнела, и выполнила свою часть сделки:

– Distorsio remoto illo Dazzle!

Лорд Арнел моргнул, затем на миг прикрыл глаза и вновь посмотрел на меня, уже свободно фокусируя взгляд на моих определенно бледных чертах лица. Я искренне надеялась, что мой плачевный и непрезентабельный вид избавит его от желания связать свою жизнь с подобной малопривлекательной особой. В любом случае лично я никак и никоим образом не желала связывать свою жизнь с этим драконом. И мне предстояло сообщить ему об этом.

– Благодарю. – Несмотря на холод в его голосе, благодарность определенно была искренней.

Впрочем, лорд Арнел так же, как и я, знал, чем закончится наш разговор.

Медленно, подчеркнуто-демонстративно не торопясь, он подошел к широкой кровати и остановился, держа руки за спиной. Но при этом в его статной сильной фигуре ничуть не ощущалась вальяжная расслабленность. О нет! Этот дракон был напряжен как тетива наземного арбалета. Того единственного оружия, которое в древности люди могли противопоставить драконам.