Ирина Базаркина - Проклятие Старого города [litres]

– Эй, проснись, тебе кошмар снится? – Алина сидела на краю кровати и бесцеремонно трясла Злату за плечи.

– Что случилось? – Злата потерла глаза и села.

– Это я у тебя должна спросить, – Алина фыркнула. – И она еще спрашивает, что случилось! Это ты орала, как резаная, и, по-моему, перебудила всю гостиницу. Сейчас к нам ввалится делегация недовольных туристов и будут с транспарантами в руках требовать твоего выселения!

– Ясно, – кивнула Злата и накрылась одеялом с головой. – Тогда я еще немного полежу, пока они не пришли.

– Очень остроумно! – прошипела Алина. – Она нас разбудила своими нечеловеческими воплями, а теперь просто полежит! А нам что прикажешь делать?

– Что хотите, – милостиво разрешила из-под одеяла Злата.

– Ну, спасибо! – Алина раскланялась и отбыла на свою кровать.

– Подожди, – Злата села на кровати. – Как ты сказала? Нечеловеческими воплями? Нечеловеческими?

– Именно! – отбила подачу Алина. – Именно нечеловеческими! И перестань орать! Я начинаю думать, что все эти события дурно влияют на тебя! Сперва рука, торчащая из могилы, теперь ты орешь благим матом.

– Нечеловеческими… – Злата соскочила и принялась судорожно натягивать на себя шорты. – Извини, мне надо… Э… прогуляться.

– Ты точно сошла с ума! – с трагическим пафосом в голосе прокомментировала Алина и откинулась на подушки. – Времени всего семь! Куда ты пошла?

– На утреннюю пробежку, – Злата пыхтя натягивала кроссовки.

– И с каких это пор ты у нас стала адептом здорового образа жизни?

– С тех самых, как перестала орать, как резаная. Кстати, твои демонстранты почему-то еще не пришли. Может, лозунги придумывают? Передавай им от меня пламенный привет! – Злата схватила бейсболку и выскочила за дверь.

– Вот так всегда! Черная неблагодарность! – Алина гневно фыркнула и натянула одеяло на лицо.

– Еще двое умерших и пятеро в больнице с похожими симптомами. Сегодняшняя ночь выдалась на редкость… продуктивной, если так можно выразиться. Это просто ужасно! – Марина Алексеевна мерила кабинет шагами, заламывая руки. – Надо что-то делать! Слышите?

– Вы не забыли, что тела пока не надо отдавать родственникам? – напомнила Карина.

– Нет, не забыла. Мы подержим их в морге несколько дней. Максимум – неделю.

– Отлично, думаю, столько времени хватит, – кивнула Алина. – И все-таки, что это за странный маньяк, в действиях которого нет никакой системы?

– Мне кажется, что она есть, просто мы с вами не в состоянии ее понять, – ответил Фельдман. Сегодня он был более задумчивым, чем обычно. Впрочем, куда разговорчивее, чем Злата, которая пребывала в прострации после посещения интернет-кафе.

– Что мы можем сделать? – Миша мельком взглянул на каждого по очереди и опять погрузился в планшет.

– Сейчас, боюсь, ничего, – Фельдман поднялся. – Занимайтесь своими делами. Анализируйте сведения, которые у нас имеются. Мне нужно отъехать на несколько часов, я тут встретил своего однокурсника, он живет в соседнем городе. Может быть, он поможет мне, в свое время он тоже увлекался генетикой.

– Тогда мы – сначала в кафе, а потом… будет видно, – дальше гастрономии мысли Карины не распространялись.

– С тобой все в порядке? – Алина тронула Злату за плечо.

– Все отлично!

– Тогда почему ты ничего не ешь? Что-то случилось? Бабушка? – в голосе Алины прозвучала неподдельная тревога.

Злата очнулась. Оказывается, они сидели в кафе и, судя по пустым тарелкам подруг, уже давненько.

– Нет, нет, все нормально. Я просто задумалась.

– Ты всегда думаешь с таким зверским выражением лица? – хмыкнула Алина. – Ну ладно, думай, мы не будем тебе мешать.

– Да, да, – машинально ответила Злата и снова погрузилась в свои размышления.

– Мы – в отель!

– Идите, я вас догоню, – Злата подвинула к себе тарелку с салатом. Подруги встали из-за стола и направились к выходу. Тарелка тут же была отодвинута. Злату по-настоящему мутило от мыслей, путавшихся в ее голове. Что делать? Это место определенно действует на нее отрицательно! Может быть, стоит уехать? И еще эти сны… Такие правдоподобные… Или это был не сон? Злата поняла, что ни на йоту не продвинулась в своих размышлениях, а, наоборот, окончательно запуталась.

Злата набрала номер Дэвида. Абонент временно недоступен. Черт знает, что! Она встала из-за стола, оставив нетронутой еду, и вышла из кафе.

Следующие три дня тянулись медленно и липко, как жвачка. Никаких новостей. Никаких новых трупов. Поездка Фельдмана тоже ничего не дала. Город был словно во сне. В спокойствии… перед большой бурей. Телефон Дэвида не отвечал.

Рано утром девочек разбудил деликатный стук в дверь.

– Ой! – открывшая дверь Карина тут же заскочила назад, запахивая халат.

– Мы ждем вас внизу! Звонила Марина Алексеевна! Есть новости! – раздался из-за двери приглушенный голос Фельдмана. – У вас десять минут!

Уставшие от ничегонеделанья подруги скатились вниз через семь минут и сорок три секунды, как отрапортовал занудный Доставский.

Еще через пятнадцать минут все уже были в институте.

Встречавшая их на проходной Сырова выглядела крайне растерянной и взволнованной.

– Пойдемте! – бросила она через плечо и быстрым шагом двинулась в подвальное помещение.

– Могла бы поздороваться для начала, – хмыкнула Карина, замыкавшая процессию. Она была не в духе из-за того, что не успела утром плотно позавтракать.

Действуя привычно и слаженно, как команда синхронных пловцов, студенты надели белые халаты, перчатки и вошли вслед за Мариной Алексеевной в секционную.

– Смотрите! – Сырова сдернула простыни с двух каталок. Студенты подошли ближе. На первом столике лежало тело молодой женщины, на втором – мужчины лет сорока пяти. На осмотр понадобилось не более десяти минут.

– Все то же: отметина на шее, белая кожа, никаких видимых повреждений больше, ни порезов, ни гематом.

– Не совсем то же, – возразила Сырова. – Женщина здесь четвертый день, я ее придержала, как вы просили. А вот мужчину привезли сегодня ночью. Он жил один, родственников не было. На работу не вышел неделю назад. Ему звонили, приходили домой, никто не открывал. Вчера в полицию обратились его соседи. Жаловались, что кошка соседа кричит уже несколько дней, очевидно, он уехал и забыл ее выпустить. Дверь взломали, а там – труп.

– То есть, он был там все время? Неделю? – переспросил Миша.

– Скорее всего, – пожала плечами Сырова. – В спальне погибшего на стене висел отрывной календарь. На нем – дата недельной давности. И кошка кричала уже несколько дней.

– Этого не может быть, – потрясенно произнес Фельдман. – Я согласен, что в морге, при специальных условиях хранения, тело сохранится какое-то время. Но дома, летом, в жару! Абсолютно никаких следов разложения!