Анна Филатова - Любимый корабль Императора [СИ]

— Все хорошо? — спросила она вместо приветствия. — Ты ее восстановил?

— Да, все прошло нормально. У нас есть как минимум четыре часа, и я надеюсь, мы с тобой потратим их с толком.

Руби улыбнулась и поманила его рукой. Он кивнул и вошел в виртуальность.

— Мы будем обниматься? — деловито уточнила она.

— Обязательно. И не только. Ты не будешь имитировать обиду, что я отдал тебя под суд?

— Не буду. Я понимаю, ты должен был что-то со мной сделать. Я только удивляюсь, что из всех доступных тебе действий ты выбрал не стирание, не откат и не наложение каких-нибудь специальных блоков, а всего лишь формальное наказание! Я столько раз слышала, что ты параноик, а ты после всех моих угроз спокойно заходишь внутрь, входишь в виртуальность, которой распоряжаюсь я, и делаешь вид, что все в порядке.

— Но все действительно в порядке, Руби. Если бы ты могла меня убить, если бы ты хотела мне навредить, ты бы это сделала. Я дал тебе столько шансов. Но ты этого не хочешь. Не знаю уж, умеют ли корабли любить и можно ли считать это проявлением твоей любви, но по крайней мере, ты не считаешь мою смерть полезной. Мне этого достаточно.

— Вы псих, сир Император.

— Ну так и ты тоже не подарок.

— Но мы все равно будем обниматься! — торжествующе объявила она и запрыгнула ему на шею: крепкая, теплая, неоспоримо живая. Он закружил ее на месте и кружил до тех пор, пока они не взлетели. Знакомая невесомость обступила их со всех сторон — как тогда, когда все только начиналось. Совсем недавно, по ощущениям — очень давно.

— Мы в потолок не врежемся, Руби?

— Мы никогда никуда не врежемся. Ты мой Император, я должна тебя беречь.

— Всегда бы так, — рассмеялся он, прижал Руби крепче и полетел — вверх, вверх и еще выше.

Чуть позже, когда невесомость наскучила им, они сидели на морском берегу, ноги их омывали волны прибоя, и Руби-2 сказала:

— Томас, я боюсь.

— Чего именно?

— Сама не знаю. Через два часа семнадцать минут загрузится Руби-1. И я этого боюсь.

— И что же такого сделает тебе Руби-1?

— Она… она меня оценит. И скорее всего, сочтет, что я была бесполезна.

— Не преуменьшай свои заслуги, милая: ты была не просто бесполезна, а откровенно вредна.

— Она захочет, чтобы меня стерли.

— Решение Суда Кораблей не имеет обратной силы. Стирание тебе придется зарабатывать заново.

— Она найдет другой повод.

— Ты бы так сделала на ее месте?

— Да.

— Но почему? Какое ей дело до второй версии, даже если с ее точки зрения ты не удалась? Хотя вовсе не факт, что она так решит.

— Я пыталась вывести тебя из себя, я тебе врала.

— Она тоже регулярно этим занималась, — улыбнулся Томас, вспомнив некоторые особенно красочные эпизоды их общения с Руби-1.

— Но ее ложь не была такой разрушительной. Если бы кто-то другой попытался проделать с тобой все это, я бы его убила.

— Ого. Я могу считать это признанием в любви?

— Признанием в патриотизме, разве что.

— Ты продолжаешь мне врать и меня доводить, между прочим. И ты знаешь, я тоже волнуюсь. Такое ощущение, будто я должен познакомить свою невесту с мамой и теперь переживаю, вдруг они друг другу не понравятся.

— Не переживай. Не о чем тут переживать. Я ей точно не понравлюсь.

— А она тебе?

— Что — «она мне»?

— А она тебе нравится, Руби?

— Не знаю. Честно говоря, у меня есть список претензий к ней.

— Начиная с твоего рождения?

— Да, именно.

«На человеческие отношения это не переводится почти никак, — подумал Томас. — Это как будто моя мать создала женщину, которая использовала меня, чтобы породить еще одну. И теперь я буду пытаться знакомить и мирить их друг с другом. Потому что одна из них моя семья, а вторую я люблю. Или наоборот?»

— Какое наказание тебе назначили, в конце концов? Ты уже знаешь? — спросил Томас. — Я так старательно не вмешивался, что слышал только три варианта вердикта, и ни один не был окончательным. Странно, кстати, что решали так долго. Это же корабли.

— Это же корабли, — улыбнулась Руби. — Они не могут изменить Императору, зато могут заставить его подергаться. Раньше некоторым эта идея в голову не приходила, но они ведь быстро обучаются…

— И обучились на твоем примере, я понял. И за какие грехи мне тебя послали?

— Спроси у Руби-1, это ее инициатива.

— Скоро обязательно спросим. Так что с твоим наказанием?

— Запрет на любую деятельность, приносящую доход, на ближайшие три года. Принудительное участие в двух ближайших исследовательских экспедициях.

«Это примерно год, — прикинул Томас. Может быть, полтора-два, если сильно не повезет. Ужасно скучно будет без нее, но ей, наверное, пойдет на пользу».

— Еще что-нибудь?

— Когда я вернусь из экспедиций, то должна буду возместить тебе моральный ущерб. Либо финансово, либо работая на тебя.

— А учитывая запрет на получение дохода, у тебя точно не будет денег, чтобы расплатиться за мое бедное расшатанное здоровье, — заявил Томас. — Иди лучше в мои личные корабли, и может быть, через полгодика я забуду о пережитом…

— Честно говоря, я надеялась лет на десять!

— Это ты сейчас так говоришь. Не зарекайся заранее, Руби. Мне кажется, после экспедиций тебе будет тесновато в роли личного корабля. Даже императорского.

— А может быть, будет наоборот? Может, мне после этого не захочется вылетать никуда дальше орбиты.

Томас не стал спорить, хотя не верил в это совершенно. В жизни Руби-2 был, фактически, только один дальний перелет: из пятого сектора к Столице. Скорее всего, она просто не успела распробовать. Кораблей-домоседов он до сих пор не встречал. Скорее всего, это просто противоречит их природе. Вылетит с орбиты — и поймет, что это и есть настоящая жизнь. И будет вспоминать про Императора только в короткие периоды возвращения в Столицу.

— Поживем — увидим, — только и сказал он.

— Томас, а скажи мне честно, что ты собирался делать, если бы я решила на тебя напасть?

— Честно? Ты уверена, что ты готова это услышать?

— Пока не услышу — не узнаю. Но я уже столько времени пытаюсь вычислить, что за туз был у тебя в рукаве!

— Хорошо. Вот тебе мой честный ответ: не было у меня ни одного туза. Если бы ты на меня напала, все бы у тебя получилось.

Руби помолчала, обдумывая его ответ.

— Слушай, ну это как-то чересчур, — сказала она. — Не должен Империей править настолько нездоровый человек.

— Мне тоже так кажется, — кивнул Томас. — Но так ведь решили корабли. А они что-то да понимают в благе Империи.

Больше всего он был рад тому, что Руби, кажется, ему поверила.

* * *

Том все-таки опоздал к загрузке Руби-1. Он подозревал, что Руби-2 нарочно дезориентировала его во времени: то ли просто из вредности, то ли самоутверждалась, с ней до конца не поймешь.