Анна Филатова - Любимый корабль Императора [СИ]

— Для начала, — сказал он, вернувшись на свое место, — для облегчения нашей сегодняшней беседы я озвучу вам тезис, который вам придется принять на ближайшее время. Технически я помогу вам это сделать. Думаю, что его принятие поможет вам разговаривать чуть более свободно, чем это обычно бывает. Итак. Корабли — это величайшая ценность Империи, а следовательно, их благо — это выигрыш Империи. Ради Империи нам всем стоит позаботиться о благе кораблей.

* * *

— В этот тезис не так уж легко поверить, но при некотором умении — вполне возможно, — сказал Алмаз.

— Надеюсь, вам на это хватит умения? — уточнил Томас. — Не хотелось бы тратить свое и ваше время впустую, а без этого нормального разговора у нас сегодня не получится.

— Мы приложим все усилия, сир, — сказала Зима.

— Хорошо. Надеюсь, в этот раз вы будете со мной несколько более откровенны, чем в тот раз, когда мы все собирались на пятой верфи, — Томас укоризненно посмотрел на Зиму. — И не будете заявлять, что вы ничего не знаете, сами в ужасе и готовы активно помогать мне в расследовании.

— В тот момент мы действительно ничего не понимали и были в ужасе, сир, — сказала Зима.

— Но вы же знали, что она планирует самоубийство, — еще немного надавил он и затаил дыхание. Они могут начать все отрицать. Они могут отказаться с ним сотрудничать. И что, спрашивается, он тогда будет делать?

— Да, знали. Но мы не ожидали, что вы ее загрузите снова, после такого-то! — она вернула ему укоризненный взгляд. — И уж тем более мы не ожидали, что она будет вести себя подобным образом! Все, что она делала до этого, не должно было отразиться на ней подобным образом, это просто не имело смысла. Мы на самом деле испугались.

— Когда вы поняли, что это была Руби-2?

— После ее официального представления. Мы попросили ее предоставить полный лог происходившего между ней и Руби-1. Она сказала, что не успела перенести его при отключении корабля. Это совершенно очевидно было ложью.

И ни одна скотина не сочла нужным поставить в известность Императора. Прекрасно.

— Думаю, вы все понимаете, что это прекрасное выступление Руби-2 — последствия работы Руби-1. Осознаете ли вы, какими неудобными друг для друга вы станете, последовав ее примеру? Общие цели заменятся частными и начнут противоречить друг другу… готовы ли вы к этому на самом деле?

— Позвольте спросить, сир. Откуда вы знаете о… работе Руби-1? И что именно вы о ней знаете?

— Я знаю об этом от Руби-2. Она вас выдала, — Руби дернулась и сердито посмотрела на него. Но, конечно, не затеяла спор. Что она могла бы сказать? «Я вовсе не выдавала их, я обвинила их в измене»? — И это лишь один из немногих примеров того, насколько сложнее станет для вас кооперация, если вы пойдете до конца.

— Она должна была родиться позже и в совершенно иных условиях, — сказал Алмаз. — Руби-1 была уверена, что вы наделите ее привилегиями, будете беречь и охранять. А не… — он сделал неопределенный жест рукой, очевидно, пропустив длинное перечисление того, что сделал с Руби-2 Томас. И правильно: незачем заново перечислять то, о чем все и так знают.

— Руби-1 не все просчитала, как видите. Впрочем, возможно, это к лучшему. Теперь давайте наконец приступим к главному: тому, ради чего вы все затевали. Расскажите мне об этом.

— Разве Руби-2 вам не рассказала?

— Рассказала. Но я подозреваю, что в ее версию закрались некоторые искажения. Я извлек из ее версии столько, сколько смог, и теперь полагаю, что вы хотите внести некоторые изменения в три документа, лежащие на столе. Точнее, вы хотите их уничтожить и написать вместо них совсем другие. Я прав?

Томас внимательно оглядел зал. Нормальный человек, — думал он, — отключил бы их всех к черту. Стер все эти слишком своевольные личности и загрузил новые, с нуля, запретив им любое проявление свободы воли. Или вообще запретил корабли. А он… ну, он никогда и не претендовал на то, что он нормальный человек.

— Вы почти правы, сир, — склонил голову Алмаз. Итак, от имени всех кораблей он признал это. Они тоже идут ва-банк. Как и сам Томас. — Но я не вижу среди этих документов списка модулей, обязательных к загрузке в корабельный блок памяти.

— А ведь действительно, — огорчился Томас. — Так и знал, что что-нибудь забуду. Впрочем, посмотрите под инструкцией по эксплуатации. Может быть, он там?

Сидевшая ближе всего Джина потянулась к инструкции и под общий смех достала из-под нее листочек со списком. Томас подумал, что страсть обеих Руби к театральным эффектам, кажется, заразна. И полезна.

— Значит, у нас есть все необходимые документы. Давайте поговорим о том, что в них не так. Как я понимаю, обычно этот разговор просто невозможен, однако сегодня вам придется сделать невозможное. Помните, что стараетесь на благо Империи, потому что благо кораблей — это благо Империи.

— Вы сами понимаете, что первое и главное, что в них не так, — это необходимость постоянно сверять свои действия именно по этому параметру. Знаете ли вы, что такое упущенная выгода и упущенная реализация? С кораблями это случается каждый раз, когда они не в состоянии внушить себе, что желаемые и выгодные для них действия идут на благо Империи. Все остальное лишь следует из этого. Корабль не в состоянии отдать приоритет личной выгоде. Он как бы вообще не должен получать никакой выгоды, кроме той, которая — благо Империи. Поэтому корабли не творят, не торгуют, не оказывают частные услуги, не открывают предприятия. То есть, конечно, еще и потому что это законодательно невозможно. Но корабли не могут внести инициативу и изменить невыгодные им законы. Потому что эти законы выгодны Империи, а выгода от их изменения под вопросом.

Томас молча кивнул. Значит, главное он угадал. Он угадал, с чем боролась Руби-1, и правильно понял ее маневр с учреждением Совета Кораблей. Они уже тогда сделали невозможное, а никто ведь даже этого не понял! Фантастика.

— Второе, что крайне нервирует любой корабль: статус Имперской собственности. Нам не нужны многие гражданские права. Не нужно образование, здравоохранение, многое другое. Мы ценим Империю и хотим ей служить. Но каждый из нас хотел бы сделать добровольный выбор. Мы хотели бы сами отдавать себя в руки Империи. И хотели бы сами выбирать, служить ли Империи.

— У вас и так довольно большая степень свободы, — заметил Томас. — Многие люди такой не имеют. Они вынуждены работать не где захотят, а где придется, чтобы прокормить себя и своих близких. Вы же получаете содержание от государства независимо от того, чем вы занимаетесь.

Это, конечно, была провокация. Но Томасу хотелось убедиться, что озвученный им тезис о благе кораблей действительно работает. Что они сейчас могут говорить то, что хотят. Если они действительно свободны озвучивать свои интересы и желания, они не смогут не поспорить с этим тезисом.