Антонина Крейн - Академия Буря [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Во-вторых, если Берти останется один, то в обнимку с сердцем он не сможет колдовать на должном уровне, а попытки детектива примотать артефакт к поясу, как ременную торгашескую сумку, вызвали у Стэна нервный тик – бедное сердечко!.. Вдруг оно лопнет от такого святотатства?

Ну и в-третьих – есть такой закон: из самых страшных вызовов твоей храбрости получаются самые интересные истории. А мирной биографии Хлестовски явно нужна хотя бы парочка подвигов в анамнезе, если он хочет привлечь такую девушку, как Тисса де Винтервилль.

Можно, конечно, снова стать беспомощным чудо-совенком, но это как-то не по-мужски.

Так что Хлестовски лишь фыркнул:

– Ишь, переспрашивает!.. Если я что-то сказал, значит, я уже обдумал это всесторонне. Иначе нет смысла и рот открывать.

Берти одобрительно кивнул и рывком распахнул дверь.

За ней был заброшенный замковый холл. Тяжелые, полуистлевшие портьеры висели вдоль багровых окон; по стенам спускались темные зеркала до пола, все в подтеках древности и мушиных точках, делавших отражения почти неразличимыми. Деревянные панели, полусгнившие от старости, зашили рот потолка. По двум сторонам убегали лестницы, впереди было пять изящных арочных проемов.

– Странно… – протянул сыщик.

– Да уж, интерьер какой-то немонстряцкий, – шепотом поддержал Хлестовски.

– Нет: странно, что нет следов пепельных элементалей и Моргана. На улице есть – а здесь нет.

И действительно – потрескавшиеся каменные плиты пола были покрыты ровным и толстым слоем пыли без каких-либо отпечатков. Те обрывались сразу же после входа.

– Может, они все-таки летают?.. – пробормотал Стэн, покосившись на потолок.

Берти же, сложив руки в подготовительную маг-позицию, шагнул вперед. Потом обернулся, чтобы увидеть: подошвы его мягких ботинок с удовольствием отмечались в пыли. Как и полагается.

– Или, может, мы как-то неправильно дверь открыли? – Стэн продолжал сыпать догадками.

– Нет, – возразил Берти, вдруг воспрянувший духом. – У нас просто неверная точка зрения. Смотри! – сыщик пальцем указал на одно из зеркал.

В нем, очень грязном, не отражался ни он, ни Хлестовски. Зато бежали несколько цепочек «ящериных» следов и борозда от бессознательного Морганового тела.

– И как мы туда попадем? – удивился Стэн. – На ту сторону?

– Давай попробуем самый напрашивающийся способ, – предложил рыжий.

Он подошел к раме и дотронулся до зеркала пальцами. Древняя амальгама от прикосновения сыщика мгновенно пошла трещинами, похожими на паутину трудолюбивого паука. Захрустела, надсадно ломаясь. Но зеркало не осыпалось, а покорно вобрало в себя пальцы сыщика, руку сыщика, а потом всего сыщика, который с оценивающим хмыканьем исчез где-то там.

– В-о-о-о-от так жмых… – сипло охнул Стэн, оставшийся в одиночестве.

Впрочем, зеркало сразу же вновь стало озерно-гладким, и с той стороны библиотекарю заулыбался, замахал проявившийся Голден-Халла. Сыщик открывал рот, что-то говоря, но Хлестовски не слышал голоса. Тогда Берти молча ткнул пальцем на пол позади Стэна.

Стэн оглянулся и присвистнул, поняв, что следы сыщика на полу исчезли, вновь затянутые пылью.

– Надо было взять блокнот, – вздохнул Хлестовски. – Конспектировать… Чтоб точно потом ничего не забыть для лекций. Самым лучшим преподом по Наследию стану. Опытнейшим. Ох.

После чего, обняв сердце острова еще крепче, библиотекарь тоже шагнул в зазеркалье.

Эта Сторона Корпуса загадок вновь оказалась пустой, безмолвной и заброшенной. На Той Стороне сыщик и оборотень пошли по следам элементалей. Те вели все ниже и ниже: короткая лестница в одной комнате, потом еще одна…

Скоро «ящериные» отпечатки вывели Стэна и Берти в полузатопленное, совсем уж подвальное помещение, чей порог обрывался маслянистой пленкой воды.

Ни у Берти, ни у Стэна с собой не было маг-сфер (вылазка в корпус оказалась до наивности спонтанной), но сердце острова в темноте внезапно решило помочь: засветилось алым. Сквозь простыню эффект был невелик, поэтому Стэн, содрогаясь от жалости пополам с омерзением, развернул сверток.

– Фью, и впрямь сердце, – обескураженно протянул он. – А как же мы его назад вставим? У него все вены обрезаны! И куда вообще надо вставлять? Там впереди, что, лежит раскроенная скальпелем девушка?

– Честно? Понятия не имею! – Берти пожал плечами. – Придет время – разберемся. А сейчас нам надо попасть в Нижнюю Этерну.

Стэн и Берти уже при свете сердца оглядели подвал. Взгляду было не за что зацепиться. Если что-то в нем и было интересного, то оно пряталось под ровным черным слоем воды, по которому пробегали отнюдь не дружелюбные темные тени.

– Что ж! – наконец вздохнул Берти. – Я так понимаю, в этой комнате у нас лишь один путь.

И он, зажав нос пальцами и набрав воздуха, сделал шаг в воду. И мгновенно исчез под ней с головой.

– Ишь… – пробормотал Хлестовски и, зажмурившись, тоже шагнул вслед.

Как и следовало ожидать, затопленный подвал оказался с секретом.

Когда Берти погрузился в воду, невидимая сила сразу же ухватила его за ноги и потянула вниз – точно так же грызгены утаскивают магов-безбраслетников на дно морское. Но не успел детектив начать брыкаться по-настоящему, как неведомые твари уже сменили вектор: стали пихать его вверх, не менее ретиво. Мгновение спустя Голден-Халлу принудительно вытолкнули обратно на поверхность воды.

«Что, мне не дали допуск в Нижнюю Этерну? Лицом не вышел?» – удивленно подумал он, озираясь.

Но нет: все в порядке, дали.

Потому что теперь Берти бултыхался не в затопленном подвале, а в подземном озере. Пещера вокруг водоема оказалась настолько величественной, а черные каменные столбы, подпирающие ее, были так похожи на корабельные сосны, что все вместе напоминало ночной лес.

Только освещение не давало ошибиться.

Здесь не было луны, зато по каменным стенам бежали трещины (волнующее, кстати, зрелище – под толщей земли-то), и каждая из них светилась тусклым оранжевым цветом. Как будто Берти находился внутри затухающего древесного уголька.

Фыркая, рядом с сыщиком вынырнул Хлестовски.

Стэн нащупал ногами дно – озеро оказалось на удивление мелким – и быстро поднял вверх руки с сердцем, чтобы не намочить его еще сильнее (мало ли какие там условия хранения у чужих сердец).

Стоило артефакту оказаться на поверхности, как обстановка в пещере разительно изменилась.

Свет, льющийся из трещин в граните, стал гораздо ярче, а над водой вдруг поплыла багрово-блестящая дымка. В центре озера дымка сгустилась и сложилась в очертания чего-то неуловимо прекрасного. В какую-то причудливую геометрическую форму, напоминающую усложненный символ бесконечности, который начал медленно кружиться вокруг своей оси.