Саша Завалина - Семь ударов [litres самиздат]

– О чем ты? – спросила я чужим, низким голосом.

– Это ты… обладаешь силой, а не она… – пробормотал Миша, в ужасе глядя в мое лицо.

– Какой силой? – мои пальцы проваливались в его горло, как в мягкий пластилин.

Ты обладаешь сверхъестественной силой и можешь чувствовать другой мир, а также влиять на его представителей.

А Миша улыбнулся, словно солнышко вышло из-за туч.

– Ты такая тупица, – сказал он и перевел взгляд на небо. – Подумай: если в мире появляются такие, как я, значит, должны появиться такие люди, как ты. Иначе – где равенство?

Я на мгновение остановилась, и Миша среагировал мгновенно: он схватился за мои запястья и развел мои руки в стороны. А потом пнул меня в живот, и я отлетела от него, упала на спину, приложилась затылком об асфальт. Я тут же вскочила и увидела, что Миша тоже на ногах и трогает себя за горло.

Есть в тебе некая сила.

Не давая передышки, я метнулась к нему, но Миша увернулся и снова вцепился в мою правую руку. Он надавил, она хрустнула и повисла плетью, но я схватила его за горло свободной рукой и сжала. Вот так.

В нужный час отдайся ей, и выиграешь битву.

Пальцы провалились в кожу, Миша судорожно схватил за горло и меня. Дышать стало трудно, но я уже чувствовала концовку и надавила сильнее. Хватка Миши ослабла, затем он мигнул, пошел разноцветными полосами и… превратился в меня. Я взглянула в свои пустые глаза, но не остановилась. Мне все равно! Хватит! Ты убил столько людей!..

Хлоп! Монстр исчез, и моя рука сжалась в кулак. Есть! Я прогнала его!

Пульсация в висках ослабела и исчезла. Я подняла голову и увидела всех – полицейских, друзей, родителей. Они стояли неподалеку, папа застыл в нескольких метрах от меня – видимо, он кинулся на помощь, Георгий стоял с полицейской дубинкой, открыв рот. Остальные тупо смотрели на меня, Лиза сидела на асфальте, где я от нее отцепилась, Алексей Иванович до сих пор держал пистолет.

Вернулись звуки, и я услышала, как ветер шумит между припаркованных машин да где-то на улице шуршат шины автомобилей. Алексей Иванович первый отпустил пистолет и со щелчком спрятал его в кобуру, где-то всхлипнула мама, кто-то из полицейских выругался.

А я вдруг ощутила резкую боль в правой руке, вскрикнула и опустилась на асфальт. Миша сломал ее, не иначе! Но как я не почувствовала раньше?..

Все бросились ко мне, кто-то вызывал скорую, кто-то что-то спрашивал, кто-то осторожно гладил по спине, кто-то спрашивал, как я, но я сидела, спрятав лицо за рукавом, и терпела острую боль. Голова кружилась, и казалось, я пробудилась от изматывающего сна. Что это было? Как я могла знать, что мне делать?

Кто я?

Мишу заключили обратно в картину. Я не увидела этого, потому что меня увезли на скорой, но Костя написал, что видеть там было нечего. Они снова оставили телефоны и картину в одной комнате и повторили отправку. Никаких визуальных эффектов не произошло, только картина ни с того ни с сего упала на пол. Затем Костя удалил приложение с обоих телефонов. Насовсем. Больше его не существовало.

Картину пока взяли под стражу и заперли в пустой комнате полицейского участка. Теперь о ней допрашивали родителей Кости: где они ее взяли, при каких обстоятельствах, у кого купили.

Мне загипсовали руку, и теперь я лежала дома, слушала тишину и смотрела в потолок. Конец. Теперь точно – конец. Вот только… я не понимала, что со мной случилось утром. Когда я бросилась на Мишу, я не сомневалась и не боялась, я считала, что должна… нет, не так – я как будто следовала инстинкту

Все, как в том сне…

Миша сказал, что я обладаю какой-то силой и что поначалу он считал таковой Настю. Еще он произнес вот что: «Если в мире появляются такие, как я, значит, должны появиться такие люди, как ты. Иначе – где равенство?» Я села и уставилась на стену. Так и друг Георгия, Саша, говорил примерно то же самое! Он заявил, что я, словно экстрасенс, обладаю сверхъестественной силой, способной чувствовать другой мир и влиять на его представителей. А я лишь посмеялась над его чудаковатой теорией, не восприняла его всерьез… И цыганка, которая подвезла меня до города, тоже упоминала какую-то силу!

Я вскочила с кровати и заходила по комнате. Все ясно! Я, кажется, понимаю! Это как весы: когда из другого мира приходит существо с определенной силой, в нашем мире появляется противоположная ему сила, способная его остановить… Я остановилась, вспомнив, как пули без вреда всаживались в Мишу и как мои пальцы проваливались в его горло… Да. Пули бесполезны, но сила внутри меня – нет.

Иными словами, если что-то проникает в наш мир, в это же время что-то, противоположное ему, также вводится в наш мир, чтобы установить равновесие.

Я все поняла! Той ночью, когда мне приснился сон про бумажную стену, тьму и сияющий меч – тогда все и случилось! Моя страница была открыта на компьютере Кости, а он в это время как раз срисовывал проклятую картину! Именно тогда монстр проник в наш мир! Получается, когда он отправил мне в соцсетях подарок, другая, противоположная сила проникла в меня. В меня, а не в Настю… Я вспомнила, как во сне сжала кулак со светом, и в руке появился меч. Именно тогда все и началось: головные боли, привычка стучать семь раз…

Дверь отворилась, и я встретилась глазами с мамой. Она вошла в комнату и взволнованно спросила:

– Алина, почему встала? Ложись обратно, отдыхай.

Я посмотрела на маму долгим взглядом и осторожно спросила:

– Мам… а ты не… не боишься меня после всего

Мама вздохнула, покачала головой, словно я сморозила глупость, и сказала:

– Алина, ложись скорее, ты должна отдохнуть. И не бери в голову глупостей: ни я, ни папа тебя не боимся. Мы гордимся тобой! Ты остановила этого… эту… словом, ты справилась.

– И все же, – я уселась на кровать, мама опустилась рядом, – что, если я не такая, как все? Что, если я теперь ненормальная?

– Ты нормальная, – твердо заявила мама и погладила меня по здоровой руке. – И то, что ты сделала сегодня утром, вполне объяснимо. Ты устала убегать, ты не считала себя виновной, ты хотела справедливости, и это мобилизовало твои силы.

– Как в состоянии аффекта?

– Что-то вроде него.

– Но, мам… – я понизила голос до шепота, – я не стану сумасшедшей? Что, если я и впрямь окажусь в психушке?

– Не станешь, Алина. Посмотри на себя, на то, что тебе пришлось пережить. Ты осталась верна себе, и я горжусь тобой. И прости меня за такое сравнение: ты не стала такой, как Настя. – Мама аккуратно взяла меня за руку. – И сейчас, глядя тебе в глаза, я могу твердо сказать: ты нормальная девочка.

А я вдруг вспомнила концовку предсказания. Цыганка сказала: «Есть в тебе некая сила. В нужный час отдайся ей, и выиграешь битву. И не бойся ее: она друг, а не враг».