Илья Шананин - Клоп [litres самиздат]

– Не думала же ты, что нам откроются врата в другой мир, – успокаивал девочку Пиус, когда они возвращались, волоча тяжелую лестницу, наверх.

– Пожалуй, нет, но все равно рассчитывала на что-то более… эффектное. Давай скажем Крочику, что он пропустил нечто потрясающее. Хотя нет, его это только обрадует. Тогда скажем, что ничего особенного не было, и, может, он пожалеет, что не спустился с нами.

Ребята постучали в дверь, и Крочик открыл им. Он спокойно выслушал результаты эксперимента, а потом сообщил друзьям, что слышал какую-то суету в холле.

– Наверное, какое-нибудь очередное происшествие в вашем отеле, – сказал он.

В холле ребята увидели Снука, быстро выходящего из двери за стойкой регистрации. Они спросили, что на этот раз стряслось, и им посоветовали бросать лестницу и идти в комнату для скидывания белья, откуда только что сам служащий. Там господин Ривилиан пытается палкой пропихнуть застрявшее в шахте белье. А в белье запутался Корб, когда поднимался по той.

– Поднимался по шахте? – удивился Пиус. – А зачем он забрался туда?

– Так вы не знаете, два маленьких лифта не работают, – сказал Снук. – Обнаружилось утром. Совсем встали. В котельную-то нет надобности спускаться, отель дополнительно уже не отапливается. А для прачечной Корб в шахту бросил веревочную лестницу и утром так спускался. Сейчас зачем-то наверх полез, а тут белье посыпалось, столько, что не знаю, кто его в таком количестве скинул. Наверное, потерянные простыни и наволочки. Корба слышно, там сейчас господин Ривилиан. А я решил выше подняться, посмотреть, докуда белье достает, потому что затор к 2К тянется. Так что потопал, а вы к господину Ривилиану сходите, вопли Корба послушайте.

Снук ушел на лестницу, а ребята последовали совету, отправились смотреть на затор и слушать Корба. Где-то в подсобных помещениях они оставили лестницу у стены, даже не занося ее в чулан, и свернули в комнату для скидывания белья. Это было небольшое помещение с тремя люками в шахты, которые пронизывали все этажи отеля и потолок в прачечной. Возле одного открытого люка стоял господин Ривилиан с длинным шестом в руках. Этот шест он пытался лучше погрузить в шахту. Стоило лишь заглянуть туда, чтобы увидеть ком скрученных тканей. В комнате находилось еще несколько служащих. Они молча наблюдали за господином Ривилианом, не было слышно и Корба.

– Надо бы спуститься в прачечную, – предложил один из служащих, – по другой шахте и тащить белье оттуда.

– Не выйдет, – сказал господин Ривилиан, – те шахты забиты мебелью, уже несколько дней оставалась только эта.

– Что?! – раздался вопль откуда-то из шахты.

– Мы тут обсуждаем, чтобы пролезть в прачечную по другой шахте, – закричал в люк господин Ривилиан, отставив в сторону шест.

– Нет! – закричал из шахты Корб. – Шахты заблокированы, не получится. Только эта была.

– Я и говорю, – крикнул господин Ривилиан и повернулся к служащим и детям, объясняя: – Там стулья, ножки от столов, до третьего полуночного этажа груда поднимается, а в другой до Этажа Жабы. По очереди забились, ничем пробить не можем.

Старик говорил довольно обреченно, шестом в заторе тоже возил без особого энтузиазма и на всякий случай поинтересовался у Корба, может ли тот спокойно дышать, намекая, чтобы на скорое освобождение не рассчитывал.

– Да, моя голова высунута в прачечную, – закричал Корб, – и одна рука свободна. Я вишу вниз головой, чтоб уж вы точно знали, и мне это не очень нравится.

– Ты уж потерпи, Корб, – уговаривал господин Ривилиан.

– У меня молоко для кофе закончилось, вот я и полез наверх, а тут… опомниться не успел, завертело. И вот в этом коконе.

– Хоть успокоился, и то ладно, – сказал господин Ривилиан, вновь повернувшись к присутствующим (среди служащих кто-то ушел, но пришло еще больше новых). – Простыни так просто не вытащить, словно в узлы завязаны, все скручено, перекручено.

– Что?!

– Ничего! Обсуждаем, как тебя вытащить! А как мы тебя вытащим? – добавил он себе под нос. – Резать их по кускам? Если сверху давить, еще плотнее затянуть можно. Ладно, сейчас Снук сбегает посмотрит, докуда затор, может, правда что тяжелое в шахту опустить.

– Что?!

– Говорим, лучше бы из прачечной потянуть, чем сверху проталкивать! Корб, а ты свободной рукой несколько простыней никак выдернуть не можешь?

– Нет, как-то не очень, – послышался, видимо, после неудачной попытки голос Корба. – Рука не так, чтобы совсем свободна. Сюда бы Круфа.

– Да.

– А кто такой Круф? – спросила Лил.

– Один служащий, давно у нас работал. Смекалистый.

– Да не был он смекалистым, – возмутился Корб, услышав слова господина Ривилиана, – он был мелким, он бы пролез в прачечную по вентиляции.

– Ах, точно, по вентиляции. Да, Круф был совсем маленьким.

– Круф был мне по пояс, – сказал вошедший в комнату Снук, – а что с ним, с Круфом? Белье заканчивается где-то между третьим полуночным и Жабой, но сидит крепко.

– Да уж, – отозвался старик, который уже почти забыл о шесте. – Мы говорим, что Круф по вентиляционной трубе смог бы в прачечную пролезть.

– А для чего ему туда?

– Потянул бы за простыню, может, затор освободился бы.

– А я смогу пролезть в эту трубу? – спросила вдруг Лил.

Все посмотрели на девочку. А Снук даже оценивающе прищурил глаза и пощелкал языком.

– Круф-то был совсем маленький, – скал он, – но, может, получится.

Было решено попробовать. Крочик предложил и свою помощь, но господин Ривилиан сказал, уж пусть кто-нибудь один лезет. Все направились в соседнюю комнату, где находилась вентиляционная решетка.

– Что вы надумали? – раздался тревожный голос Корба, который почувствовал суету наверху.

– Попробуем послать к тебе Лил, – объяснил ему господин Ривилиан.

Решетка вентиляции располагалась у пола и казалась очень маленькой. Когда все на нее взглянули, сразу подумали отказаться от затеи, но только не Лил. Тогда Снук отстегнул решетку с каких-то защелок, и девочка заглянула в прямоугольную шахту. Она уверенно заявила, что пролезет в нее. Лил обвязали крепким канатом, она удобней его поправила и, встав сначала на четвереньки, а потом вовсе ползком стала втискиваться в трубу. Господин Ривилиан быстро взял позицию отговаривать ее, вот и теперь, пока Лил исчезала в вентиляции, причитал и настаивал, чтобы девочка передумала, а то застрянет где-нибудь. Но та уже исчезла из комнаты, в глубине трубы она повернула за угол, и теперь оставались только звуки ее возни и колыхающийся канат. Его держали несколько служащих, он натянулся, когда девочка добралась до вертикальной трубы и полезла по ней. Лил просто повисла на этом канате, и ее осторожно спустили вниз. Потом он снова ослаб, а еще через некоторое время совсем замер и все звуки прекратились.