Елена Райдос - Когда солнце взойдёт на западе [litres самиздат]

– Я должен тебе передать, что это был только аванс,– бесстрастно произнёс курьер.

Происходящее окончательно утратило даже намёки на рациональность. В нём уже не было ни капли смысла, и дальше прикидываться, что она в теме, было глупо. Кира поняла, что пришло время для откровенного разговора, тем более, что Семён больше не излучал угрозы.

– Кто велел мне это передать? – внятно, отделяя каждое слово, спросила дознавательница.

В этот момент щёлкнул замок на входной двери, и из коридора донёсся весёлый голосок Тиночки. Семён, ни слова не говоря, быстро поднялся и, обогнув Киру, двинулся к выходу.

– Кто?!! –прошипела Кира громким театральным шёпотом.

– Зачем ты прикидываешься невинной овечкой? – Семён полуобернулся в проёме двери, и Кира заметила, что на его лице застыла маска боли. – Разумеется, Ксантипа.

Допустимо ли противопоставлять волю человека божественной воле? Как вообще их можно сравнивать? Гораздо логичней было бы признать приоритет высших сил и безоговорочно подчиниться тому, кто может и знает на порядки больше нашего. Тогда зачем в мироздании действует закон свободы воли? Он ведь как бы подразумевает равные права у людей и богов. Можете смеяться, но это действительно так. Мы все равны в том смысле, что у нас одна природа. Мы все являемся проявленными формами той сущности, которая есть первоисточник всего.

Несмотря на столь сакраментальную значимость этой сущности, знаем мы о ней до обидного мало. Поэтому по своему обыкновению просто налепили на неё кучу разнообразных ярлыков. Так нам проще. У неё много имён: всеоснова, абсолют, дао, праматерия, хаос…, да, фантазия у нас богатая. Лично мне больше нравится ЕДИНОЕ СОЗНАНИЕ. Есть у меня для подобного названия некоторые основания. Дело в том, что при определённых обстоятельствах наша загадочная сущность способна становиться осознанной, обретать волю и проявлять своё намерение. А это как-никак признаки того, что мы обычно именуем сознанием.

Природа единого сознания как бы двойственная, оно одновременно является всем и ничем. С одной стороны, оно содержит в себе абсолютно все формы и явления, но как бы в потенциале, непроявленными. И в то же время само сознание бесформенно. Нет у него ни верха, ни низа, ни краёв, ни середины, да и вообще никакой структуры. А потому сознание вечно. Ведь для того, чтобы что-то закончилось, необходимы ну хоть какие-то изменения, а у сознания нет ничего, что могло бы меняться. Хотя по отношению к сознанию слово вечно, наверное, неприменимо, как и понятие времени в целом. Скорее следует сказать, что единое сознание существует вне времени.

А ещё единое сознание постоянно проявляется в различных формах. Это его сущностное свойство, так сказать, способ существования. Можно строить сколько угодно гипотез о причинах подобного поведения, всё равно правды мы никогда не узнаем. Лично мне хочется верить, что единое сознание проявляется для того, чтобы осознать себя. Мы ведь уже выяснили, что самоосознание возможно только в контексте внешней среды, отразившись в которой можно узнать о себе что-нибудь интересное. Единому сознанию, как и любой другой сущности, тоже требуется самоидентификация. Вот оно и создаёт условно внешнюю среду, проявляясь в различных формах.

И что же это за формы? Да всё, что угодно, от табуреток и плюшевых зайцев до гор и лесов, от червяков и слонов до богов и демонов, ну и конечно, нас с вами. Даже наш Создатель тоже является одной из таких проявленных форм единого сознания. Самое забавное, что природа проявленных форм сознания та же, что и у первоисточника, то есть всё проявленное тоже является сознанием. Да-да, МЫ ЕСТЬ СОЗНАНИЕ. Заметьте, мы – не тело, обладающее сознанием, а просто сознание. Это очень важно. Естественно, у нас, в отличие от единого сознания, имеется форма, то есть некая структура, обуславливающая нашу индивидуальность. Но это не тело, это скорее некий вибрационный спектр определённой мерности.

И что же нам даёт столь неочевидное умозаключение? А то, что мы, хоть и обладаем формой, но ведём себя точно также, как породившее нас бесформенное сознание. Ведь мироздание фрактально: что наверху, то и внизу. Следовательно, наши сознания тоже постоянно проявляются в различных формах. Всё, что мы видим, слышим, чувствуем, вся окружающая нас реальность, включая, кстати, наши тела, есть ни что иное, как проявленные формы нашего сознания. Вот такие мы волшебники.

Так что же получается? Мы ничем не отличаемся от нашего Создателя? Нет, отличаемся, причём это отличие принципиальное. И дело даже не в том, что мы, как формы проявленного сознания, возникли благодаря творческой активности Создателя. В конце концов, это никак не изменяет того факта, что у нас с ним единая природа. Главное отличие в том, как мы проявляем свою реальность. Создатель делает это осознанно, а мы – бессознательно. Для нашего сознания процесс проявления настолько же естественен, как переваривание пищи для наших желудков. И то, и другое происходит без вмешательства ума. Поэтому пока мы существуем в этом режиме человеческих роботов, нам не светит даже на миллиметр приблизиться к всемогуществу Создателя. Но это вовсе не приговор, напротив, это подсказка, это НАЧАЛО ПУТИ.

В расширенных глазах перепуганной малышки застыло отражение рыдающей в голос женщины в домашнем халатике. Кристинка замерла в дверях кухни, не понимая, как ей следует поступить. Она ещё ни разу не видела, чтобы мама так убивалась, даже когда куда-то пропал папа. А Кира уткнулась лицом в сложенные на кухонном столике руки и самозабвенно изливала свой ужас перед происходящими событиями в потоках слёз. Сон, словно омерзительный монстр, всё-таки вылез из-за призрачной завесы потусторонней реальности и схватил её за горло. И имя этому монстру было Ксантипа.

Нет, сам по себе пижамный старичок не был способен вселить такой ужас в сердце сновидицы, но тот факт, что из сна этот персонаж вдруг переселился в её настоящую жизнь, привёл Киру в состояние паники. Снова ей пришло на ум, что она может являться как бы проводником между двумя мирами. А вдруг в следующий раз, вместо безобидного старичка, сновидица откроет дорогу в наш мир какому-нибудь настоящему кошмару? И не является ли таким кошмаром чужой и излучающий угрозу Семён? Ведь ни о чём подобном раньше даже помыслить было невозможно. Рядом с мужем Кира всегда чувствовала себя в полной безопасности.

– Кирюша, что случилось? – Светлана мягко погладила плаксу по голове. – Успокойся, ты совсем перепугала Кристинку.

Дочкино имя произвело на рыдающую женщину эффект холодного душа, рыдания стихли, Кира подняла голову и попыталась улыбнуться. Кристина, видя перемену в настроении мамы, тут же влезла к ней на колени. Минут через пять, когда из голоса Киры уже совсем исчезли истеричные нотки, дочка решила, что её задача по утешению любимой мамочки благополучно выполнена и убежала в детскую заканчивать начатое ещё вечером строительство домика для кукол. Светлана взяла с кухонного стола недопитую чашку кофе и брезгливо втянула носом запах кардамона.